Екатерина Савина - Пособие для начинающего оборотня

– Ты где шлялась? – неприязненно осведомился Феликс, обеими руками почесывая коротко стриженную голову, отчего становился похожим на огромную обезьяну, – я тебя для чего вообще сюда приволок? На сегодняшний вечер ты моя подруга, поняла? Мне надо свой этот… престиж поддерживать…

Девушка, остановилась напротив развалившегося в кресле Феликса.

– Я разговаривала, Феликс, – тихо сказала, – С гостями общалась.

– Чего с ними общаться? – проворчал Феликс, сморщив мясистое, словно резиновая маска, лицо, – Бухие в жопу все… А чего этот придурок волосатый рядом с тобой крутился?

– Антон? – переспросила девушка, – Да я сама не поняла, что он от меня хотел. Какую-то ерунду говорил… Вроде встретиться со мной хотел.

Феликс усмехнулся.

– Нашла дружка себе. Я с этим волосатым в школе учился – чокнутый он какой-то… Короче, не пара тебе. Я тебе более перспективного клиента найду. Если, конечно, будешь на меня хорошо работать.

– Я стараюсь, – сказала девушка. Ее интонации становились все больше похожи на интонации Феликса, – пока никто не жаловался, ты знаешь.

– Ага, – осклабился тот, – Знаю, это точно… Ну-ка… давай это самое… – Он покосился на закрытую дверь, – там щеколда… Задвинь ее.

Девушка кивнула, заперла дверь и, вернувшись к Феликсу, опустилась перед ним на колени.

– Артурчик мне целую комнату ангажировал, – пропыхтел он, пока девушка расстегивала ширинку на его брюках, – на полчаса. Так что можешь не спешить…

Черноволосая голова девушки плавно и ритмично задвигалась на уровне его живота.

– Правильно я сделал, что тебя с собой прихватил, – откинувшись на спинку кресла, пробормотал Феликс. – А то тут со скуки сдохнешь, в натуре… Вообще, если бы не… твоя работа, то можно было бы тебе у меня пожить… какое-то время. А? Что ты на это скажешь?

Ответа он не услышал, да и не интересовал его ответ.

– Гадость какая, – поморщилась я, – и что же – этот Артурчик – так-таки и рассказал все Антону?

– Ага, – вздохнула Даша, – так-таки и рассказал. Что с пьяного возьмешь.

– А Антон?

– А что Антон… – Даша посмотрела мне прямо в глаза и продолжала говорить, зачем-то понизив голос до шепота, – он, когда ко мне пришел, я даже узнала его не сразу. Притом, что я его до этого неделю назад встречала. Такой, знаешь, измученный весь. Лицом потемнел, почернел даже. Осунулся. И голос у него стал такой… Глухой, замогильный…

– Глаза сидят глубоко под бровями, – в тон своей подруге продолжала я, – и горят дьявольским огнем. А на лбу – отпечаток когтя Сатаны – в знак того, что твой друг продал душу Властителю Ада.

– Перестань! – нахмурилась Даша. – Вовсе не смешно. Я Антона хорошо знаю. Он из тех людей, которые не остановятся ни перед чем, чтобы желаемое заполучить. К тому же – он всегда был склонен к мистицизму… Трудное детство, понимаешь, хулиганы во дворе, одиночество, непонимание и глубокое неприятие окружающей действительности.

– Так что же ты от меня все-таки хочешь? – поинтересовалась я.

– Просто поговорить, – ответила Даша, – поговорить всего-навсего. Чтобы он успокоился и не лез туда, куда лезть не нужно. Объясни, что потусторонняя сфера действительности не комикс-страшилка, а серьезная реальная опасность не только для него самого, но и для других людей. Как атомное оружие в руках горящего решимостью дилетанта. Ты же у нас экстрасенс и все эти… паранормальные штучки ты знаешь. А то как я вспомню, что Антон мне плел два часа подряд… О черной мессе какой-то, о куклах вуду… О власти тьмы… У меня такое впечатление сложилось, что он всерьез считает, будто, продав душу дьяволу, можно заполучить все на свете.

Я пожала плечами. Расхожий словесный оборот «продать душу дьяволу» с первого взгляда не имел по собой никакой реальной подоплеки, но, если серьезно разобраться, то был выражением действительного и очень нехорошего смысла. Если заменить символ и образ вселенского зла – «дьявола» – на, допустим, черную сторону паранормальной сферы потусторонней действительности, которая, конечно, существует – в чем я неоднократно убеждалась на своей, так сказать, шкуре, то очень неприятная штука получается.

Обычно – человек, способный на глубокие переживания, обладает достаточно большим энергетическим потенциалом, а для злого колдуна, то есть – современным языком говоря – для объекта, использующего свои паранормальные способности во вред людям, такой человек – просто находка. Своего рода генератор. К тому же – тот, кто стремится продать самого себя во имя какого-то дела, называется, как правило, фанатиком. А история показывает, как страшен может быть фанатизм, да еще под вдумчивым и внимательным руководством обладающего паранормальными способностями. Так что – в этом рассказе о влюбленном Антоне ничего смешного нет.

Хотя…

Хотя, что это я так разволновалась? Всего-навсего влюбленный молодой человек, у которого, судя по всему, не все в порядке с головой. Чего он там сможет такого уж страшного натворить? Поговорить с ним – пожалуй, поговорю. Чтобы самой убедиться в том, что ничего плохого случиться не может.

– Ладно, – сказала я Даше, – приводи ко мне своего Антона, я с ним поговорю. И представь меня ему как-нибудь… поэффектнее…

– Конечно! – просияла Даша. – Спаси человека! Проведи с ним какой-нибудь сеанс психотерапии. А то он и на самом деле что-нибудь натворит. Я ведь его знаю – он никогда от своих замыслов не отступался – какими бы они – замыслы – сумасшедшими не казались. Помню, как он вбил себе в голову – на первом курсе института – что, если постоянно испытывать физическую боль – с каждым разом все сильнее и сильнее, то в конце концов ты сможешь перешагнуть болевой порог и вовсе этой боли не чувствовать – всю оставшуюся жизнь.

– И что же? – заинтересовалась я.

– Антон каждый день себя иголками колол, а чтобы язвочки не заживали, натирал их солью, керосином и другой гадостью, – поведала мне Даша, – через несколько дней его прямо из общежития в реанимацию отвезли. Он от болевого шока потерял сознания. А потом еще долго с ним возились в больнице – боялись, что он заражение крови получит…

– Да… – задумчиво протянула я, – твой Антон прямо чудо-человек какой-то. Богатырь. Исполин духа. Он в психоневрологическом диспансере не наблюдался?

– Наблюдался, – подтвердила Даша, – как раз после этого случая. Когда он врачам рассказал, зачем себя истязал, они тут же психиатра вызвали. Его понаблюдали немного, да и оставили в покое. Больше, кажется, с врачами он дела не имел. Ну, если только в военкомате…

– Ты же говорила, что он вместе с тобой в институте… А там военная кафедра.

– Наплевал наш Антон на военную кафедру, – усмехнулась Даша, – и на справку их психоневрологического – тоже наплевал. Взял и в армию пошел – по собственной инициативе. Да еще – воевал, говорят… Вроде бы – сам вызвался на войну поехать…