Светлана Куксина - Радуга над головой

Вода тёплая. И всё-таки – это…

Кайф! Но длится он недолго.

Краем глаза я ловлю какое-то движение немного в стороне от нас, но на довольно близком расстоянии.

– А вот и козлы, которых вы имели в виду, – тихо говорю я, указывая кивком головы на троицу парней, быстро приближающуюся к нам.

И откуда они взялись? Ведь никого же не было в пределах видимости. Правда, с той стороны – кустарник…

– Твою мать… – бурчит Танька своё коронное, но я тихо советую ей заткнуться…

– Ваш сын последнее время совершенно неуправляем, – резко начинаю я громким, противным, скрипучим голосом, вскакивая с места и хватая под руку Люську. Я таращу на неё глаза и широко и некрасиво открываю рот. – Если вы не сможете повлиять на его поведение, придётся вызывать вас вместе с ним на родительское собрание.

Троица притормаживает и уже не так сильно жаждет с нами познакомиться. На их лицах лёгкое недоумение, плавно переходящее в тяжёлый мыслительный процесс, который с трудом пробивает себе дорогу через недавнее игривое настроение.

Люська выглядит не лучше. Она выпучивает глаза, хватает ртом воздух, но ничего сказать не может. То ли из-за того, что рот её слегка перекосило, то ли в голове что-то заклинило от неожиданности ненадолго, но сейчас мне её молчание на руку, и я перехожу в атаку на Таньку, которая в этот момент напоминает статую. Такая же неподвижная и немая.

Она сидит на узкой скамейке, подняв ко мне лицо, и я вижу, как у неё непроизвольно открывается рот и широко распахиваются глаза. Правда, она не такая пучеглазая, как мы с Люськой, иначе я не выдержала бы и рассмеялась. Три пучеглазки – это слишком много для моего живого воображения. Себя я не вижу, но легко представляю, поэтому рвущийся наружу смех буквально приходится заталкивать себе в глотку. Я набираю побольше воздуха и…

– А ваша дочь, – громким «учительским» тоном вещаю я и тыкаю пальцем в середину Танькиной грудной клетки, – плюёт в одноклассников, дразнится, грубит учителям. Совершенно невоспитанная девочка. Ничего удивительного. Что ждать от ребёнка, если папа – бандит?! И не простой, а лидер крупной преступной группировки, способной на всё.

Троица как-то быстро линяет. Вот только что были тут, а сейчас не видно даже на горизонте. А Танька всё сидит с очумелым лицом и молча моргает. Только очень быстро.

– Концерт окончен, – раскланиваюсь я.

Танька переводит взгляд с меня на Люську, потом опять на меня и, наконец, спрашивает без всякого выражения:

– Что это было.

– Концерт по заявкам! – злюсь я, потому что отмирает Люська и на полном серьёзе заявляет:

– Нет у меня никакого сына. Ты что, Маш?

А Татьяна тут же набрасывается на меня:

– Да сроду ни одной из моих дочерей в голову не придёт плевать в своих одноклассников! Да и в чужих тоже! Даже если они этого заслуживают! Или обзываться! И как ты моего мужа обозвала?! Мать твою… Совсем ты, Машка, очумела! Какой он тебе бандит?! Да ещё лидера какого-то приплела!

– А вам хотелось бы битых полчаса мямлить: мальчики, мы – замужние, серьёзные, приключений не ищем, так что вы нам без надобности! Идите себе с Богом куда шли! А мальчики будут в это время ржать по-жеребячьи и уговаривать: да хватит вам ломаться, мы и так цену знаем! Не скупые! Проверьте! Вам это надо?! – кипела я праведным гневом. – Уж сколько раз такой геморрой подхватывали! И не объяснить этим козлам ничего с помощью слов! Забыли, да?!

Девчонки мои задумались на мгновение и вдруг хихикнули. Как-то так странно, синхронно хихикнули, что я сама чуть в статую не превратилась, а потом тоже хихикнула. С кем поведёшься…

– Попили водички, – протянула Танька и согнулась от смеха.

Мы с Люськой недолго думали и охотно поддержали компанию.

Потом вдруг (все разом!) посмотрели на табличку, висящую на вольере и оказавшуюся перед самыми нашими носами, прочитали с чувством вслух: нубийский козлик! – и снова оглушительно захохотали.

– Ой, не к добру, девки, на нас сегодня смех напал! – выпалила Танька. – Целый день ржём ни с того ни сего. Ой, не к добру!

– Типун тебе на язык! – тут же дружно среагировали мы.

– Иди сюда, мой хороший, – засюсюкала я в сторону вольера. – Это я не о тебе. Ты-то умница. Красавчик! Ну, иди сюда. Иди.

Небольшой козлик (наверное, ещё детёныш, в смысле, козлёныш) доверчиво подошёл к решётке, и я смогла погладить пальцами его задорную мордочку. Не всю, а самую малость, сколько дотянулась.

– Во! Как к козлам тянет! – не смолчала зловредная Танька и толкнула Люську в бок. Та фыркнула:

– Родство душ!

Мы с козликом не стали обращать внимания на слова моих подружек. На чужой роток не накинешь платок. Надоест, сами перестанут.

Но козлику надоело быстрее. Он развернулся и, даже не мекнув на прощание, ускакал в сторону каменной насыпи к своим сородичам.

– Что-то мы к козлам прилипли, – проводив козлика задумчивым взглядом, сказала я, обращаясь к подружкам. – Может, стронемся, наконец, с места да потрусим дальше? А?! Вы как?! Наобщались с козлами?

Девки фыркнули ещё раз, переглянулись, а потом…

– Пошли! – скомандовала Танька, и мы дружно шагнули за ней следом.

На пути нам попался вольер с ослом.

– То козлы, то ослы, – усмехнулась Танька. – Не жизнь, а праздник.

– И чего нас в зоопарк потянуло?! – запоздало удивилась она. – Мало того, что с детьми постоянно сюда наведываюсь, так ещё и с вами понесла нелёгкая. Будто в нашем городе сходить больше некуда?!

– Машкину детскую мечту осуществляем, – напомнила Люська.

– Да ладно, мечту, – отмахнулась я. – Мы же не на работу сюда устраиваемся, а просто гуляем.

– Нельзя ли для прогулок подальше выбрать закоулок, – с чувством продекламировала сверх меры начитанная Танька, и я совсем не интеллигентно, с коротким смешком ткнула её кулаком в бок.

Проходившая мимо пожилая пара покосилась на нас. Причём, женщина неодобрительно хмыкнула и поджала губы, а мужик улыбнулся и подмигнул мне, но так, чтобы благоверная не заметила.

– Старый козёл, – негромко, но с чувством выдала я в ответ на его манипуляции, а подружки чуть не лопнули, сдерживая рвущийся наружу смех.

– Нет, ну это невозможно! – захлебнулась смехом Танька, когда мы немного разминулись с парочкой. – Ты другие слова знаешь?! Или тебя на козлах заколодило?!

Я успела только плечами пожать, и тут вдруг рядом раздался такой истошный, такой чудовищный вопль, что я подскочила вверх на полметра, а Люська с визгом шустро нырнула за мою спину.

– Чтоб ты сдох! – искренне и с чувством выдохнула Танька, выходя из столбняка и поворачиваясь к ослу. – Ну и вой у тебя!

Осёл набрал воздуху в лёгкие и гаркнул ещё раз. Но мы уже были настороже, и повторный рёв не произвёл на нас такого ужасного впечатления, как первый.