Андрей Сапсан - Убить дьявола. Сборник рассказов

Закричала тут Тася не своим голосом. Сбежались со всей округи, милиционера позвали. Потом установили – зарезал он детишек сначала, потом уже себя порезал. Евдокия (так звали женщину, которая иногда за ними присматривала) в ту ночь на смене была, дядя их тоже после смены отсыпался вот и попросил соседа за ними присмотреть… Похоронили их всех. А дядя их с глузду съехал и помер через два года в больнице от нервного истощения.

–Вот и боюсь я, девочка, что не к добру это. Аккурат завтра у них годовщина будет. А папе твоему, он маленький ещё был и жил уже далеко отсюда, сказали, что они уехали. Зачем ребёнка пугать лишний раз. А потом забыли про это. Думали, что если забудем зло, оно и уйдёт. Ан нет, вот вернулось… Не верила я людям, кто их видел в эти дни там. Там барак и стоял. Ты поосторожней, Оленька. Нехорошо, когда мёртвые вот так вот приходят. Жди беды. А Витька этот, как за воротник заложит, всё о каких-то жемчужинах твердил, что нет ему прощения за то, что столько душ погубил на фронте. Что нужны ему жемчужинки какие-то, чтоб откупиться. А от кого откупиться, что за жемчужинки – никто его пьяные россказни не слушал. Много ли люди во хмелю бормочут. – Тётя Тася уже вовсю плакала, комкала платок. Да и у Ольги слёзы наворачивались, как представляла их, лежащих. В небо ночное смотрящих…

–Тёть Тась, а где они похоронены? Хочу на могилку к ним сходить.

* * *

Хоть и неохотно, но соседка рассказала, как найти детскую могилку. И строго-настрого запретила отцу говорить об этом. И теперь Ольга, неся в руках кулёк конфет и пару гвоздик, шла мимо гаражей к кладбищу. Хоть и не любила она на него ходить. Точнее, раньше любила. И смеялась над ужастиками, где мертвецы из могил поднимаются и с упорством бульдозера за людьми гоняются. На погосте она всегда отдыхала, спокойно тут было, душа на умиротворение настраивалась, да и к родным на могилки по несколько раз в год ходила. Особенно когда плохо было – придёт, бывало, с мамой поговорит и легче становится. А года два назад перестала она тут покой ощущать. Несколько раз ещё приходила, пока окончательно не поняла – не может она больше тут покоя найти. Никогда излишне впечатлительной не была, а вот поди ж ты – как будто разворошенный муравейник стал погост. Но сейчас она пересиливала себя. Вот и калитка. Так… Ага, вот могила лётчика с лопастью искорёженной. Вот артистка. Вот афганец. Теперь налево. А вот и… И она вспомнила, почему мальчик ей знакомым показался.

У отца много фотографий оставалось. Одна из них – где весь их двор фотографировался. И мальчонка этот рядом с папой её стоял. Именно в этой рубашонке и брюках на подтяжках. А она его в майке и шортах видела. Потому и не признала сразу. А девчушка на той фотографии словно уронила что-то и смотрела вниз, так что лица её она не видела. И мячик у них под ногами. Она высыпала конфеты на надгробие. Воткнула гвоздики в землю и оторопела. Конфет не было. Зато на фотографии мордашки их как будто испачканы оказались. Не веря своим глазам, она протянула руку, чтобы вытереть шоколадные пятна с фотографии. Рука коснулась холода керамики.

Оглушительно свиристели сверчки. Лёгкий ветерок покачивал лампочку под жестяным абажуром на деревянном столбе.

–А нам дядя Гоша не разрешает так поздно на улицу выходить.

–И нельзя вам выходить одним. Но я же с вами, так что не бойтесь.

Из тьмы на неё шли три фигуры – взрослая – мужичок невысокий, согбенный, с бегающими глазёнками, и две детских – мальчик и девочка.

–Вот здесь я его и видел. Сейчас покажу. Садитесь тут вот. – Дядя Витя (как поняла Ольга, это был он) подвёл их к бревну. – Только надо его откопать слегка, норка у него тут. – С этими словами он достал нож. Повернулся к ним и, схватив Мишу сзади за шею, приставил нож к горлу девочки. – Простите меня, детишки. Но мне нужны ваши жемчужинки, чтоб от костлявой откупиться за убиенных мной на войне. Иначе она меня не пустит, оставит тут. А я не хочу тут быть больше, тоскливо тут. – С этими словами он затолкал им во рты две тряпки.

У детишек на глаза навернулись слёзы. Лицо негодяя озарилось плотоядной улыбкой. Ольга попыталась закричать, но из горла не вырвалось ни единого звука. Она могла лишь безучастно смотреть, как он всаживал нож им в грудь, как катились детские слезинки… Как упали они на землю четырьмя белыми жемчужинами. Как он подобрал их, вытащил кляпы. И двинулся прямо на Ольгу, глядя ей за спину.

Она оглянулась и отпрянула. За её спиной стояла высокая чёрная тень с белым расплывчатым пятном вместо лица. От неожиданности Ольга споткнулась и села на землю. А Виктор к тому времени подошёл к тени и протянул на ладони сверкающие шарики.

–Вот, жемчужины. Чтобы не вниз попасть, а наверх. Целых четыре, к тому же детских. Этого должно хватить.

Тень двинулась, взмахнула «рукой». Виктор дёрнулся, как от удара и шарики веером улетели ему за спину. Там, куда они упали, появились в земле чёрные пятна. Они всё разрастались, из них вытянулись чёрные тонкие нити и обвили запястья и лодыжки Виктора, пригвоздив того к земле. Он истошно орал, но никто в этом мире его не слышит и он постепенно погрузился в черноту, в которую слились четыре чёрных пятна. Вслед за ним и они исчезли.

А тень уже стояла перед детишками. Они стояли перед ней, о чём-то спрашивали. Тень сокрушённо мотала головой. Потом тень подошла к Ольге и протянула «руку». Вместо ладони переливалось белёсое пятно. Дети тоже смотрели на неё, беззвучно плача. Ольга машинально опёрлась на руку, почувствовав, с удивлением и вопреки ожиданиям не костлявые пальцы, а крепкую мужскую ладонь. Холодную только. Подошла к детишкам. Обняла их. Из глаз покатились слёзы. Опустив голову, она увидела на земле четыре сверкающих перламутровых шарика. Не веря глазам, она взяла их в руки. Посмотрела. Покатала в ладони. Посмотрела на детей, они во все глаза смотрели на неё.

Она повернулась к тени и решительным жестом положила шарики на ладонь тени. Несколько секунд тень стояла неподвижно. Затем подбросила шарики вверх. Ничего не произошло. Только шарики пропали. Тень повернула пятно лица к ней. Ольга посмотрела туда, где на лице должны быть глаза.

И больно стукнулась затылком об оградку могилки. Поднявшись, она увидела их. Они стояли над своей могилой и улыбались. Над ними сиял столб света, постепенно втягивающий их в себя. Напоследок Мишка бросил Ольге мяч. Призрачный мяч. Она поймала его и проводила детей взглядом, пока они не пропали из виду.

У неё в руках был мяч. Резиновый детский мяч с разноцветными боками. И два ростка на могилке – ландыш и ромашка. Ольга готова была поклясться, что их там не было.

Действующие лица:

О л е г в д е т с т в е, в о т р о ч е с т в е, в з р е л о с т и – главный герой, мальчик, юноша и мужчина.