Ян Облио - Запах Серы

Мама с братом, взяв свои сумки, пошли к дому. Я тоже, доставая рюкзак из багажника, не к спеху, пошел за ними. Дверь, тем же цветом что и крыша, хорошо гармонировала на общем фоне, не смотря на то, что, краска облупилась с годами. Мама открыла ее, провернув ключ в замочной скважине дважды. Тем временем я разглядывал окрестности. Та же калитка у дома, то же персиковое дерево под домом, та же дверь… да, тот же дом напротив.

Соседский дом был пуст, все время, что я помню. Он не принадлежал никому, но и новых хозяев не было видно. «Все из-за того что дом очень старый, и сыпется с каждым днем» – говорила мама когда я интересовался о новых соседях. Действительно он был признан аварийным, но стоит здесь уже очень долго. И если ему пора развалится, то тогда время уже давно пришло.

Войдя, сразу видишь лестницу спиралью. Брат умчался вверх по ней.

– Он оставил все сумки на тебя, – предупредила мама, и, не заставив долго себя ждать, пропала на кухне.

Вспотевший, после долгого и знойного дня, уставший из-за долгого переезда, я бросил все сумки в дальней комнате подальше от глаз матери, а сам ушел в душ. Наслаждаясь от предвкушения прохладного душа, я шел, туда не колеблясь. Внезапный поток воды в ванной, выбил меня из собственной оси. Слегка наклонившись, я стал прислушиваться сквозь белую дверь, из какого-то дерева. «Мама на кухне, брат наверху» Звук был приглушенный и тихий. Тихий поток душевой лейки то и дело немножечко менял направление. Это было ощутимо по причине то нараставшего, то утихавшего звука. Там кто-то есть. И он явно не знает что хозяева тут. «Или знает?»

Под руку попался алюминиевый совок, на экстренный случай. Плавным движением руки я понемногу распахивал дверь, и держал совок наготове.… Тут я открыл дверь полностью, и внутри оказалось пустота. Все, как ни в чем, ни бывало. Я подошел к душевой кабинке. Стенки ее, что из матового стекла были абсолютно сухими, вдобавок их покрыл тонкий слой пыли. «Что за…?» И пол сухой. Ванную и раковину, я проверил с тем же успехом.

Затем, успокоившись, я включил свет, и вся мрачность тут же улетучилась. Не в силах терпеть, я снял с себя одежду и принял душ. Давно не было так хорошо.

После не понятных криков матери, я понял, что она зовет ужинать. После душа, я заселил свою комнату, оделся и побежал ужинать. Мамина запеканка вышла шикарно.

Утро было ясным, и жар немного спал. Вокруг было тихо и безлюдно. Я заварил кофе в турке и налил себе в чашку. Брат спустился сонный и с взъерошенной головой, еле открывая глаза:

– Который час? – прохрипевши, сказал он, – в моей комнате нет часов.

– Почти десять, спящая красавица, – ответил я, ухмыляясь.

– А мама где? – вдруг спросил он, заметив ее отсутствие

– Приедет через пару часов, – сказал я, проглотив первый обжигающий горло глоток, – у нее какие то дела с соседкой, и вообще иди уже умойся, на тебя смотреть тошно.

Спустя некоторое время мы позавтракали. Только я сел на крыльцо, смакуя звуки и запахи прохладного утра, как мама уже подъезжала к дому.

– Занесите мой компьютер и принадлежности в дом, – сказала она. Брат все сделал сам.

Я в недоумении качнул головой:

– Компьютер? Только не говори, что будешь работать на дому.

– Я знаю, что мы собирались здесь лишь отдыхать, но, – протянув, сказала она, – Человек всегда велик в намерениях. Но не в их выполнении.

После плотного обеда мать послала нас в магазин на окраине. Выпросив ключи от машины, мы с ветерком съездили туда, по пути заехав до старых друзей. Время меняет людей. Это было понятно при встрече с ними. Начинает присутствовать некая не ловкость между разговорами.

Мы приехали, когда солнце перевалило через три четверти неба. Неловкий разговор с как бы другом порядком утомил меня. По этой причине, а может не по этой, я поднялся в свою комнату и лег, чтобы немного вздремнуть.

Брат разбудил меня, когда начало смеркаться.

– Брат, идем со мной, я что-то видел в соседском доме, идем, – подёргивая за воротник рубашки, шёпотом говорил братишка.

– Что? – не успев до конца, проснутся, спрашивал я, – отстань.

– Могу поклясться там, в соседском доме напротив что-то двинулось на втором этаже, – также нервозным шёпотом продолжал трезвонить он.

– Ты что следишь там что ли? – крикнул я.

– Нет, просто заметил, сам того не ведая.

Спустя минут пять этих диалогов, я окончательно проснулся.

– Так ты хочешь пойти в соседский дом и посмотреть что к чему? – спросил я.

– Да! Именно, – вполне предсказуемо ответил он.

– Давай-ка так, – перебил его я, – сам напросился, – я немного подсел ближе и стал говорить на тон тише, – я расскажу тебе местные легенды об этом мрачном месте, а затем ты сам решишь идти ли нам или нет. Но предупреждаю тебя, легенды зарождаются от правды, а правда не всегда бывает приятной, – неожиданно для меня самого, мой голос померк, и стал пригодным для рассказа такого рода историй.

– Существует как минимум дюжина разных россказней и слухов об этом доме, но самая истинная гласит, – начал я:

«В середине XVIII века, так, по крайней мере, поговаривают, в доме напротив жила овдовевшая женщина лет сорока-сорока пяти. Ее горе было велико. Каким образом она потеряла своего мужа неизвестно, или его забрала какая-то болезнь, или война, в общем, и в целом его никто так и не вспомнил. Утопая в собственных слезах и в унынии, она не могла найти себе покоя. Людям вокруг было абсолютно безразлично. Видимо это и с подвигло ее на темные помыслы. Жители близ этого дома говорят что она подалась в темную магию или и того хуже – в некромантию. Некогда высокая, красивая и крайне благородная женщина средних лет, заметно постарела и сгорбилась. Волосы цвета листьев ранней осени, покрыла снежная россыпь седины, а блеск в ее глазах окончательно иссяк. Неделями она не появлялась на виду у соседей. Что делала она дома не понятно. Некромантия – способ гадания, который предполагает общение с душами умерших. В основе данной практики лежит убеждение в том, что мёртвые обладают особым могуществом и могут покровительствовать живым. Исходя из этого, не сложно догадаться к чему все сводится. Говорят, ее целью было, вернуть мужа в мир живых. Для этого она приносила в жертву темным божествам различных животных и читала заклятия из древних свитков на мертвом языке. Разделить правду ото лжи не просто. Но гулкие звуки и странные вопли доносились по ночам в те дни. И только богу известна, правда…», – тут я сделал паузу, и сидел с задумчивым видом, переваривая все это.

– Так у нее получилось или нет? – скрывая запуганность и еле сдерживая свою ухмылку, спросил он.

– Дослушаешь до конца узнаешь, – рявкнул я, – так вот, на чем я остановился… ах, да: