Борис Ипатов - Дорога для двоих

В оформлении обложки использована иллюстрация автора Stefan Keller с сайта https://pixabay.com/ по лицензии CC0.

Автор иллюстраций к рассказам: Мария Галущак.

Ну а что, разве нет? Лично я эту часть обычно пролистывал. По крайней мере, в детстве. Что в ней может быть интересного? В лучшем случае – какая-нибудь занимательная история из жизни автора, подвигнувшая его написать сей опус. В худшем – мудрёный многостраничный комментарий с пояснениями того и сего от критика/переводчика/редактора/внучатого племянника подруги троюродной сестры автора (нужное подчеркнуть), почему-то решивших, что ты, дорогой читатель, в этих пояснениях обязательно нуждаешься.

И всё-таки иногда без этой части не обойтись. Особенно когда работаешь с таким непростым материалом, как коллективная повесть – а я настаиваю, чтобы «Дорога для двоих» воспринималась именно так.

Безусловно, каждый рассказ «Дороги…» можно рассматривать и в отрыве от остальных, как самоценное произведение: сюжетно они никак друг с другом не связаны. Ты запросто можешь начать читать, скажем, с третьего рассказа, полностью проигнорировав первые два; никаких трудностей в понимании происходящего это у тебя не вызовет.

И всё же помни, что перед тобой не просто сборник разрозненных историй. Это полотно, скроенное девятью авторами из разных героев, времён и мест, которые, тем не менее, неразрывно связаны друг с другом не всегда уловимыми на первый взгляд мелочами. Это мозаика из девяти осколков: каждый рассказывает свою, отдельную историю, но все вместе они – ещё одна, большая история.

История двух душ, скользящих рука об руку сквозь время и пространство.

ИТАК, С ЧЕГО ЖЕ НАЧАЛАСЬ «ДОРОГА ДЛЯ ДВОИХ»?

Идея проекта впервые проклюнулась в теперь уже далёком 2015 году, во время очередного заседания астанинского литературного клуба «Пегас». На тот момент всё выглядело простенько и невинно: поэты (каковых в «Пегасе» большинство) изъявили желание попробовать свои силы в прозе, накропав по небольшому рассказику. Было только одно обязательное для всех условие. Каждый из авторов должен был включить в свой рассказ чисто символический общий элемент – запах жжёного сахара. Так сказать, для единообразия. Почему-то тогда это нам показалось забавным.

Ну, а дальше завертелось.

Первый этап работы был самым бурным. Собрания, дискуссии, мозговые штурмы проводились едва ли не каждую неделю. Новые идеи принимались и отбрасывались. Авторы приходили и отсеивались под гнётом мук творчества, идейных противоречий и банальной лени, пока не выкристаллизовался окончательный состав – тот, который ты, собственно, можешь увидеть, заглянув в содержание книги.

Совместное авторство – это, конечно, отдельный разговор. Подчас и двоим соавторам бывает тесновато в рамках общего творения, а уж если таких соавторов девятеро, тут остаётся только идти ва-банк: либо всё, либо ничего. И мы пошли.

Не скажу, что всё было гладко. Были и задоринки, и сучки, однако надо отдать должное терпению и энтузиазму ребят: каждый из них был открыт для сотрудничества и готов идти на уступки. Без этого проект накрылся бы медным тазом ещё в зародыше.

Ещё одной важной вехой в истории «Дороги…» стало появление в ней маленького чуда по имени Мария Галущак – молодой, но очень талантливой художницы родом из Алматы. Маша самоотверженно вызвалась проиллюстрировать наши рассказы и, невзирая на критическую нехватку времени, с блеском довела дело до конца. Проникнувшись каждой историей, она сумела создать серию невероятных по своей глубине и красоте иллюстраций, которые привнесли в наш проект новые, дополнительные смыслы и метафоры и ещё ярче подчеркнули его самобытность. Вне всякого сомнения, без её вклада эта книга многое потеряла бы.

Что касается самих рассказов, на их написание и полировку ушёл почти год. Ещё год заняло прописывание интерлюдий, призванных стать той связующей нитью, на которую мы планировали нанизать все работы – как бусины на ожерелье. Что тут скажешь: мы никуда не торопились и дедлайнов себе не ставили. Предпочли работать медленно, но верно.

Внезапно на каком-то этапе мы ощутили, что наши рассказы будто бы взаимодействуют друг с другом. Они общались, словно живые существа, проникали друг в друга, срастались тонкой сетью внутренних отсылок и всевозможных «пасхалок» – как явных, так и скрытых. Это было похоже на игру в «Снежный ком»: кто-то из авторов вводил новый элемент, а все остальные подхватывали его, добавляли к нему что-то от себя и пускали дальше. На наших собственных глазах проект обретал форму, объём и трансформировался в нечто гораздо большее, чем просто сборник прозы от поэтов.

Что именно из всего этого вышло в конечном итоге – судить, конечно, уже тебе, мой друг. Мы же, как авторы, можем дать тебе только один напутственный совет: отправляясь в путешествие по «Дороге для двоих», попробуй также смотреть на неё, как на своеобразную игру. Ищи в ней тайные связи и подсказки. Позволь ей говорить с тобой.

Ведь кто такие эти таинственные «двое» из названия, если не ты и та история, что вот-вот откроется перед тобой?..

Борис Ипатов,

Астана, Казахстан,

18 октября 2017 г.

То, что гусеница называет Концом Света, Учитель называет бабочкой.

«Иллюзии», Ричард Дэвис Бах

Индра так и не смогла привыкнуть к ощущениям, сопровождавшим Прыжок. Даже после стольких лет странствий в этих чувствах неизменно находилось что-то новое – нюансы, соцветия, грани, полутона, дотоле неизведанные, незамеченные, нераскрытые. Возможно, причина – в том, что ей ещё ни разу не доводилось дважды совершать его с одними и теми же Плясунами. Или двух одинаковых Прыжков не может быть в принципе?

…Синеватые стволы уходили ввысь, сливаясь над головою в сплошной свод, теряясь во мраке. Отовсюду доносились еле слышные шуршание и шелест местных обитателей. Невидимая луна цедила меж деревьев свои лимонные лучи. Чуткий олень прислушался к возне за кустами и тут же канул в лес…

Ровный, поставленный голос продолжает начитывать текст в наушниках-«ракушках» – будто бы нарочито безмятежно, самим своим звучанием входя в диссонанс с тем, что творится сейчас вокруг.

…Андре бежал – хотя нет, правильнее будет сказать – прорывался через чащу. Обильная листва хлестала его по щекам, ветви свивались на шее и на груди, низкие стебли охватывали колени, словно намеренно чиня ему препятствия. Рубашка Андре липла ко взмокшей спине, желудок пел серенады от голода, а два тяжёлых саквояжа оттягивали правую руку. Фонарь в левой давно уже погас. Путник тяжело дышал.