Даниил Заврин - Инквизитор

– Если честно, я немного удивлен вашему визиту. Нас нечасто посещают столь высокие гости, – начал Александр, едва они вышли в сад. – Неужели в нашем тихом районе завелись сектанты?

– Мы не только с сектантами работаем, – буднично заметил Михаил, – к нам все инакомыслящие попадают. Или, что хуже, неверующие. Впрочем, есть и третья категория, так называемые одержимые.

– Одержимые? – поднял брови Иерей.

– Естественно, куда ж без них, – Михаил сделал грустное лицо. – У вас ведь таких нет?

Александр ничего не ответил, лишь внимательно смотрел своими крупными черными глазами, пытаясь определить – прозвучал ли вопрос с угрозой. Почувствовав это, Михаил привычно взял его под локоть.

– Прошу прощения, святой отец, но к вам меня привело дело. Если я не ошибаюсь, в вашу обитель обращалась некая Эльза, которая просила одного из ваших послушников помочь ей с изгнанием.

– Но мы не оказываем подобных услуг. Это противозаконно.

– Я понимаю. Для каждого ведомства своя задача, – Михаил вздохнул. – Я пришел не для того, чтобы выяснять противозаконность ваших действий. Вы прекрасно понимаете, что мы работаем лишь с мирским населением. Я лишь хочу поговорить с вашим человеком. Девочка очень больна, надо понять, насколько всё серьезно. Может быть, это вам поможет вспомнить.

Михаил вытащил фотографию Эльзы. Александр внимательно посмотрел на неё, затем кивнул и Михаил убрал фото обратно в пиджак.

– Я помню её. Она буквально ворвалась к нам, крича об искуплении и избавлении. Если честно, я мало с ней общался, девочкой занялся послушник Алексей. Она производила много шума, я попросил его как можно быстрее успокоить её и передать в руки попечителей.

– А почему вы не вызвали нас?

– Этого не потребовалось.

– Дайте угадаю, – перебил его Михаил, – так сказал Алексей?

– Да, – несколько помедлив, ответил иерей.

– Мне нужно поговорить с ним. Он сейчас на службе?

– Да. Но о чем вы хотите поговорить? Он выполнил мое поручение. А вы, я так понимаю, работаете лишь с мирским населением.

Михаил внимательно посмотрел на иерея. Затем убрал руку с его локтя и, задумчиво оглядевшись, увидел крупную клумбу, на которой росло несколько красивых цветов. Сделав несколько шагов в сторону, он сорвал один из них.

– Понимаете ли, в чем дело. Как вы справедливо заметили, послушник Алексей не попадает под нашу юрисдикцию, так как работой непосредственно с духовенством занимается второй отдел. Но тот факт, что он не передал девушку нам, а направил её в психлечебницу, пусть и под нашим покровительством, говорит лишь о его малодушии и вызывает очень много вопросов. Я хочу лишь помочь ему.

– Помочь? – Александр подошёл к Михаилу. – Знаете, я очень люблю цветы, ухаживаю за ними, ращу и не люблю, когда их срывают.

– Вы не хотите мне помочь? – Михаил с любопытством посмотрел на иерея. – Вы понимаете всю ту ответственность, которую вы можете понести в том случае, если это дело перейдет ко второму отделу?

– Я не боюсь ни вас, ни их. Можете делать всё, что хотите. Но если вам нужен мой послушник, вызовите его по официальным каналам, а не приходите тайком и не вынюхивайте тут. Это, по меньшей мере, некрасиво.

– Да. Давно я не слышал подобных слов от белого духовенства. Знаете, я всегда был против того, чтобы священники обзаводились семьёй. Она пагубно влияет на наш уклад. Мы ведь должны служить лишь Богу, а не своим внутренним интересам. И любить должны только Его. И даже в том случае, если мы готовы принести в жертву своего брата или сестру, то поневоле задаешься вопросом: а зачем тогда они нам?

– Семья, – скривился иерей, – понимаю, да. У меня была семья. Был сын. Которого уже нет. И, знаете, его забрали такие как вы, которые посчитали, что он не соответствует вере.

– Клятвопреступник?

– Атеист.

– У отца священника сын – атеист? Так, может быть, это совершенно не ваше место? Как вы думаете? Ведь если вы даже в собственном сыне не сумели пробудить веру, то, быть может, вам пора на покой?

– А теперь послушай меня внимательно, – нахмурился иерей. – Уходи отсюда, дверь ты видишь, дорогу знаешь. Таким, как ты, тут делать нечего. И я пока по-хорошему прошу. Никаких встреч с Алексеем у тебя не будет.

– Скорбящий иерей? Бесстрашный перед лицом кары небесной? – усмехнулся Михаил, выбрасывая цветок. – Хорошо, как скажете, святой отец, только вот не у всех детей уже забрали. Уверен, ваш послушник, так же как и вы, неудержим в своем желании вкусить мирских прелестей и точно так же подвержен разоряющей идее любви к местному населению. А это уже наша работа.

Михаил заметил, как сжались кулаки у иерея. Ещё чуть-чуть и, вполне возможно, гнев бы полностью затмил его разум. Удивительно. Михаил повернулся к двери. Наверное, он всё же поспешил, решив, что сможет с наскоку разобраться с этим делом. Пора было подойти более обстоятельно и для начала разобраться с несговорчивым иереем, решившим вдруг, что тюрьма для его сына – это наихудшее, что может произойти в его жизни.

***

Рассматривая голубое небо, Михаил задумчиво разбирал оставшиеся ходы этого нежданного расследования. А точнее – бесед, первая из которых – с послушником Алексеем. Вторая – это, собственно, с возлюбленным Эльзы. И третья – с Олегом, который находится под арестом в одном из отделений юго-западного «особого отдела».

Из всех трех бесед самой простой была третья, так как с ловчим юго-западного отдела он был знаком лично и, можно сказать, состоял в приятельских отношениях. Допуск к Олегу он получил бы без проблем и наименьшей доли внимания. Но только вот этот разговор Михаил хотел оставить на самый последний момент, так как идти к журналисту надо было со всей раздобытой информацией.

А, стало быть, оставались первая и вторая. Первая была самая сложная, так как надо было контактировать с внутренним отделом и поставить неугомонного иерея на место. И тут всплывало несколько проблем. Первая – это начальник внутреннего отдела, дотошный экзекутор Петр, человек слабовольный, но зато родственник епископа. И вторая – это протоиерей отец Афанасий, который всегда славился любовью к официальности и намертво стоял за всех своих сотрудников, являясь небеспочвенной причиной смелости иерея Александра.

Что же касается второй беседы, то поиск этого мальчика мог затянуться. Михаил уже давно не занимался оперативной работой, оставляя её для своих послушников, доверять которым столь щекотливое дело было пока рановато. Разве что Дмитрию. Ведь тот давно хотел стать экзорцистом, стало быть, работа по «особому» заданию была бы для него неплохой проверкой. В конечном счете, он уже давно хотел сделать на него ставку. Быть может, это судьба?