Галина Жадан - Если я вернусь

Вспомнила странную старуху, кричащую “остановись”. Времени прошло совсем немного, но картинка встречи с ней растушевалась, стала нереальной. Может быть, и не было никакой старухи. А что значит – остановись? Надо было остановиться, чтобы поговорить с ней? Или остановиться в другом значении? Да, надо было расспросить тогда старуху, но Настя почему-то заторопилась, ей действительно нужно было спешить. Куда она спешила? К матери. Да, к матери. Которая ее выгнала. Позвонить? Нет уж, Настя не доставит матери такую радость. Не хотят ее видеть? Не надо. Проживет и без них. Хотя… Пусть все будет так, как будет.

–Мне спешить некуда.

Последняя мысль ее успокоила, даже, можно сказать, убаюкала.

–Правильно. Главное у меня работа. Нужно думать только о ней, чтобы не сбиться с ритма. В этом мое преимущество. За это меня ценят на службе. За это надо и держаться. А все остальное – мелочи. Я еще все успею.

Что это на меня накатило? Бред какой-то. Всё, забыла. Завтра мне надо ехать к инвесторам. Потом еще важная встреча. Надо подготовиться.

Она открыла ноутбук, набросала тезисы выступления. Записала в телефон несколько дел в напоминания.

Утром, в начале рабочего дня, Анастасия еще раз прошлась по списку с неотложными делами.

–Да, насыщенные деньки. Юбилей фирмы чего стоит! Надо проследить, чтобы подготовка шла по плану и в заданном режиме. Проследить за подготовкой.

–Встреча со смежниками. Обязательно. Не открутишься. На замов не скинешь.

–Мелкие дела тоже надо сделать. Начнем с документов, которые требуют моей подписи.

Анастасия Андреевна, подумав о том, что надо встретиться с Мариной, ушла с головой в работу.

Прервала ее Лена.

–Анастасия Андреевна, к вам пришел Костромин и еще двое.

–Кто такой Костромин?

–Массовик-затейник.

–Лена, с тобой всё в порядке? Ты готовишь утренник?

–Простите, Анастасия Андреевна. Костромин – организатор юбилея, он уже у нас несколько дней работает.

–Ах, да. Забыла его фамилию. Пусть войдет.

Их ворвалось в кабинет сразу трое. Впереди разгневанная Юлия Сергеевна, за ней Костромин и Иван Селькин.

–Анастасия Андреевна, у меня очень много работы, а наш массовик-затейник требует от меня, чтобы я… – кричала Юлия Сергеевна.

–А как вы хотите? Я не могу сделать всё сам. Мне нужна помощь, – доказывал свою правоту Костромин.

–Мне хоть разорвись, – вставила Юлия Сергеевна.

–Успокойтесь. Тихо. Юлия Сергеевна, вы понимаете всю серьезность нашего юбилея? Думаю, что это так. Постарайтесь.

–Но у меня своей работа выше крыши, а он требует, чтобы я помогала. Я не успеваю. Пока сделаешь одно, у другого проходят сроки, приходится из кожи лезть вон, а тут затейник над душой стоит.

–Вашу работу никто не отменял, – директор говорила тихо, но наставительно. – Юбилей тоже. Делайте все параллельно. Тогда успеете всё и даже больше. Иван, у вас тоже проблемы такого рода?

–Не-ет, Анастасия Андреевна, – замялся Селькин.

–Идите, спокойно работайте. Надеюсь, праздник будет замечательным.

Притихшие сотрудники вышли. Анастасия Андреевна отложила карандаш, которым постукивала по столу, пока говорила с разгневанной делегацией.

–Да, всегда и везде успевать – дело трудное. Но возможное.

И она продолжила заниматься документами, взглянув на часы: через полчаса ей предстоит деловая поездка на другой конец города.

Анастасия откинулась на спинку заднего сиденья служебной машины, открыла планшет: работы было много, нельзя было терять ни минуты. Она не замечала, когда машина движется, когда стоит на светофоре. Но вот машина резко затормозила, она чуть подалась вперед и глянула в окно.

“Здесь должен быть ресторан, где мы были с Мариной”, – подумала он. – “А вот он”.

Она обрадовалась, как будто увидела нечто удивительное, хотя раньше она была там неоднократно, и он не производил на нее какое-либо впечатление. Представила Вадима. Вспомнила, что она не оставила ему свой номер телефона. И что-то внутри у нее тоненько застонало. “Надо позвонить Марине”, – схватилась она с надеждой за спасательный круг.

Звонок встряхнул ее. Это звонила Марина, и голос был у нее не радостный, как обычно, а какой-то вялый.

–Стаси, приходи ко мне в субботу. Посидим.

–А что случилось? Ты какая-то грустная, или не выспалась.

–Не до сна. Со Светкой поругались. Конфликтная она у меня стала. Не знаю, что и делать. Хочу, чтобы ты с ней поговорила. Знаю, что у тебя получится – она тебя уважает.

–Мариш, я пока не знаю про субботу. Но позже позвоню. Хорошо?

–Буду ждать звонка.

Марина ждала Анастасию в субботу, надеясь, что они вдвоем поговорят со Светой и убедят ее в том, что нельзя ничего скрывать от мамы. Марина верила, что подруга обладает даром убеждения и сможет повлиять на дочь. Она сама пыталась беседовать с дочерью, но Светка, ее любимая Светка, просто замолкала, никак не реагируя на ее правильные слова. А в том, что это были правильные слова, она не сомневалась. Но, как оказалось, все правильные слова разбивались на мелкие части и разлетались стеклянными осколками.

Пока Марина готовила обед, дочь собралась уходить.

–Ты куда? – Марина вышла в коридор, где дочь уже обувалась, строго спросила. – Может быть, расскажешь?

–К бабушке, – Света опустила глаза.

–Почему не спрашиваешь меня, не сообщаешь, что уходишь, в конце концов? Тебе только двенадцать лет, а ты уже игнорируешь меня.

–Потому что ты игнорируешь меня, – парировала дочь. – А сегодня не пустила меня к друзьям. Ты не слышишь меня, а только ругаешь и наказываешь, не подпуская меня к компьютеру.

–Быстро разуйся и иди в свою комнату!

–Ты мне все портишь. Я рассказала тебе про одноклассницу, которая начала курить, так что ты сделала? Не придумала ничего умнее, как пойти в школу. Все узнали, что это я тебе сказала, и устроили мне бойкот. Думаешь, мне легко после этого учиться в школе.

–Я считаю, что правильно сделала.

Вот. Ты не понимаешь. А меня ты спросила? Я давно перестала тебе говорить что-либо о школе, и ты даже не заметила. Тебе не интересно со мной. Ты не можешь спокойно со мной разговаривать – сразу ругаешь меня. Мне тоже с тобой не интересно. Мне надоело оправдываться перед тобой. Я ухожу.

–Никуда ты не пойдешь!

–Я пойду к бабушке. Она поможет мне с уроками.

–Я помогу тебе.

–Тебе некогда.

–Я тебя сейчас выдеру, как Сидорову козу.

–Я позвоню в органы опеки, если ты меня ударишь.

–И тебя отправят в детский дом.

–Вот и хорошо. Там мне будет лучше.

–Глупая! Что в детском доме хорошего? Ты подумай: неужели тебе с родной матерью плохо?

–Плохо. Ты меня не понимаешь.

–Вот как ты заговорила. Я для тебя стараюсь, работаю. Могла бы и оценить.