Александр Николаев - Delirium tremens

– Вот так вот?! Да?! Вы изобрели вечный двигатель?… Давно?! – запутавшись в чувствах, вспылил Маккинли. Он злился на Зобина, на Сибирячку, на весь мир, но больше всего на себя: «Какого черта, я вообще здесь делаю?! Договорились до абсурда. Конченный псих, а я ведь повелся. Бежать отсюда! Бежать. И побыстрее!»

– Вечный двигатель… – словно вспоминая что-то, еле слышно, про себя промямлил Зобин, подошел к книжному шкафу, достал из него простую, тоненькую, ученическую тетрадь и положил ее перед американцем.

– Что это? Описание? Значит, работающей модели не существует?! Уфф… А я грешным делом решил, что Вы меня опять… – выдохнул американец спасительную дозу облегчения.

– Типовых деталей нет. Я пытался заказать изготовление, но ничего не получилось. Везде отказали, – Зобин оставался естественным и спокойным, отчего нервозность американца снова усилилась.

– …что Вы меня опять удивите, – после короткого замешательства закончил он свою реплику.

– Понятно, – Михаил Дмитриевич взял со стола тетрадь и собрался вернуть ее на прежнее место…

– Подождите! Это нечестно. Я очень хочу посмотреть! Просто… Просто я немного не так выразился… Точнее Вы меня не так поняли!

«Вот барахло. Двадцать первый век, а он ручкой пишет», – поморщился Маккинли, кое-как прочитав оглавление: «Оранжевая теория».

– Что-то не так?

– Понимаете, говорю я хорошо, и читаю машинописные тексты без проблем, но у Вас рукопись… русский язык от руки – это мучение.

– Да и почерк у меня не каллиграфический, – дружелюбно улыбнулся Зобин, – давайте я Вам помогу. Вот тут, смотрите, схема и описание, – он начал листать тетрадку.

– А это что? – Маккинли остановил руку, перелистывавшую страницы.

– Это строение ядра атома, – прокомментировал Зобин, заинтересовавшую американца, картинку.

– А почему Вы считаете, что оно такое? Апельсин, а не ядро.

– А почему Вы считаете, что оно другое? Вспомнили рисунки из учебников, где ядро – это шарообразное скопление из шариков поменьше? Про апельсин Вы, как говорится, не в бровь, а в глаз. Теория поэтому и называется оранжевая. На самом деле, у всех, при словосочетании «атомное ядро» в памяти всплывает этот… гейзенберговский комочек. Такое устройство ядра совершенно ничего не объясняет. Ни один внутренний процесс. И это, – он ткнул пальцем в заинтересовавшую гостя картинку, – моя теория пространственного распределения вещества элементарных частиц в ядре атома. Давайте рассуждать логически. Представьте себе элементарную частицу. Протон. В атоме он с огромной силой притягивается к нейтрону. Силой настолько большой, что она, притягивая их друг к другу, деформирует вещество, заставляя его занять в пространстве минимальный, оптимальный и равноправный, если так можно выразиться, объем. Понятно, что оптимальный наименьший объем – это сфера, шар. При этом сила взаимодействия такова, что элементарные частицы, по определению выше, должны занимать в этом объеме равноценные и равноправные доли. И по логике, доли эти – сектора шара. Как дольки в апельсине. Хотя, – он на мгновение замялся, – На самом деле, не совсем дольки, а скорее – баранки…

– Баранки?

– Да, примерно такие, приплюснутые в двух плоскостях торроиды, – Зобин набрал из вазы с чайными сладостями пригоршню маленьких сушек с маком и одну из них протянул гостю, а остальные начал втыкать в крем торта, – расположенные вот так, по кругу… Но для облегчения понимания модели, давайте пока остановимся на апельсиновых дольках. А о баранках, если захотите, поговорим как-нибудь в следующий раз… Так вот, такое строение объясняет все.

– Что, например? – Маккинли остро почувствовал «свежую кровь». В висках застучало. Чистый адреналин!

– Например, радиоактивность, скажем так, с «пространственно-механической» точки зрения. Вот смотрите, – Зобин перевернул страницу и ткнул пальцем в другую картинку, – Из-за большего количества нейтронов, в радиоактивном ядре будут участки, где эти нейтральные дольки соседствуют. Понятно, что нейтральные частицы из-за отсутствия взаимодействия между собой прилегают неплотно, создавая «трещины». Эти дефекты и есть радиоактивность. Очевидно, почему, в конце концов, такое ядро развалится.

– Я понял. А это и есть двигатель? – Маккинли перевернул следующую страницу: «Ого! Заявка №2009114503/06 (019733) … Да, он собирался его запатентовать?!…»

– Да. Структурно. Естественно, вместо частиц, магниты.

– Но… – Маккинли скептически прикусил губу, – Поток магнитной индукции внутри статора будет равен нулю. У вас – это замкнутое, зеркально-симметричное пространство внутри цилиндра. Ну… по Гауссу. Круговое…

– Вы хорошо учились в институте. С Гауссом на короткой ноге, – поощрительно усмехнулся Зобин, – Ваше замечание справедливо, если описывать полный магнитный поток внутри пустого цилиндра. Но в данном случае силовое взаимодействие между ротором и статором происходит между их поверхностями в малом зазоре. То есть там, где противодействие встречных составляющих потока ослаблено расстоянием от противоположной поверхности, которое намного больше величины зазора. А еще в гораздо большей степени оно ослаблено экранизацией ротора, который занимает почти все внутреннее пространство статора. Речь идет о взаимодействии двух магнитов, а не о свойствах магнитного потока одного из них, – Михаил Дмитриевич снова подошел к окну, открыл форточку и достал сигарету, – Прототип такого движения существует с момента сотворения мира. Посмотрите на картинку. Двигатель очень похож на атом гелия. Поэтому я и назвал его «Гелиоспин». Разница лишь в том, что в атоме гелия, из-за колоссальной разницы масс, «статор» электронной оболочки вращается вокруг «ротора» ядра…

Должен признаться, что задумано это было немного иначе. Вначале идея выглядела легче… элегантнее. Смотрите, – после недолгого колебания он вернулся к столу, открыл тетрадь в конце и вытащил из обложки две вырванные страницы, – Здесь ротор и статор представляют собой цилиндры, намагниченные так, что в любой точке тела такого цилиндра вектор магнитной индукции направлен по касательной к окружности. То есть, общее, интегральное направление магнитного потока в них будет замкнуто по кругу. Такие вот магниты без полюсов. Круговые монополи. Идея в том, что любое внешнее воздействие магнитного поля на такой ротор, приведет к его закручиванию, так как сила всегда будет приложена к нему по касательной.