Рустам Атаханов - Начало. Война параллелей

– Правильно, а ты сообразительный, – засмеялся Азраил и похлопал меня по плечу. – Все происходит только в эфире, даже Вселенные были созданы в нем. Люди Нижнего мира не зря говорят, что слова материальны, они ведь в чем-то правы. Для перехода в эфир требуется эмоциональный подъем, энергетическая вспышка изнутри. Вас научат этому в академии.

– А в мире людей? – тут я поймал себя, что уже сам говорю «мир людей», незаметно отрекаясь от прошлого.

– И в мире людей есть эфир, и некоторые из них могут входить в него. Хотя зачастую это происходит спонтанно, например, в ссорах, когда идет огромный всплеск эмоций, который и помогает перейти в эфир. Люди в таком состоянии опасны. Любое их слово уже не просто звук, а магия. А в ссорах хорошего не говорят, одни проклятья, – печально сказал Азраил, покачав головой.

– Неужели для входа в эфир нужен только негатив?

– Нет, я показал самый распространенный и простой пример. Пойми, позитив располагает к растворению в текущей ситуации. Идет отдача энергии, люди наслаждаются происходящим, их ничто не беспокоит. Цель достигнута. Любовь, рождение ребенка, удачно сданный экзамен, новая работа. А негатив, наоборот, заставляет концентрироваться в себе, создавая комок отрицательной энергии, который растет, давит изнутри и может взорваться. Страх, боль, разочарование, обиды – все это заставляет замыкаться в себе. А знаешь самый простой способ избавиться от негатива?

– Нет, – искренне ответил я, пожав плечами.

– Это слезы! Обычные слезы очищения. Вспомни свое детство, как на любую свою неудачу, падение или боль шла незамедлительная реакция слез. Но, спустя пять минут, ты снова уже бегал с улыбкой, забыв обо всем. С годами люди притупляют в себе эту защитную реакцию, плачут все реже и реже, а зачастую вообще перестают. Женщины, как более эмоциональные создания, позволяют себе плакать, возможно, из-за этого они и живут дольше! – с явным пониманием дела произнес Азраил, посмотрев на девушку из числа избранных.

После его слов я ненадолго задумался и молча согласился с ним. Я вспомнил то состояние из детства и то облегчение, которое приносит водопад слезинок. Год назад у Ани умер один очень близкий родственник. Она все время ходила сама не своя, почти не ела и полностью замкнулась в себе. При этом пыталась держаться молодцом перед многочисленной родней, прибывшей на похороны. А в один из вечеров, когда я пришел к ней, она с порога обняла меня и начала плакать, точнее, рыдать. Такого я не видел еще никогда, слезы текли, не прекращаясь, минут тридцать. С ней случилась истерика и, к концу этого срыва, моя футболка была полностью мокрая от слез. Но эти слезы помогли ей!

Оставшуюся часть пути мы шли молча, погрузившись каждый в свои размышления. Аллея оказалась куда длиннее, чем я предполагал, но за это время в голове постепенно начала выстраиваться логическая цепочка всего происходящего.

Врата храма с грохотом открылись, впуская нас в новую жизнь. На ступенях, ведущих вниз, стоял Изид и улыбался нам. Было такое ощущение, словно я увидел призрака, который вырвался из темного царства теней и сейчас пришел напугать нас своим неожиданным появлением. Его взгляд изменился, он стал пронзительным и тяжелым. С первых секунд Изид не выпускал меня из поля зрения, пристально наблюдая за моими действиями.

– На этом мы расстаемся! – громко сказал Весовщик, обращаясь к избранным. – С того момента, как вы покидаете храм, вы – смертельные враги. Свет и Тьма опять сойдутся в битвах за трон.

Слова хранителя прозвучали как приговор, отрубая безвозвратно прошлую жизнь. Хотя хотелось сказать: «Нет, постойте! Скорее всего, вы что-то перепутали, у меня еще столько дел в нижнем мире». В конце концов, я хотел бы попрощаться с близкими мне людьми, но последняя надежда рухнула, впуская нас в новую реальность.

– Изид, забирай своих, в этот раз их четверо. Скажем так, тебе повезло больше, чем Азраилу, хотя я не удивлюсь, если скоро все семь будут твоими. Нижний мир пропитался Тьмой. С каждым новым урожаем душ, зло поглощает все больше их, – разочарованно сказал старик, помахав головой.

Возможно, Весовщик и был нейтральным существом, но он явно не испытывал симпатий к темным, и особо не скрывал этого. Чего стоила его картина, висевшая у него в кабинете.

– У тебя, Азраил, двое светлых и один сумеречный, пусть в этот раз будет так. Надеюсь, ты не против этого? – спросил Весовщик, обратившись ко мне.

Ничего не ответив, я только помахал головой, давая понять, что я согласен, так как общество Изида никак не грело мне душу.

– Так тому и быть! Пока он твой гость, Азраил, – с облегчением вздохнул хранитель, разворачиваясь к вратам.

– Хотя скоро он перейдет на нашу сторону, – мрачно процедил Изид, подойдя ко мне.

Дальше он сделал невероятное. Слегка сгруппировавшись, он оттолкнулся мощным прыжком назад и завис в воздухе, паря на черных крыльях. На нем появились латы с руническими письменами, которые покрывали почти всю поверхность металла.

– Оракулы не врут, – громко сказал Изид, опускаясь на землю.

Подозвав темных к себе, он встал в круг своих новых подданных. Изид начал что-то спрашивать у них, но расслышать их было невозможно. Дотронувшись до одного рукой, он закрыл глаза, и тут я увидел поле эфира, про которое мне только что говорил Азраил. Я чувствовал его и на уровне инстинктов, улавливая вибрацию энергии. Тело темного покрылось легким маревом, слегка изменив пространство. Я понимал, что Изид смотрит в прошлое, погрузившись в сознание своего нового подопечного.

– Ты чувствуешь? – тихо спросил Весовщик, обратившись ко мне.

– Да.

– А ты и вправду силен, если уже начал чувствовать магию.

Хранитель что-то хотел еще спросить, но его прервал громкий смех Изида.

– Как голова, Азраил, не болит, нет мигреней, тошноты? – с издевкой спросил Изид, растекаясь в улыбке.

– Можно? – спокойно спросил Азраил, переглянувшись с Весовщиком.

– Действуй! – сухо сказал хранитель, кивнув головой.

Азраил резко провел рукой сквозь тело старика и достал из него клинок из храма, словно тот был призраком. Это была невероятная способность по хранению оружия и амуниции, но долго удивляться этой уникальной способности не пришлось. Воздух рассек летящий металл, который преодолел расстояние до цели за доли секунды. Парень, стоявший рядом с Изидом, пошатнулся и безвольно опустил руки. Бросок был настолько сильным, что лезвие, проломив не только лобную, но и затылочную кость, вышло с обратной стороны язычком острия. Из глаз несчастного потекли алые струйки слез, каплями оросив ступени храма. Просев на колени, избранный рухнул, завалившись всем телом.

– Да, и вправду ювелирная работа, – усмехнувшись, сказал Азраил. – Изид, теперь спроси, как у него голова?