Илья Соколов - Случайные причины

Специалистка по современной словесности называет мне пару-другую фамилий, ни одна из которых мне ни о чем не говорит. И, похоже, она это прекрасно понимает.

– Но их, конечно же, не обязан знать каждый… – вежливо сообщает Элизабет, чтобы меня приободрить.

– Кстати, Васильковые Глазки… – хамовито опьянев, обращается к ней мой напарник. – А что это вас понесло на поиски «Некрономикона»? Он ведь вряд ли относится к современности.

Наглец напарник делает еще один глоток из фляги, так запросто выболтав всю секретность нашей операции. Я в легком ахуе гляжу на него: либо алкоголь действует слишком сильно в этих широтах, либо этот подонок симпатизирует нашей спутнице настолько , что готов выдать ей все служебные тайны без всякой цензуры.

– Так вот , значит, что вы ищете… – приятный голос Элизабет почти уходит в шепот (весьма возбуждающий шепот). – А мне назвали совсем другу книгу.

Пребывая в явственном восхищении, наша прелестница, точно зачарованная, уставилась в бортовой иллюминатор; в ее фиалковых глазах мерцает целый мир мистических загадок, которые можно разрешить при помощи «Некрономикона» (хотя бы частично)…

Мой горе-напарничек допивает из фляги бухло.

Я точно знаю, что в рюкзаке у него припасена еще одна («совсем походная», с водкой).

Ледяной ветер, видимо, остался в какой-то другой части Антарктики: мы сходим с трапа самолета под пасмурное небо, а редкие снежинки мягко окружают нас. Когда мы подлетали к Хребтам, наш пилот сообщил, что подобные погодные условия для посадки вполне приемлемы.

Идем втроем по снежной пустоши: чуть впереди белеют вечным льдом скалистые вершины края мирозданья.

– Хребты Безумия? – прекрасный голос нашей спутницы.

– Они самые. – Мрачнеет мой напарник.

– И как мы туда попадем? – с сомнением вопрошает Элизабет. Ее белая челочка из-под шапки сейчас выглядит особенно чудесно. Впрочем, как и она сама.

– Есть тут у нас одна задумка… – загадочно отвечаю я, очень надеясь ее обнадежить. Похоже, получилось: девушка демонстрирует милейшую улыбку нам обоим (как бы вручая свое доверие двоим довольно сомнительным оболтусам из поискового отряда).

Мы приближаемся к «порталу»: оконный проем, торчащий прямо из снега, украшен письменами, напоминавшими сплав иероглифов и рисованных насекомых с далеких звезд.

– Тут где-то еще был невидимый лабиринт… – задумчиво вспоминает напарник, опасливо вертя головой.

Я прохожу через проем первым (пытаюсь выглядеть очень смелым перед Элизабет). Наша спутница вышагивает из «портала», держась за руку моего мать-его-напарничка (вот черт!)…

Мы в полутемном зале с ледяными барельефами на стенах. Мы внутри Хребтов.

– Куда нам нужно попасть? – спрашивает Элизабет, включая свой фонарь и вертя им во все стороны (желтый луч света среди всей этой мерзлой вечности выглядит крайне инородно).

– В местный винный магазинчик… – шуткует мой напарничек.

– Нам надо осмотреть все эти залы, – говорю я, двигаясь к ближайшему входу в темный коридор. – Возможно, книга в одном из них…

Они идут за мной, а я (весь такой смело-храбрый) вышагиваю с фонарем наперевес сквозь мглу, и тут на меня вылетает чудовище: белое тело, торчащий клюв, вскрик, я судорожно отскакиваю в сторону, трусливо вжимаясь в стену… Пингвин-альбинос (напугавшись гораздо больше) вразвалочку бежит мимо нас троих, неуклюже махая плавниками.

Элизабет смеется легким смехом (приятным и чарующим). Мой напарник, скептически ухмыльнув морду, занимает место «вожака»: шарошит светом фонаря по стенам льда и редким барельефам коридора.

– В свое оправдание могу сказать: он был действительно огромный. – Пытаюсь отшутиться я перед нашей девушкой, с досадой понимая, что явно проигрываю напарнику-алкашу почти всухую. Но ничего… Игра симпатий продолжается…

Мы добираемся до ближайшего зала: после осмотра – ничего. Выходим в следующий. Вроде бы тоже пусто. Полутьма, дурацкие рисуночки на стенах, кошачьи следы большого размера, хаотично усеявшие пол…

– Что за хрень? – удивляется мой напарник, уткнувшись лучом фонаря в эти следы. Ну что сказать: мы все удивлены.

– Я, возможно, знаю, чьи они… – с ненамеренной загадочностью произносит Элизабет. – Один профессор в Мискатоникском рассказывал про странных существ, обитающих в вечной мерзлоте Южного полюса. Он называл их «шоккоты»… – Она поправила шапочку, вызывая невероятный прилив нежности к себе (по крайней мере, у меня). Эта ее белая челочка… До чего же мило.

– Шоккоты? – недоверчивость моего напарничка граничила сейчас почти что с холодом снаружи: довольно высокий градус ниже нуля.

– Они состоят как-будто бы из снега, – поясняет наша спутница. – И питаются им…

– Профессор пил, небось, не хуже сапожника? – Мой напарничек-горемыка знает толк в алкоголизме. Усмехается и подсвечивает нам путь до следующего коридора.

А в новом зале не так уж и холодно. Гигантские глыбы льда располагаются то тут, то там (напоминая очертаниями подтаявших снеговиков). Зал просто огромный: света одного фонарика недостаточно, нам с Элизабет приходится включить свои. Продвигаемся к центру зала без спешки…

И тут в лучах фонарей мы замечаем два сугроба: один побольше, другой поменьше. У них торчащие ушки треугольной формы. Сугробы поворачиваются к нам. Их большие глаза приветливо взирают всеми пятью парами.

– Тэк и Лилли… – слышим мы ледяное мурлыканье. Снежные шоккоты (кошка и кот), видимо, называют свои имена. Как это вежливо с их стороны…

Я чувствую, они читают наши мысли. Затем шоккоты любезно подводят нас к дальней стене зала, там барельеф. На нем название города и координаты. Это карта. Элизабет торопливо фотографирует ее на свой телефон.

Сразу после этого из темноты центрального коридора в довольно скоростной манере вываливается некий «морской огурец» (ростом в три раза выше взрослого человека) с крыльями летучей мыши и лапами паука. В своих ручищах эта тварь сжимает подобие штуцера.

– Мать твою! Валим! – командует мой напарник, а добрые шоккоты разбегаются в разные стороны…

«Старец! Спасайтесь! Это Старец…» – внушают они нам на прощанье. Спасибо, снежные друзья!

Старикан-огурец хлещет из «штуцера». Но так как целиться ему неудобно, заряды крупной дроби, пролетая над нашими головами, впиваются в стены пещеры и выдирают куски льда.

Я бегу замыкающим, передо мной Элизабет, чуть дальше – мой напарник, хаотично высвечивает дорогу. Мы проворно ныряем в коридор, через который пришли (мой чудо-напарничек, как всегда, легко ориентируется на местности – сумеет вывести нас обратно к «порталу»)…

Старец устал/отстал. Мы добегаем до «портала» и валимся на снег по другую сторону Хребтов, наш самолет неподалеку. Быстро внутрь!