Сицилия Морэ - Незанимательная миниатюра

Я долго думала, что мне делать с дорогим украшением и остановилась на том, что надо его спрятать до подходящего момента.

Я села на кровать, взяла маленькую пуховую подушку и распорола шов с помощью единственного ножа, который у меня был. Опустив цепочку в невесомый пух, я потянулась за нитками и игольницей и аккуратно зашила разрез.

Удивительно, но ночь я спала замечательно. С тех пор, как я работала у МакСтюартов, я ни разу не высыпалась так, как в ту ночь. Я открыла глаза и поняла, что сегодня самый лучший день, какой у меня когда-либо был.

Пришла я на работу полная энтузиазма, не боясь того, что могли обнаружить пропажу. Как только нога вступила на территорию МакСтюартов, я сразу столкнулась с малюткой Джулианом. Он стоял на лестнице и пристально изучал меня, а потом его лицо озарила довольная улыбка, его крошечная ручка поднялась вверх. Помахав рукой, Джулиан засмеялся и убежал наверх.

Ошарашенная такой встречей, я растеряно принялась за работу, вздрагивая при каждом шорохе. Мне казалось, что малыш узнал каким-то образом о моей вчерашней проделке и непременно расскажет об этом родителям. Мальчик постоянно оказывался у меня за спиной в самый неподходящий момент, потом смеялся и убегал.

Так продолжалось почти три дня, пока МакСтюарты не попросили меня пройти в гостиную. Джошуа сидел в кресле, положив ногу на ногу. Он указал рукой на диван и сообщил, что их семья переезжает в другой город. Мне предложили поехать с ними, но я отказалась. Возможно, из-за того, что чувствовала на себе напряженный взгляд мальчика, прятавшегося за дверью.

Так закончилась моя работа в квартире Эмили. Уезжая, мне дали хорошие рекомендации, и почти сразу меня приняли на другую работу в небольшой особнячок, расположенный недалеко от города. Мне выделили крошечную комнатку в левом крыле, где жили остальные слуги.

Мои обязанности ничем не отличались от предыдущих. Я вытирала, мыла, чистила. И как на предыдущей работе произошло то, чего я не ожидала.

Возвращаясь из города, я приметила стоявшую возле соседей полицейскую машину. Прибавив шаг, я скрылась за входной дверью и, вытерев ноги, направилась на кухню, где возилась с супом кухарка Элен: засучив рукава, она резала лук. Поставив на складной стул пакеты с провизией, я взяла металлическое ведро с железным совком и поспешила в гостиную.

Мне нужно было убрать золу из камина, с чего я сразу и начала. Работа была пыльная и грязная, но я справлялась успешно. Когда последняя порция золы оказалась в ведре, я заметила маленький сверкающий предмет, лежавший за обугленным поленом.

Черными пальцами я взяла предмет и вытерла фартуком. Это оказалась красивая брошь в форме груши с алмазной россыпью. Как эта прелесть оказалась в камине я не понимала, да и не хотела знать.

Сжав в кулаке находку, я напряженно думала, что мне с ней делать. И как в тот раз в библиотеке, за спиной послышались шаги, и я машинально положила брошь в карман.

Всю ночь я не могла сомкнуть глаза. Я обдумывала свое положение. Что мне делать? Зачем мне это? Не лучше ли вернуть все хозяевам? Но МакСтюарты уехали, к тому же не спохватились пропажи, а Сильверманы, наверное, сами решили избавиться от украшения, иначе как эта красота оказалась в камине?

Я повертела в руках брошь и уснула. Ответ на первый вопрос пришел во сне, поэтому в первый свой выходной я взяла цепочку и брошь, убрав их в кошель.

Я доехала до городского ломбарда. Попросив шофера подождать меня, я толкнула стеклянную дверь, потревожив колокольчик.

Услышав звон, на меня посмотрел пухлый лысый мужчина с пенсне. Он окинул взглядом мой скромный наряд и удивленно посмотрел на то, что я выложила перед ним на зеркальный прилавок. Поднеся к глазу лупу, он заворожено разглядывал алмазы на груше, а потом переключился на цепочку с рубином.

Спустя несколько минут, он задумчиво почесал голову и, сообщив, что скоро вернется, исчез за портьерой.

Пока я разглядывала ювелирные изделия на витрине, колокольчик снова ожил, и в ломбард вошел статный молодой человек. Сняв канотье, он не спеша дошел до кассы и как бы невзначай посмотрел на меня. Мое сердце екнуло, я узнала в мужчине одного из гостей Эмили. Я резко дернулась к кассе и попыталась спрятать цепочку с брошью, но мужчина меня опередил. Он взял с прилавка цепочку и поднес к красивому лицу. Серо-зеленые глаза сощурились, а курносый нос наморщился.

У меня закружилась голова, руки затряслись, и мне стало не хватать воздуха. Что-то мне подсказывало, что этот мужчина узнал украшение. Моя интуиция меня не подвела.

Опустив цепочку к себе на ладонь и сжав ее в кулаке, мужчина вопросительно посмотрел на меня. Я собралась уже разрыдаться, броситься на шею и говорить, что я не хотела делать ничего противозаконного, однако мужчина, молча, вернул цепочку.

Я растерянно забрала протянутое и изумленно посмотрела на мужчину. У него на щеках появились ямочки, когда он улыбнулся. Мужчина вернул шляпу на голову и достал из кармана визитку. Со словами «мне нравится ваша хватка», он отдал честь и удалился из помещения.

Посмотрев на кусок картона, я узнала, что его зовут Ксавьер Чедвик. В моей дальнейшей судьбе этот человек займет самое главное место. Я потом долго спрашивала себя, почему я решила сойтись с ним? До сих пор, переживая моменты, когда я впервые оказалась у него дома, в шикарном поместье, мне становится больно. Если бы я не появилась там, то сейчас не находилась бы здесь, и вы не слушали бы мой рассказ. Но в любом случаи, моя судьба сделала так, чтобы я связала себя с Ксавьером кровавой веревкой, разрезать которую мне так и не удалось.

Я не могу сказать, что после знакомства с Чедвиком, я жила плохо. Нет, наоборот, я купалась в деньгах, делала, что хотела. Если вам кажется, что у меня был роман с Ксавьером, то вы глубоко ошибаетесь. У нас были сугубо дипломатические отношения, хотя я всегда чувствовала на себе его пожирающий взгляд и знала, что он ко мне не ровно дышит. Он бесился и бросал в стену первые попавшиеся предметы, когда я отказывала ему, однако быстро успокаивался и радостно выпивал стакан виски.

Каждый день, сидя перед огромным каменным камином, в котором потрескивали дрова, Ксавьер протягивал мне документы, и я напряженно изучала их, удобно устроившись в кресле. Когда последняя строчка материала была вызубрена, я закидывала голову и смеялась, так я давала понять, что дело – пустяк. Мы поднимали в воздух бокалы. Тем самым мы закрепляли договор.

На следующее утро возле позолоченного зеркала я снимала с себя все украшения, подаренные Ксавьером, убирала их в дубовую шкатулку, слегка наносила макияж и выбирала из шкафа самый скромный наряд. В таком виде я садилась в такси и, не доезжая пару кварталов до места, расплачивалась с шофером и быстрыми маленькими шажками шла в дом, где меня уже ждали.