Вероника Меньшикова - Ника и Саша. Это всегда происходит

– Ало? – Конечно, девушка ещё не спала, но была удивлена. Ей редко кто-то звонил в такое время.

– Ника! – Раздался испуганный голос Саши, – Мы изгнали не того!

– Что? – Признаться, к такому повороту девушка была совсем не готова, – Ты уверена?

– Да… не знаю! – По голосу подруги было ясно, что Саша близка к отчаянью. Вот только паники не хватало!

– Так, успокойся, – Ника зашла в свою комнату, закрыла дверь и плюхнулась на кровать, – Ну, подумаешь, истратили немного перца зря? Сейчас расскажешь мне об этой твари, мы и её изгоним.

– Не изгоним!

– Успокоилась. Вдохнула-выдохнула. Вот так. Рассказывай.

– В общем…

– Только не начинай нервничать снова. Просто спокойно прочитай информацию из книги.

Саша откашлялась.

– Ладно, попытаюсь.

«Древнейшие проклятие, его использовали чернокнижники Древней Руси ещё во времена язычества».

– Мощно! – Против воли, вырвалось у Ники.

– Ты дальше послушай…

«Основывалось оно на вызове духа, способного проникнуть в чужой разум. Дух проникал в душу проклятого, узнавая все его мысли и тайные страхи, он мог разговаривать с человеком, когда тот спал. По легендам, такие сны не были кошмарами в прямом смысле слова: проклятым не снилась собственная смерть, просто голос, говорящий с ними. Тем не менее, люди очень боялись этих снов, после них жертвы чувствовали себя вялыми и разбитыми. Этому можно найти объяснение – дух высасывал силы из проклятого, и сам становился могущественнее.

Как только проклятие набирало достаточно силы, у человека начинались нервные срывы и галлюцинации. Когда проходило от месяца до года (в зависимости о степени сопротивляемости жертвы), дух поджигал человека изнутри. Начиналось самовозгорание».

– Нервные срывы? Г-галлюцинации? – Спросила дрожащим голосом Ника.

– Теперь ты понимаешь?

– Понимаю, – Спрашивать было до жути страшно, но не задать этот вопрос она не могла, – Нас прокляли?

– Не нас конкретно. В общем, слушай:

«После самовозгорания жертвы земля, где данное самовозгорание произошло, долгое время остаётся проклята, независимо от того, что на земле построено. Иногда проклятье держится по нескольку веков.

Путники, пришедшие на эту землю, видят галлюцинации. Причём галлюцинации не только видимы, но и ощутимы. Стоит войти в контакт с видениями (например, посидеть на кресле, созданном духом), как разум человека открывается, и он тоже становится проклят. Когда умирает более десяти жертв, дух становится крайне силён и уничтожает город или другой населённый пункт».

– Но… мы ведь найдём способ изгнать эту дрянь из собственных мозгов, верно? – Ника скорее не спрашивала, а утверждала, стараясь убедить себя, – Там должно, должно быть написано, как снять проклятие…

– Нет.

– Нет?!

– Нет. Вернее… Ну, конечно, где-то такое написано. Но… не в этой книге.

– Что там написано? – Девушка уже была готова перейти на крик, – Может, мы найдём зацепку?

– Не думаю:

«Возможно, древние знахари или ясновидящие знали, как снимается проклятье, но ничего конкретного на эту тему современным историкам не известно. Хотя, может оно и к лучшему: сведения о духе утеряны со времён средневековья, скорее всего, тема защиты от него не актуальна в наши дни».

– Не актуальна?! Отлично! Им «не актуально»! А мы что, умирать должны?!

– Ну… видимо, да… – Осторожно вставила собеседница. Но Ника уже разбушевалась.

– И ты так спокойно об этом говоришь?! Эй, мы ещё даже не закончили школу!!! Что-то я не собираюсь умирать в ближайший год от какого-то проклятия!

– А ты думаешь, я собираюсь?! – Взорвалась Саша. Обе немного успокоились, – Дело в другом: у тебя есть какие-то идеи?

– Нет… а у тебя?

– Ну, есть одна. Хотя я в ней очень сомневаюсь.

– Без разницы. Нам сейчас поможет что угодно, времени – в лучшем случае год, в худшем месяц. Нам надо действовать. Даже если ты не уверена.

– Ну… в конце концов, всегда остаётся шанс, что мы напортачили и неправильно определили проклятье, наложенное на нас. Может, всё не так плохо.

– Может быть.

Хотя, конечно, обе понимали, что шансы на это мизерные.

– Ты, главное, проверь свою идею… ну, или предположение, – Нашлась, что ответить, Ника, – Уцепись за малейшую возможность.

– Я постараюсь.

– И я.

– Ба, – Начала Саша разговор за завтраком. Родители уехали, наверное, одну бабушку разговорить будет легче.

– Что? Ешь давай.

Саша проигнорировала последнюю фразу.

– Бабушка, ты, случайно, не знаешь, почему прекратили стройку около парка? – Прямо спросила девочка.

– Случайно знаю.

Уже кое-что. Как бы вытянуть информацию, не выдав себя?

– Расскажи, пожалуйста.

Саша улыбнулась самой наивной улыбкой, на которую была способна. По взгляду бабушки она поняла: не прокатит.

– Зачем тебе?

Да, вытянула информацию, нечего сказать…

– Просто любопытно…

– Что, подружки уже страшилок наболтали?

– Ну… да… – А что? Эта причина гораздо лучше настоящей.

– Не забивай голову всякой ерундой. Финансирование государство прекратило, вот стройку и закончили.

– А если честно?

– Честно.

– А если совсем честно?

– Ешь давай, остынет всё.

– Ну, бааааа…

Интуиция на сей раз не подвела Сашу: бабушка что-то знала.

– Ладно, – Наконец сказала она, – А то ещё наслушаешься всяких сказок во дворе. Сразу говорю: глупые выдумки, не имеющие ничего общего с правдой.

Саша кивнула.

– В общем, много нестыковок в этой истории. Студентку приличного ВУЗа, отличницу, зачем-то понесло к стройке. Через три недели после этого она начала видеть галлюцинации, оказалась в психлечебнице. Прожила там пару дней, а после совершила суицид. По прошествии трёх недель случилось ещё одно самоубийство – рабочий убил себя. Когда спустя пару дней его «подвиг» повторили ещё двое рабочих, стройка прекратилась.

Слушательница молчала.

– Только не забивай ерундой свою голову. Это всё сказки, слухи и сплетни, людям делать нечего. Ешь давай.

– Да здесь как бы не подавиться…

– Итак, что мы имеем? – Несмотря на сложившуюся ситуацию, Нике нравилось играть в Шерлока Холмса. Сашу это немного раздражало, но в этом вся Ника.

– А то сама не знаешь? Кучу пустой болтовни, старых легенд и никакой конкретики.

– Это я тоже знаю, спасибо. Я имею в виду, за какие нитки мы можем зацепиться?

– Ты видишь хоть одну ниточку?!

– Полно. Я покрутила ситуацию под разными углами и…

– И?

– Здесь полно информации, просто нам будет сложно её раздобыть.

– Начинай.

Большего девушке и не требовалось.

– Итак, во-первых, уже есть какие-то сведения о событиях не столь отдалённых: тридцать лет назад это всё-таки не времена язычества. Было как минимум четыре жертвы, девушка и трое рабочих. Девушка лежала в психиатрической больнице, у неё явно была медицинская карта. Если раздобыть её или переговорить с лечащим врачом (при условии, что он ещё жив, конечно), можно накопать нечто интересное. К тому же у девушки могла остаться семья, у рабочих тоже. Можно поговорить с их родственниками. К тому же, думаю, можно переговорить с теми рабочими, которые не пострадали.