Lily Alex - Лиса и Ежиха

– Как тебе моя секретарша? Нравится?

Он удивлённо поднял брови.

– Симпатичная, – ответил он очень сдержанно.

– Ну, вот, забирай её и поезжайте – поразвлекайтесь.

– Извините, – возразил он холодно. – У меня есть девушка.

– Со мной тебе это не помешало.

– Мы ещё тогда не познакомились.

– Да полно! Ты ж человек свободный, почему бы не перепихнуться!

– Не судите всех по себе.

Его фраза потрясла Джину.

– Ах ты, сучонок, – пробормотала она, аж трясясь от злости. – Да я приказываю тебе поехать!

– Я не обязан вас слушаться! Вы мне никто!

«Да, а на озере-то какими глазами на меня смотрел!» Разъярённая, Джина нажала кнопку телефона. «А теперь я никто!»

– Áртур? – Джина была рада видеть, что Джерри явно встревожился. – Тут твой козлина выбрыкивает. Может рога-то ему пообломаешь?

– Сейчас приду, – ответил Чёрнсын, и Джина улыбнулась с триумфом.

– Подожди в секретарской! – приказала она Джерри, и тот молча вышел.

На мониторе, подключённом к камере слежения, Джина видела, как он сел в кресло ожидания для посетителей. Секретарь явно пыталась заигрывать с ним, но он не двигался, да, наверное, даже и не отвечал.

Она yвидела, как вошел Áртур и подал знак вскочившему Джерри следовать за собой.

Когда они вошли, Чёрнсын подождал, пока Джерри закроет дверь, тогда заговорил;

– Ай-ай-ай! Мальчик мой! Как же так? Если я тебя послал к кому-либо – изволь исполнять его приказы, как мои!

– Я… – У Джерри задрожали губы. – Простите, мой Господин! Я не знал!

– Ну, ну, тебе ещё многому предстоит учиться! Поезжай с дамочкой и обслужи по полной программе, понял?

– Да, сэр.

– Смотри, если она хоть на что-то пожалуется – даже если недовольные рожи будешь корчить – я рассержусь, ясно тебе?

– Вас понял, сэр, – отозвался молодой охранник сдержанно, но бросив на Джину злобный взгляд.

Та едва удержалась, чтобы по-детски не показать ему язык.

Джерри вышел.

Áртур с Джиной смотрели на экран монитора, как он приблизился к столу секретаря. Они, видимо, обменялись парой фраз, и вышли из офиса вместе.

Чёрнсын рассмеялся.

– Что ты над парнем так издеваешься? – поинтересовалась Джина.

– Думаешь, он замечает? – Áртур закурил.

Она резко поднялась и быстро подойдя к нему, выхватила сигарету, бросив на пол, затушила ногой.

Чёрнсын следил за её действиями с откровенно удивлённым видом, но ничего не сказал. Он присел на край её рабочего стола, а она встала напротив.

– Конечно, этот дурачок ничего не понимает, – продолжила Джина. – Но со стороны ОЧЕНЬ заметно.

– Ах ты, сестричка моя милая! – Áртур вдруг нежно обнял её за талию, и она почувствовала горячую волну желания, пробежавшую по телу. У неё даже дыхание остановилось на мгновение, а сердце колотилось, как бешеное.

– Ты – единственное существо на свете, которому я могу «поплакаться».

– А Роджер? – заставила она спросить себя. Она пыталась освежить в памяти все те нежные моменты, которые у неё были с СатÁни, но под гипнотизирующем взглядом Чёрнсына, все её мысли смешались. Его глубокий, вкрадчивый голос, казалось звучал не столько в ушах, сколь в душе.

– Ох, да разве он может понять, так как понимает женщина! Я рано лишился матери, а ты-то знаешь и помнишь это чувство. Кто приласкает всегда, кто всегда пожалеет и утешит?

– Áртур… – она прошептала, гладя его чётко очерченные скулы.

– Да, я завидую Джерри! Его молодости, этому шарму, от которого все женщины сходят с ума. Когда я ухаживаю за женщиной, я использую опыт и знания, а у него это получается совершенно естественно! Я бы половину своих способностей отдал бы за такое!

– Странный вы народ – мужчины, – пробормотала потрясённая Джина. – Кобели, кто бы ни были… А зачем ты его тогда вообще держишь?

– Как телохранитель он – великолепен. Поднаберётся опыта – ему цены на будет. Лет через тридцать…

– Так тебе уж за семьдесят будет!

– Вот именно! Мне охрану постоянно усиливать приходится.

– Это ты из-за Джерри такой весёлый в последнее время?

– Что?

– Да потому что ты последнее время летаешь, как на крыльях… любви.

Она произнесла эту фразу машинально, как штамп, как шаблон, и не поняла, почему он буквально подпрыгнул и уставился на неё, чуть ли рот не открыв.

– Джина! – выдохнул он. – Как же женщины чувствуют! Как часто вы видите то, о чём мы даже не подозреваем, не осознаём, не замечаем! Ах, ты моя хитренькая лисичка! Да ты права… Чёрт… Я действительно влюблён!

Он засмеялся и прижал её к себе, слегка покачивая, словно баюкая.

Джина закрыла глаза, она растворилась в таком глубочайшем ощущении счастья, что спроси её кто-либо, как её зовут, она не смогла бы ответить.

«Любовь меняет», думала она о Áртуре. «Он наверняка ревновал меня к Роджеру. Теперь всё будет по-другому… Он, конечно, просто боялся меня из-за серёжек, как Рон, например.»

– Ах Джина-Джина! – продолжил он тем же мечтательным тоном. – А я-то думал, что смогу избежать этого!

Она почувствовала, что они закружили по комнате, словно танцуя, как будто волшебный водоворот подхватил их.

«Любит…» билось в её голове. «Любит, любит… Как же он любит!»

– Да! – он почти выкрикнул, отвечая на её мысли. – Как же это чудесно! Солнце сияет!

– Сегодня же дождь весь день!

– Да? Не заметил… Птицы поют!

– Это сообщение, что факс прислали.

– Ну и чёрт с ним! Для чего мы держим менеджеров и ассистентов!

Они оба рассмеялись. Они остановились, и она взглянула ему в глаза, наслаждаясь выражением счастья на его лице.

– Я сам себе боялся признаться, – шепнул он.

– Как я тебя понимаю! – она ответила так же тихо и снова нежно погладила его худощавую щёку. – Я никак не ожидала, что ты способен на это чувство…

– Да я тоже… – Он снова мечтательно зажмурил глаза. – Ах, эти кудряшки, как куст цветущей мимозы!

– Что? – изумилась Джина. – Какая мимоза?

– А? – Он как будто проснулся. Выражение лица его мгновенно изменилось. Он снова стал таким, каким она привыкла его видеть.

Он разжал руки, и она попятилась от него, как окаченная ледяной волной.

– Ты о ком говоришь? – Джина задрожала, словно он опять вышвырнул её на улицу в тёмном переулке.

Он не сказал вслух: «Не твоё дело.» Но это было кристально ясно.

Он быстро вышел, не добавив ни слова, а Джина едва добралась до кресла.

Снова Áртур надругался над её чувствами, во второй раз унизил её женское достоинство. Но в этот раз это было даже больнее.

Она вспомнила пословицу: «Обманули раз – его вина, обманули второй раз – твоя.»

Обмануть, не соврав.

Джину трясло. Она прокручивала их диалог и поражалась сама себе.

– Почему я решила, что это относится ко мне? – шептала она, ударяя себя кулаком по лбу. – Дура, дура, дура!