Денис Саркисьянц - Амнезия

– «Не сейчас…» – Подумал Генри – « Не стоит сейчас их печалить этим известием, особенно, когда дело зашло в тупик и убийца до сих пор на свободе».

С этими мыслями Генри повернул в сторону родного парка, который он сильно любил. По этому парку он бродил с вечера и до глубокой ночи в раздумьях, как раз, когда людей практически тут нет. Но глубокой ночью мысли его были уж совсем бессвязные, и бродил он по парку уже не для раздумий, а механически, до полного утомления. Когда силы его были на исходе, он заходил в беседку у пруда, которая находиться в левой части парка и там он обычно отсыпался весь день, а вечером вновь выходил скитаться по парку.

И вот, уже третьи сутки вечером, Генри скитался по родному парку, но всё было зря. Даже ночью в этом столь уединённом месте, он никак не мог вспомнить хронологию прошедшего месяца.

––

Дойдя до развилки, Генри свернул налево и, пройдя немного вперёд, справой стороны от тротуара увидел старую детскую площадку. Но от того, что он на ней увидел, его бросило в озноб. На этой площадке он увидел себя же около качелей, только ещё в юном возрасте.

Юный Генри сидел, медленно покачиваясь на качелях и о чём-то думал. Недалеко от качелей в песочнице игрались дети, а рядом с площадкой стояли скамейки, на которых сидели их родители. Изредка поглядывая каждый за своим ребёнком, они занимались своими делами. Одна женщина вышивала что-то, это что-то было похоже на шарфик. Другие две молодые женщины что-то бурно обсуждали. Сидели на этих скамейках и отцы детей, они, также поглядывая за детьми, читали газеты и над всем этим царил день.

– «Я помню это» – промелькнуло в голове Генри – «Это воспоминание из моей жизни…». Проекция воспоминаний как-то перенеслась на площадку, и было окутано лёгкой дымкой. Генри смотрел на себя молодого со стороны словно заворожённый, он не помнил, о чём в этот момент жизни думал сидя на качелях и почему именно эти воспоминания спроецировались и стали такими… реальными…

Тем временем Юный Генри всё сидел и о чём-то думал, не обращая ни малейшего внимания на детей. Ему только исполнилось восемнадцать лет, но голова уже была полна трезвых и решительных идей. В эти периоды жизни почти каждый подросток порой задумывается о том, кем он хочет стать и каких целей хочет постичь. Но Юный Генри думал об этом практически каждый день, и делать он это любил в парке сидя на качелях и наблюдая со стороны за проходящими по усталому тротуару людьми. Порой, даже невольно, его мысли плавно переходили с осмысления своего будущего, на осмысление человеческой жизни в целом. Постоянно куда-то идущие люди ему виделись уже как обычным материалом, пешками в руках более властных людей, а более властные люди были пешками ещё более уполномоченных и т.д. Он как наблюдатель смотрел за этой системой и искренне не то, что даже не хотел в неё попасть, а наоборот, хотел миновать её всеми силами и постараться не стать частью этой системы в будущем. Но вот каким путём ему этого добиться, он не знал и познать не мог, и от отчаяния думал, что ему всё же не удастся её миновать. Но дальше он продолжал развивать свои мысли так:

– « Если уж не удастся миновать этой системы, то нужно занять наиболее высшее звено этой цепи, ибо так уж сложилось, что чем больше ты имеешь власти в этой системе, тем жить тебе будет проще…». Внезапно его размышление прервал звук, как если бы кто-то, оступившись, упал на тротуар. Так оно и было. Тротуар в парке давно нуждался в ремонте, он был усеян выбоинами и ямками, от чего путь по нему был порой затруднителен. И вот, идя на высоких каблуках девушка, попав каблучком в одну из этих ямок, не удержалась и упала на тротуар, при этом листы с какими-то отчётами, которые она несла в руках, разлетелись во все стороны. Юный Генри оторопел, но среагировал довольно быстро. Встав с качелей, он подбежал к девушке и со словами – Вы не ушиблись? – Помог ей встать.

– Всё хорошо, я в порядке – Сказала незнакомка и улыбнулась.

Юный Генри смотрел ей в глаза и не мог налюбоваться, он никогда не видел таких красивых глаз и столь красивые черты лица…

– А вы… – Начала было девушка, но Генри и тут решил быстро среагировать

– А я Генри – представился он ей

– Очень приятно, Генри, но я хотела сказать, что вы стоите на моих листах…

Генри посмотрел под ноги и действительно, весь тротуар был усеян её листами. Лицо Генри от неловкости ситуации покраснело, он, запинаясь, извинился и решил помочь собрать её листы. Генри заметил, что это были вовсе не отчёты, как он подумал прежде, а реферат на тему фотосинтеза растений, скорее всего у неё просто не было возможности скрепить эти листы воедино. От такой картины девушка засмеялась, и начала вместе с Генри собирать свой реферат. После того, как весь реферат был собран, девушка с ослепительной улыбкой поблагодарила Генри за помощь. Генри неловко улыбнувшись в ответ, прокручивая в голове неловкость этого знакомства уже собирался уходить… Как вдруг девушка решила продолжить знакомство.

– А меня зовут Эвелина – представилась девушка и вновь мило улыбнулась.

После этого, дымка медленно рассеялась, и вместе с ней ушло и наваждение. Стоящий неподалёку и наблюдавший за своим прошлым Генри вновь увидел опустелую и увядшую со временем площадку.

– «Что же это…» – промелькнуло в голове Генри – « Что за наваждение? Что за иллюзии?! Я болен… я просто болен…».

Прогремел гром, ударила молния и Генри, почувствовал, как холодные капли коснулись его рук. Начался дождь. Генри не обратил на него особого внимания, он и не стал прятаться от дождя, а продолжил своё скитание по парку. Проходя вдоль ограждения, которое служило лишь с целью показать границы парка, Генри краем глаза увидел, как на пустынной улице за границей парка, так же, как и Генри, не обращая внимания на дождь, спокойно продолжил свою прогулку человек. Эта картина заставила заострить внимание Генри на этом человеке и тем самым посеяла зерно для размышлений. Хоть сейчас только вечер вот-вот близился к концу, Генри мыслями уже начал представлять себе грядущую ночь…

«Ночь – это поистине загадочное время суток. Большинство боятся её за то, что она может прятать под пеленой тьмы. В этой пелене сложнее заметить скрывающегося вора, который только и ждёт того момента, когда ваша бдительность уснёт и он сможет застать вас врасплох. Тьма и убийцу делает скрытным, благодаря чему намеченная им жертва теряет ночью практически все шансы на спасение. Многие даже говорят, что ночь будто и создана для «тёмных» дел. Важно то, что опасным это время суток и сделали сами люди, но не все, а лишь те, кто познал выгоду её тьмы. Но всякий охотник может стать добычей, и всякий убийца может стать жертвой, и разве виновата ночь в том, что она стала просто удобной для таких деяний? Ночь ни за тех, ни за других, она просто не терпит слабых. Помимо той угрозы, что скрывает ночь, она поистине прекрасна и помимо тех людей, что корыстно используют её тьму, есть те, кто познал её с другой стороны. Это те люди, которых можно назвать избранными, те, что осознавая ту опасность, что может их поджидать с каждой прогулкой в ночи, они всё равно идут на риск за погоней чувства прекрасного. Этих людей ночь будто манит сама, окутывает пеленой умиротворения, от чего стены уютных домов для них становятся тесны и они уходят в ночь…».