Майя Сварга - Болото вечной жизни. I часть

Марина внимательно смотрела на сестру, обхватив рукой подбородок и поглаживая губу. Она знала – Юля слово сдержит. Билет, конечно же, не выиграет, но, как по личному опыту знала Марина, лучше однократное разочарование, пусть и очень сильное, чем бесплодная, выматывающая надежда.

– Хорошо, – сказала она, – это отличная идея. Желаю тебе удачи, – добавила она искренне.

– Спасибо, – ответила Юля, – она мне понадобится. Ну что, в таком случае я собираюсь и иду на улицу.

– В каком это «в таком»? – удивилась Марина.

– А ты что, думаешь, он впорхнёт ко мне в окно, перевязанный бантиком? – не меньше сестры удивилась Юля. – Удачу надо ловить. И не сидя дома. «Тем более, весной» – добавила она про себя.

Юля развернулась и направилась к двери, но в этот момент некая мысль, пришедшая в голову к Марине, заставила её окликнуть сестру:

– Юль, постой, а с чего это ты так в последнее время загорелась лотерейными билетами? Они же тебя никогда не интересовали?

– Понимаешь ли, – нахмурившись и медленно, как-то неуверенно, ответила та, – ну да, не интересовали, но в последнее время они лезут отовсюду, куда ни плюнь. Беру книгу – говорится о них, включаю телевизор – опять они, иду по улице – какой-то мужик толкает меня и впечатывает лицом в киоск Союзпечать. Когда я пришла в себя от возмущения, поняла, что смотрю (ты не поверишь!) на лотерейные билеты, – Юля улыбнулась и пожала плечами, – ну, словом, лезут буквально отовсюду, как тараканы ночью на нашей кухне. Мне тут один даже приснился. Ну и, глупо, конечно, я подумала – в этом что-то есть. Чем чёрт не шутит, надо попробовать.

Марина только качала головой, слушая этот бред. Дослушав, она сказала:

– Ну, хорошо, иди, лови свою удачу. – А мысленно добавила: «Не свою, а нашу».

Юля наконец-то свободная, помчалась в прихожую и начала торопливо собираться, боясь, как бы что-нибудь ещё не задержало её дома. Её колотило от радостного возбуждения и предчувствия перемен, и любая задержка для неё была подобна пытке. Именно поэтому, вылетая на лестничную клетку и столкнувшись в дверях с вернувшимся из школы Егором, причём столкнувшись буквально – чуть не сбив его с ног, бросила, скользнув по нему отсутствующим взором: «А, привет» и убежала. Ошеломлённый, брат с минуту ещё стоял в дверях, глядя ей вслед и пытаясь прийти в себя и понять, а что, собственно, произошло? Так и не сообразив, растерянный до предела, он вошёл в квартиру. Потирая ушибленный локоть, Егор в полном недоумении размышлял, что же должно было случиться, чтобы сестра, с которой у него всегда были отличные отношения, повела себя подобным образом. Да, она проявляла иной раз некоторую импульсивность, но чтобы так, раскатать почти в лепёшку, не извиниться, не узнать, не пострадал ли он, буркнуть «а, привет» и удрать – невероятно!

Очевидно, что-то случилось, решил Егор и в испуге ринулся в комнату к Марине, по пути едва не снеся дверь. Марина, всё ещё улыбаясь и качая головой, с интересом посмотрела на брата

– Я правильно думаю – ты её уже видел? – понимающе усмехнулась она.

– Видел?!! Да она меня чуть не убила! – возмущённо завопил Егор, который, увидев улыбающуюся Марину, понял, что ничего страшного не произошло. – Она выбежала из квартиры как Ондатр, спасающийся от своих зубов! Врезалась в меня и даже не посмотрела, а умчалась так, как будто за ней пчелиный рой гнался! Какая муха её укусила? Куда она понеслась?

– Муха – весенняя. Понеслась – ловить удачу, – кратко ответствовала Марина.

В Егора начали закрадываться подозрения, что пока он отсутствовал дома, случилось что-то страшное и все разом сошли с ума. Он с опаской посмотрел на сестру и осторожно спросил:

– А могу я узнать поподробнее – что же всё-таки случилось?

– Можешь.

– Ну так я спрашиваю – в чём дело?

– Ну так я и отвечаю… – и Марина подробно рассказала всё, что случилось за эти пятнадцать минут до появления Егора.

Юля вылетела на улицу и по инерции пронеслась ещё несколько сотен метров. На улице весна была ещё ощутимее, чем дома. Солнечные лучи проливались тропическим ливнем, висели туманом, сверкали, дрожали и переливались. Они проникали в каждую клеточку тела и даже в межклеточную жидкость, заставляя их вибрировать от переполняющего восторга, кипящей силы и радости жизни.

Но, промчавшись пару переулков, Юля наконец пришла в себя. Пока она находилась дома, то само собой разумеющимся было только одно – выйти (а точнее, выбежать) на улицу. Оказавшись же снаружи, Юля поняла, что не имеет решительно никакого представления о том, куда идти и что делать. В растерянности она постояла какое-то время, тупо оглядываясь по сторонам, а потом, махнув рукой, решила – ловцы удачи должны полагаться на саму удачу, а не на расчёт, и пошла, куда глаза глядят.

День был настолько хорош, что не грех его было провести, просто бродя по улицам и переулкам. Идти, смотреть на старинные дома, вдыхать тёплый, пахнущий солнцем и разогретым асфальтом воздух и чувствовать, как он очищает тело от зимней тоскливой тяжести и разглядывать пробуждающуюся жизнь – это уже само по себе было если и не счастьем, то где-то совсем рядом с ним.

Идя по улицам центра Москвы, окружённая на десятки километров вокруг камнем, бетоном, асфальтом и стеклом, Юля снова и снова убеждалась, что жизнь готова существовать в самых неподходящих условиях, чем не существовать вовсе, приспосабливаясь, меняясь вместе со средой, сопротивляясь смерти вопреки всему. Травинка, пробившаяся из каменной стены, муравьи, устроившие себе дом в трещинах асфальта, бабочки, прилетающие к цветам, которые заботливые цветоводы впервые выставили за окно под солнечные лучи – всё сообщало ей об этом.

Через лабиринты бесчисленных переулков Центра, через тихие малолюдные улицы, Юля шла, не задумываясь над тем, куда ведут её ноги. Дворы, арки, разноцветные стены домов по обеим сторонам узких и кривых дорог – казалось, этому не будет конца, но какое-то время спустя, неожиданно для себя, Юля очутилась на большой площади, окружённая толпой людей. Осмотревшись, она сообразила, что занесло её на вокзал – поглощённая разглядыванием домов, наслаждаясь солнечным теплом, Юля ушла довольно далеко от дома.

Но долго стоять, оглядываясь, ей не пришлось, так как люди мельтешили вокруг неё подобно тополиному пуху, вспугнутому порывом ветра, но задевали и толкали с силой отнюдь не пушинок, а весьма и весьма чувствительно. Вынуждаемая толчками, Юля пошла вперёд, не совсем понимая, зачем, собственно, продолжает продвигаться вглубь вокзала, а не возвращается на симпатичные ей тихие и безлюдные улицы, и тут ощутила, что кто-то схватил её за руку. Резко обернувшись, Юля увидела женщину со встревоженным лицом, что-то ей быстро говорящую, тряся какой-то разноцветной бумажкой перед Юлиной физиономией. Вслушавшись в слова, Юля начала понимать, что у той не хватает денег на билет, а уезжать необходимо и поэтому она предлагает кое-что купить. Юля перевела взгляд на трясущуюся бумажку в руке женщины, и сердце её сначала остановилось на мгновение, а затем бешено заколотилось.