Наталья Берзина - Рейд продолжается. Реликвии древних

Серебрится под лунным сиянием колышущийся ковыль. Где-то в поросшей ракитами балке прокричала ночная птица и снова тишина, нарушаемая только неумолчным стрекотом цикад, нависла над ночной степью. Кони ступают осторожно, нащупывая копытами ровные не изрытые сусликами места.

Станислав, смежив глаза, покачивался в седле. За прошедшую неделю он узнал многое, даже то, что Орд ребёнком похищен из христианской семьи и воспитан в магометанской вере. Для него одинаково были близки и поняты, и степи, и горы, и таинственные леса. Разговаривая на привалах со Станиславом, он поведал много нового, ранее неизвестно для юноши. Оказывается то море, до которого добирался в походе отец, вовсе не последнее, за ним лежат многие земли и страны. Там тоже живут люди, так же любят, страдают, воюют с друг другом. Но главное, Орд рассказывал об обычаях разных людей, что насёляют дальние, заморские земли. Станислав впитывал его слова словно губка. Понимая, что если и вернётся домой то уже не скоро, юноша настраивал себя на долгую жизнь в других странах. То, что уже, наверное, никогда не удастся свидеться ни с отцом, ни матерью, разумеется, печалило, но таков уж удел воина. Потому он и оказался в том полюдье, естественно не один, Вавила, подскарбник [1] Подскарбник – ближайший помощник и заместитель скарбника. Скарбник – лицо, отвечающее за княжий скарб, казну и хозяйственную деятельность. князя Мирослава, возглавлял поход. Старый воин, Вавила, всю жизнь провёл в походах и сражениях, только в зрелости он занял почётное место подскарбника. Предпосылки к тому были. Не зря ведь учился в Праге и Кракове. Для Станислава он стал едва ли не вторым отцом. Учил многому, в частности другим языкам, по этой причине юноша достаточно свободно владел не только мечом и кинжалом, но легко говорил на французском и немецком языках, изучил геометрию, имел некоторые познания в медицине. Нельзя сказать что, оказавшись во власти чужих ему людей, Станислав смирился с участью, не пытался как-то противостоять давлению, дело было даже не в том, что безоружный он не мог бороться с тремя сильными мужчинами. Рано впитавший в себя дух войны он старался учиться даже сейчас в чужом вынужденном странствии. Оказавшись далеко от привычных лесов, в знойной степи, Стас быстро выучился выживать в таких сложных условиях. Здесь многое было совсем не так как на родине, потому и присматривался, как действуют Рахим и его люди. Приходилось добывать пищу, охотясь на сусликов и птиц. Двигаться предпочитали по ночам и ранним утром, отсыпаясь днём в небольших рощицах, укрывшихся по берегам крошечных ручьёв протекающих по дну глубоких и широких балок.

Однажды сухой степной ветер принёс долгожданную прохладу. Далеко впереди сверкнула полоска воды.

– Вот полюбуйся! Информация крайне скудная, но, в тоже время, занимательная. Начнём с того, что городок стоит на водоразделе между Гипанисом и Тирасом!

– На русском нельзя? – буркнул Казимир.

– Извилины напряги! Эти названия упоминал сам Геродот! Вспомни лучше, что находится в самом узком месте водораздела?

– Экзампей! Это даже ребёнок знает! – сохраняя недовольное лицо, ответил Казимир.

– И наш заветный городок! – сияя от удовольствия, заявила Лиза.

– Погоди! Неужели Иннокентий Владимирович отыскал котёл!

– Может не сам котёл, но то что именно в этих местах правил когда-то Ариант, несомненно!

– Постой! В письме говорилось о какой-то тетради, причём на старонемецком и старофранцузском! – попытался остановить жену Казимир.

– Ну что? Вспомни, чем занималось Анненербе в «Вервольфе!» – упорно стоя на своём, горячо убеждала его Лиза.

– Хорошо, я готов согласиться, но представь размеры котла! Тот же Геродот утверждал, что в него заливали по шестьсот амфор вина! Умножь шестьсот на двадцать! Двенадцать тонн! – воскликнул Казимир.

– Не спеши! Мы не знаем, какими амфорами мерил Геродот! Они ведь разными были. Для зерна действительно почти двадцатилитровые, а для масла – чуть более пяти литров. Если измерять ими, то всего-то около трёх кубометров. Да, согласна не маленькая чаша, но отнюдь не чудовищная!

– Но и её нужно куда-то спрятать! Кроме того я не думаю что такое количество бронзы оказалось невостребованным. Скорее всего, переплавили котёл опять на наконечники стрел.

– Не уверена! Другое время было. Да и котёл Арианта не просто символ. Не зря ведь его связывают именно с Экзампеем. Как греки называли это место?

– Ты пытаешься поставить меня своими вопросами в тупик? Священный путь, или вернее Священные пути. Что с того?

– Просто это место силы! Всего-навсего! Ты много можешь назвать таких мест? Я знаю не более десятка.

– Милая, само по себе место силы – вопрос весьма спорный. Никто до сих пор не сумел доказать их существования. Физические измерения в предполагаемых точках не дали никаких реальных результатов! – возразил Казимир.

– Я уверена, что они существуют, просто современная наука не в состоянии засечь то, что ощущает человек. Вот ответь мне, наш барабашка существует?

– Спорно, но при определённых обстоятельствах его существование …

– Не выкручивайся! Ответь прямо, без околонаучной ахинеи!

– Что-то есть, – вынужденно согласился Казимир.

– Не что-то, а просто есть! Скажи, откуда взялся этот листок? – продолжала наседать на мужа Лиза.

– Не знаю! Может просто лежал в альбоме. Никто не обращал внимания!

– Я изучила альбом вдоль и поперёк ещё год назад! Когда мы разбирались с приведением во дворце! Его не было! – уже почти кричала Лиза. И с горечью в голосе добавила. – Историю с разлитым маслом никто не отменил! Разве ты всё забыл?

– Нет, дорогая. Просто это было так невероятно. Согласен, что-то слишком запутано. Давай дальше, что ты ещё выяснила?

– Загадка в самом названии городка. Крыж – как ты понимаешь это крест. Тут и думать не нужно. Во всех славянских языках нет другого значения. Немного меняется произношение, но суть остаётся одна.

– Да и в немецком звучит похоже. Das Kreuz. – Согласился Казимир.

– Правильно. Поль – однозначно полис. Что по-гречески означает город. Верно?

– От этого никуда ни деться. Получается город креста. И какой вывод? Как это связать с Экзампеем?

– На первый взгляд никак. Вот только люди из покон века предпочитают селиться в опредёлённых местах. Порой не самых удобных, но обладающих неким потенциалом. Думается мне, что это именно такой случай. Наш городок привязан к железной дороге. Древнее поселение находится в нескольких километрах. Именно об этом пишет бабушка. У меня такое предчувствие, что изначально городок был заложен прямо на месте легендарного Экзампея!

– Согласен принять только как гипотезу. Но для того чтобы разобраться нужно побывать на месте. Только плясать в таком случае нужно от «Вервольфа.» От их поисков. Насколько мне известно, они достаточно упорно искали и Экзампей, и котёл Арианта.