Владимир Ключников - В космосе ветер… Непериодический литературный журнал. № 1 / 2019

Клодия, будто почувствовав их присутствие, подняла голову, тут же выскочила из кресла и подбежала к родной сестре.

– Добро пожаловать домой, мои дорогие! – радостно воскликнула она и поочерёдно расцеловала вошедших. – Вы слышали новость? Я теперь живу в Лондоне! Это так замечательно! Тут такая атмосфера, такие люди!

Однако этот неуёмный восторг, впрочем, не трогал её глаз; они казались пустыми, взгляд был будто обращен в себя.

Семья уселась пить чай. Анна разлила напиток по миниатюрным фарфоровым чашечкам с розовым цветочным узором, который точь-в-точь повторял узор на обоях и занавесках столовой.

– А раньше ты терпеть не могла Лондон… – сказал мистер Смит.

Клодия резко обернулась, мрачно взглянула на зятя и, понизив голос до шёпота, туманно ответила:

– Я ничего не понимала тогда.

Миссис Бернард пристально посмотрела на Клодию, та улыбнулась и быстро добавила:

– Тем более я хочу жить рядом с вами, моей единственной семьей.

В свои тридцать лет мисс Клодия Мосс ни разу не была замужем. По её словам, она слишком сильно любила себя, чтобы тратить силы на жизнь с кем-то другим. Она была всё такая же прекрасная, с копной густых ярко-рыжих волос, собранных в пучок на затылке. Но годы незаметно брали своё и на лице появились первые морщины.

– Я так ждала вас, дорогие мои! – воскликнула она, хлопая в ладоши. – Мне о многом надо вам рассказать.

Миссис Смит не слушала сестру, наблюдая за прислугой. Та крутилась на кухне и, казалось, прислушивалась к каждому слову, то и дело бросая в сторону Клодии сосредоточенные взгляды.

– Анна, ты была нужна нам вечером, – миссис Смит резко прервала беседу сестры и мужа, которые завели разговор о путешествии. – Где ты была?

Миссис Бернард вопросительно уставилась на хозяйку. Её глаза холодными злыми льдинками буквально впились в миссис Смит. От этого взгляда женщине стало не по себе и она, уже мягче, добавила:

– У вас что, вчера какой-то праздник в городе был?

– Праздник? – удивлённо посмотрела на сестру Клодия и, обратившись к Анне, спросила: – Дорогая, разве здесь вчера был праздник? О боже! Так я никогда не смогу влиться в столичную жизнь и навсегда останусь провинциалкой!

Анна, не мигая, перевела взгляд на мисс Мосс и та быстро смолкла.

– У нас не бывает праздников в городе по понедельникам, вы же знаете, – холодно ответила хозяйке миссис Бернард.

– Но мы вчера слышали музыку и видели людей на улицах, – подал голос Говард Смит. – Они все шли к главной площади.

Анна внезапно принюхалась, втянув носом воздух, будто была собакой, и мрачно произнесла:

– Пахнет свежим мясом.

– Где? – Клодия не на шутку встревожилась. – Ты же знаешь, я ненавижу свежее мясо.

Миссис Бернард не ответила и вышла из комнаты. Клодия тут же выскочила за ней. Ошеломлённые супруги смотрели им вслед.

– Что здесь вообще происходит? – тихо спросил мистер Смит, поднимаясь из-за стола.

– Я пойду посмотрю, – в тон ему ответила супруга, на цыпочках пробираясь к прихожей, откуда слышались женские голоса.

Анна, ссутулившись и не моргая, смотрела на Клодию, которая, казалось, оправдывалась перед ней, в своей обычной манере, активно жестикулируя и закатывая глаза. Фигура служанки выглядела неестественно, цвет кожи потемнел – обычно румяная и светлокожая, миссис Бернард сейчас выглядела как смуглые уроженцы Испании и Италии.

– Не смей им ничего рассказывать, пока на совете мы не решим, что с ними делать! – отчитывала Анна Клодию. – Они не такие, как мы!

– Но они моя семья! – чуть не плача ответила мисс Мосс. – У меня кроме них никого нет!

– Мы теперь все тут одна большая семья! – отрезала миссис Бернард. – А они для нас чужаки!

Клодия зарыдала, но Анна схватила девушку за плечи и сильно встряхнула.

– Прекрати сейчас же! – зашипела Анна и ударила Клодию по щеке.

Миссис Смит негодующе фыркнула и вышла из своего укрытия.

– Как ты смеешь прикасаться к моей сестре?! – закричала хозяйка дома на прислугу и ударила её в ответ.

Миссис Бернард изумлённо уставилась на миссис Смит и тихо сказала:

– Ты ещё пожалеешь об этом.

Её голос был полон злобы и ненависти.

Миссис Смит невольно задрожала, но, быстро взяв себя в руки, приказала:

– Вон из моего дома!

Миссис Бернард, как была, в чепце и переднике, вышла из дома и побрела в сторону центра города.

– Клодия, что происходит? – спросил мистер Смит, когда его жена усадила плачущую сестру на диван в гостиной и принялась заваривать чай с ромашкой.

Клодия в ужасе приложила руки к щекам и помотала головой. Миссис Смит обернулась и ободряющим голосом проговорила:

– Расскажи нам всё. Мы хотим знать.

Клодия глубоко вздохнула, вытерла слёзы именным платком и начала свой рассказ.

– Через пару месяцев после того, как вы с Говардом покинули Лондон, мои дела пошли под откос. Офицер Лоуренс, мой ухажёр, заявил, что хочет порвать со мной. Я была вне себя от горя, потому как он оплачивал все мои счета от портного, цирюльника и из шляпных мастерских. Я поняла, что если потеряю его, то останусь ни с чем. Но я решила, что если мы разойдёмся мирно, то, возможно, он даст мне немного денег, чтобы доехать до вас. Я надеялась, что смогу пожить у вас какое-то время, пока не разберусь с долгами. Приехав в Лондон, я застала в доме одну лишь Анну, которая, выслушав о моих затруднениях, предложила мне остаться, пока вы не вернётесь из поездки. Я с радостью приняла приглашение. Анна была так добра ко мне, что я расчувствовалась и сказала ей, что отдала бы всё на свете, лишь бы всегда жить в Лондоне.

Вечером Анна привела в дом судью, который рассказал мне ужасные и в то же время захватывающие вещи. Месяц назад в город пришла беда: реки и водоёмы заволокло отвратительной густой тиной. Пресная вода пропала. Очистные сооружения не помогали. Люди начали умирать от неизвестной, связанной с загрязнением болезни. Городовой и судья рвали на себе волосы, не зная, как бороться с этой проблемой, пока в один из ужасных чёрных для Лондона дней, когда спасение наших жизней висело на волоске, в судейскую контору не явились два пришлых моряка. Они сказали, что нашли способ побороть смертельную болезнь. Суть заключалась в том, что надо было окунуться в заражённую воду, и тогда симптомы болезни отступали. Единственное неудобство, по словам моряков, было в том, что к вечеру чудодейственный эффект проходил, а болезненные проявления увеличивались во стократ. Люди становились похожими на полусгнивших мертвецов, изъеденных червями. Тела покрывались трупными пятнами, кожа трескалась, обнажая кровоточащие раны, изо рта и глаз тёк гной. Волосы выпадали пучками, оставляя на голове жуткие пятна коросты, руки скрючивались, как при трупном окоченении, покрывались синяками и чёрными струпьями. Необходимо было каждый вечер вновь окунаться в жижу, что заменила собой некогда чистую Темзу. Иначе говоря, одна болезнь сменялась другой, но разве кто-то будет думать о такой мелочи, как высыпающие раз в день пятна, когда на кону стоит его собственная жизнь? Тем более Анна сказала, что это позволит мне жить вечно, не теряя своей красоты. Я согласилась, и той же ночью мы отправились к Темзе.