Андрей Мананников - Не будите тихое место

Глава 2.

От чашечки горячего кофе, с нарезанными бутербродами, парни не отказались. Прихлебывая кофе, Виктор крайне внимательно ознакомился с собранными мною вещами и с видом знатока, одобрительно кивал взъерошенной головой. Кружки составили в раковину, остатки бутербродов я забрал с собой, в мое отсутствие они могли испортиться. Парни прихватили мои вещи, и пошли по ступенькам вниз. Я прошелся по комнатам, по инерции проверяя, все ли в порядке и вскоре вышел в прихожую. Некоторое время раздумывал, взять с собой спиннинг или нет, поколебавшись, все же прихватил его, вместе с небольшим рыболовным ящиком, в тайне лелея мечту о горной рыбалке.

У подъезда стоял брутального вида Уазик. Срезанная по периметру юбка, массивные, металлические бампера и внушительная, вездеходная резина. Борта машины, обклеены стикерами городских клубов, автомобильного экстрима. Двигатель приятно загудел, вывернув со двора, машина мигая поворотником, вклинилась в кипящий, утренний поток.

Жаркое летнее утро стремительно набирало обороты, как оживший муравейник, город шустро разъезжался в разные стороны, живя обычным утром рабочего дня. Ему не было дела до нас, лишь некоторые водители видя нашу диковинную машину, смутно догадывались, что мы к обеду, вырвемся из этого знойного и густозаселенного места, навстречу пригородной прохладе и пусть кратковременной, но свободе. Свободе от неутомимого ритма городского организма, доверху наполненного целеустремленными флюидами его обитателей.

Макс ждал нас у ворот своего дома, спокойный, как и всегда. С крупной подтянутой фигурой, он обладал необычной внешностью. Приятные черты лица, напоминали какого- то известного актера. Те, кто не знал его, частенько тушевались перед ним и лишь познакомившись, понимали, что характер у Макса покладистый, с философским уклоном, позволяющем спокойно переносить, любые жизненные трудности. Забросив в машину две объемные сумки, Макс сноровисто запрыгнул в двери поднятого на вездеходных колесах Уазика.

Машина резво пошла по грунтовке, выбираясь из дачного кооператива по узким, разбитым улочкам. До выезда из города, необходимо было заехать в магазин и купить в дорогу продуктов. В местах, куда мы направлялись, населенных пунктов не было. Список продуктов, был написан заранее, предусмотрительным Сашкой.

– Иначе, обязательно что-нибудь забудешь. Я с этим списком, не первый раз езжу, – пояснил мимоходом водитель. Его познакомили с Максом и он, приветливо махнул из-за баранки рукой. Нам было комфортно, ветер обдувал нагретый салон, наполняя монотонным, дорожным шумом и редкими, автомобильными сигналами. Витек расположился на удобных, застеленных покрывалом нарах, а мы с Максом сидели за крепким столиком, обсуждая, аккуратно написанный список.

Витек, далекий от гастрономических тонкостей, сел на своего любимого конька и с упоением рассказывал о истории нашего края, рассказывая о племенах, живших рядом с Байкалом. Про торные дороги, по которым шли люди, сопровождая чайные обозы и какие трудности им приходилось испытывать, преодолевая суровую бесконечность Забайкальских широт. Мы лениво слушали его, находясь в приподнятом настроении.

Очереди в магазине не было, тщательно пробежавшись по списку, купили кое что от себя и потащили объемные пакеты с продуктами, к машине. Макс с Витьком скрылись в вино-водочном отделе, клятвенно обещая не брать лишнего. Я подавал тяжелые пакеты Сашке, который укладывал провизию в специальные ящики. Вскоре, вернулись парни груженые сумкой с позвякивающей в ней стеклянной тарой, явно тяжеловатой. Чувство меры при этом они, по-моему, где-то потеряли.

Расселись по местам, и машину вышла на дорогу с полупустой парковки. Все необходимое сделано, и мы направились к границе города, подталкиваемые желанием поскорее вырваться из утомительной, городской суматохи. Кутерьмы с бесконечными пробками, придавленной волнами жара, исходящими, от расплавленного солнцем и бесконечными машинами, асфальта. Панорама поменялась, пятиэтажки сменились заросшими пустырями. С многочисленных грунтовок виднелись тесные группы дач.

Разных калибров и окраски, обильно утопающих в зелени, буквально лезущей из-за заборов на узкие улочки, уютных дачных поселков. Травянистые полянки, ограниченные с краев невысокими холмами, редкие группы сосенок, плавно стекающих с покатых склонов. Яркая голубизна неба, с ленивыми барашками облаков, тянувшимися вдоль Селенги, которую мы пересекли по мосту, со стоящими наверху фигурами оленей. Умиротворенность окружающих пейзажей постепенно растворялась в расслабленном сознании и незаметно я погрузился в сон.

Легкий и неглубокий, позволяющий слышать ленивый говор друзей и чувствовать мерный такт движущейся машины. Сон мягко погружал меня в состояние покоя и чего- то умиротворяющего, укачивая на плавных, дорожных перепадах. Лениво открывая глаза, я разглядывал бескрайние степные просторы, безумный стрекот кузнечиков, разбавляющих своей суетой спокойное величие, покрытого маревом знойного дня. Ленивая нега неодолимо закрывала глаза обратно, оставляя в сознании, редкие стоп-кадры безмятежного, природного великолепия.

Сон отступил на бездорожье, когда ухабы стали хлестко вытряхивать сонливую истому из оцепеневшего сознания. Сопки, покрытые лесом, пытались сдавить хрупкую ленту лесной дороги, кидая в атаку буйно растущие кусты. Подлесок прорастал сквозь упавшие стволы исполинов, цепким буреломником, старательно стирая всякое присутствие человека. Санька уверенно вел машину по навигатору, двигаясь к условной точке. Дальше надо будет ориентироваться по местности, полагаясь на профессиональное чутье кладоискателей и лихую, неуступчивую удачу.

Я разговаривал с аккуратно ведущим машину Сашей и понимал, что за видимой нами сдержанностью, скрывается непреодолимая страсть к поиску чего-то неизвестного. В разговоре он опирался на конкретную информацию, прочитанную явно не из школьного курса. Его рассказ шел о чайном пути, благодаря которому наш край в свое время, был одним из богатейших районов Сибири. Оказывается, вся Европа знала о Кяхте, маленьком ныне городке, который помнит золотое время своего рассвета, когда с Китая гнали обозами чай. Редкий, удивительный напиток, ценился на вес золота.

Стараясь сократить путь, купцы прокладывали свои пути через могучий Хамар-дабан, стараясь побыстрей выйти к суровому Байкалу. По одному из таких путей мы и ехали, к небольшой, придорожной деревушке. Вскоре, бесконечная лента обозов стала иссякать, чайный путь потерял свою актуальность. Бесценный товар везли морем и надобность в деревне у чайного тракта, отпала. Большинство жителей разъехались в погоне за длинным рублем, остальные, дожив до старости, ушли в мир иной. Покосившиеся развалины напоминали о кипевшей, когда-то жизни, пока безжалостное время, не превратило в прах, потерявшие заботливых хозяев строения. Увлекательный рассказ был настолько убедительным, что я, на некоторое время погрузился в суровое очарование далекой эпохи. Мысли текли в голове, поражая стойкостью людей, которые громоздкими обозами умудрялись проходить там, где мы ехали на серьезно подготовленной к бездорожью машине.