Александр Ковалёв - Нилтон. Город тьмы

Мы молча сидим возле Эйприл, не понимая, что всё же произошло. Когда шок немного спал, она посмотрела на меня и спросила:

– Что это было?

Я не знал, и вряд ли кто-то смог бы это объяснить ей. Я всё время думал, что виноват я, а кто же ещё, но в мою сторону не прозвучало ни единого упрека. Может это и правильно, зачем сейчас начинать скандал, сейчас надо думать об Эйприл. Мы оба понимали, что это не может быть не связано со мной, по крайней мере мне так казалось, но я не говорил ни слова, молчала и Люси, плакала и молчала.

– Сколько времени. ― Спросила Люси.

– Уже семь. Может ей сегодня остаться дома? Под нашим надзором.

– Нет!

– Тише. ― Прошептал я.

– Нет, ― уже тише произнесла она. ― Это исключено, ей нужно быть с другими детьми, так безопасней.

– Может мне покараулить возле садика?

– Нет Райан, ты должен разобраться со своей проблемой. На сколько тебе назначено?

– На десять.

– Вот и поедешь к нему на десять, ― после этого у неё снова потекли слёзы. ― Что же это такое? ― повторяла она.

– Прости, прости меня, это я виноват, это из-за меня всё это…

– Ты не виноват! ― сквозь слёзы говорила она, гладя на Эйприл. ― Ты не виноват.

Перед тем как разбудить Эйприл, мы убрались в комнате, и договорились ничего ей не рассказывать, наша девочка проснулась в нормальной семье, без каких-либо проблем, именно это, мы и хотели показать нашей дочери. Банальные утренние слова, завтрак, и вот мы уже едем к садику. Природа казалось измывалась над нами своей на редкость теплой и светлой погодой, не было ни единой тучи или порыва ветра, мне казалось весь мир замер чтобы подслушать наши мысли, но мыслей тоже не было. Мы подъехали к вывески которая сегодня как никогда раздражала, и я остановил машину.

– Пока Папочка! ― она обняла меня, и я долгое время не мог её отпустить, когда я всё-таки это сделал, я почувствовал, что по моей щеке течёт слеза, Люси взяла её за руку, и они направились к воспитателю. Сидя в машине, шок понемногу отступил, и ко мне снова возвратились мысли. Глядя в след моим девочкам, я начал думать о вчерашнем.

– Может убить себя? ― прозвучал вопрос в моей голове, но я его сразу же откинул, а если дело не во мне? Может моим родным понадобится помощь, а меня в это время не окажется рядом. Я должен убедится в том, что они в безопасности, это самое главное, ведь даже если в этом виноват я, то где же уверенность в том, что это закончится с моей смертью, если бы это было так просто, я не думая вскрыл бы себе вены ещё вчера ночью.

Несколько минут спустя, Люси вернулась и села в машину. Было ощущение, что вчерашняя ночь добавила к её возрасту десяток лет. Она была бледной, и казалась больной и усталой, я хотел её утешить, хотел найти подходящие слова, но не нашёл. Как можно утешить женщину, на глазах которой некая сущность измывалась над её ребенком, оно не било её, не давило, не резало, оно просто держало её, но это зрелище было самое страшное в наших жизнях.

Может это предупреждение, может мне не надо идти к доктору, может что-то не хочет, чтобы я вспомнил тот злополучный вечер, последний вечер на войне с людьми, и первый на войне с призраками моей тёмной души. Но как оказалось мои страхи, мои тёмные призраки реальны. Я не знаю, что им нужно, и так ли это, я запутался, и отчаянный взгляд жены на соседнем сидении было доказательством того, что запутался не я один.

– Отвези меня на работу, а сам езжай к Стивенсону.

– Ты уверена, что сможешь сегодня работать?

– Да. ― С уверенностью в голосе, но совсем неубедительно ответила она. В этот момент я ощутил себя как никогда жалким, ведь моя жена чтобы заработать деньги была готова в полусознательном состоянии идти работать, в то время как я буду сидеть в тёплом кабинете и страдать от неловких вопросов, какая теперь разница что за вопросы там будут, я должен побыстрей разобраться со всем этим, ведь что-то тёмное нависло над тем, что я ценю больше жизни. И теперь я понимаю, какой ничтожной было моё рвение найти работу, и каким большим было моё самолюбие, я то и дело жалел себя, в то время как моя жена, не говоря ни слова обеспечивала нашу жизнь без упреков на какие-либо тяжести. Я ещё раз посмотрел на неё, взял за руки и поцеловал.

– Всё наладится, вот увидишь. ― Она промолчала, замолчал и я. Снова и снова прокручивая вчерашнюю ночь я думал о том, какой бесполезной в тот момент была моя сила, которой я всегда хвастал перед своими родными, и которая должна была всегда их защищать.

– Не вини себя, не вини. ― Холодно, но твердо произнесла она. Я попытался выбросить волнение и гнев из головы, но не смог.

– Больше никогда, слышишь? Я больше никогда вас не подведу. ― С уверенностью произнес я, она промолчала, я не знаю поверила она в мои слова или нет, но я поверил.

Мы подъехали к магазину где работала Люси, после чего мы холодно распрощались, забыв о поцелуях и нежностях как в былые времена. Я сидел в машине и наблюдал как моя обессиленная жена заходит во внутрь, на это зрелище было очень больно смотреть, и я уехал. Проехав с пол километра, я остановился и заглушил машину. С моих глаз потекли слёзы, я уперся головой в руль и закричал. На моё счастье на улице не было любопытных, которые пытались бы узнать, что со мной. У меня уже не было сил, крики по ночам, видение, это одно, но какая-то сущность в комнате моей девочки это слишком. Я сидел и думал, потом посмотрел на часы, и убедившись в том, что время у меня много, решил сделать то, чего не делал с детства.

– Нужно делать хоть что-то. Это нужно с кем-то обговорить. И пусть считают, что я безумец, мне не важно их мнение, тем более, я не могу утверждать, что это не так.

Проезжая уже оживленные улицы, я вспоминаю детство, и вспоминаю как боялся говорить о своих проблемах родителям. Может даже не боялся, может стеснялся, но всё же с тем что меня беспокоило я шёл к Филу, который всегда поддерживал меня, и помогал умным советом. Именно к нему я и направлялся сейчас, потому что другого такого человека, с которым я мог бы об этом поговорить не было. Но всё-таки как мне начать разговор? И что мне ему сказать по поводу вчерашней ночи? Этого я ещё не знал, но я знал одно, нужно попытаться.

Потратив не так уж много времени, я подъехал к столярной Фила. Припарковав машину, я собрался с мыслями и заглушил двигатель. Когда я открыл дверь, я удивился погоде, которая сегодня всё больше походила на тёплый летний день, но наслаждаться свежим воздухом и красотою пейзажей у меня не было ни сил, ни желания. В свете недавних событий я наверно потерял умение наслаждаться чем-либо, и теперь лишь злость наполняла меня, злость которая по приезду сюда немного затихла. Подготавливая речь, я прошёл мимо шумной столярной и направился к дому, который стоял недалеко от неё, не успел я нажать на звонок, как дверь передо мной открылась.