Лариса Малмыгина - Кукол бояться – в лес не ходить. Мистические истории

– У меня врач знакомая, – узнав о решении дочери, стала умолять её Алевтина Родионовна. – Пусть папашка операцию оплатит, а я уж обо всём договорюсь.

И тогда Валя стала сомневаться в принятом решении. Сомневалась до тех пор, пока из деревни бабушка не приехала.

– Аборт – грех, – вновь возмутилась Анастасия Антоновна. – Пущай рожает, воспитаем.

– Надо мной и так смеются, – заплакала Алевтина.

– Рожу ребёночка, вернётся ко мне Никита, – заявила Валя, – Вот и бабуля поддерживает.

Через семь месяцев произвела Валентина на свет двойню – Максима и Марата.

И тут даже бабушка запаниковала.

– Девчоночку бы, – жаловалась она подругам, – да одну. А туточки три охламона в три горла кричат. Как поднимать будем, ведь у внучки и образования-то нет?

Никита так к Вале и не вернулся, а она потеряла связь с окружающим миром, затворилась с детьми в квартире. Аркашке только два года, а новорожденные орут ночами, спать не дают. Тут-то и вспомнила молодая женщина о Валерке, на поклон бы к нему пойти, да женился Афанасьев, неприметную девушку в жёны взял.

Тут и мама заболела. Всё чаще она брала больничные, а потом и вовсе в стационар легла – сердце.

– Не могу помочь тебе, – заплакала бабушка, когда ей Валя позвонила. – Хвораю сильно. Видно, Бог прибрать хочет.

Не стало Анастасии Антоновны ровно через полгода после разговора, а ещё через полгода и Алевтины не стало – инфаркт.

И осталась Валентина одна с тремя мальчишками на руках.

– Я же тебе говорил, чтобы аборт сделала, – начал кипятиться Никита, когда Валечка попросила о помощи. – Расхлёбывай проблему сама, я мало зарабатываю. Ну, немного помогу, конечно, заначка от жены имеется. Только ей ни-ни!

Время шло, Валя трудилась на трёх работах, мыла полы в коридорах жилых домов, сторожила четыре раза в неделю школу да иногда нянчилась на дому с ребёнком соседки.

Валерий регулярно присылал ей алименты, так что семья кое-как сводила концы с концами.

Красота Валечки померкла, руки огрубели. Её не узнавали на улице бывшие одноклассники.

А когда дети подросли, попал Аркашка в плохую компанию. Наркоманом стал.

– Что ты делаешь? – узнав об его пристрастии, заплакала женщина. – Одни убытки от тебя!

– Не любила ты меня никогда, – отмахнулся от Валентины юноша. – Семнадцать мне уже, сам решать буду, как дальше жить.

– И мы сами будем решать, – поддакнули сзади пятнадцатилетние Максим и Марат.– Мам, ну скажи, зачем ты нас родила? Для того, чтобы несчастными сделать? Смотри, как живут наши ровесники: у них и машины есть, и дачи, и приличные прикиды, и айфоны… А у нас….

И мальчишки отвернулись, давая понять, что оправданий матери не приемлют.

– Жизнь не удалась, – зарыдала тогда женщина и вышла во двор, чтобы уйти от ужаса бесконечных будней, куда глаза глядят.

Утром зазвонил будильник, Валентина с трудом открыла глаза и вспомнила, что беременна.

– Дитя оставишь, – прошептала Алевтина Родионовна и повернулась к расплакавшейся дочери.

– А это уже моё дело, – сквозь зубы процедила Валюшка. – Не вам с бабушкой мои дела решать.

К Валерию возвращаться Валя не стала, вопреки уговорам матери сделала аборт, как не стращала её гинеколог бездетностью.

– Я не люблю этого ребёнка! – оборвала перед операцией врача молодая женщина. – Он всегда будет чувствовать мою нелюбовь.

– Полюбишь, когда родишь, – пообещала докторша.

– Ни за что, – помотала головой Валя.

– Как скажете, – обиделась та. – Ложитесь!

Вернись к Валерику, – плакала вечером мать, когда дочь укладывала в сумку халат и тапочки, – он ждёт тебя, и свекровь со свёкром ждут. Не теряй малыша!

– Нет, – категорически заявила дочь.

На следующий день после аборта появилась надежда на будущее. А через неделю Валентина по настоянию подруги пошла на танцы в местный Дворец Культуры и там встретила Никиту. Красивый парень покорил её сердце, не смогла устоять перед ним девушка, а когда снова забеременела, решила открыться Елиссеву.

Ещё вчера вспоминала она влюблённого Валерку и надеялась на то, что Никитка, оценив подарок судьбы, поднимет её на руки и торжествующе закричит:

– У нас будет ребёнок!

Но получилось совсем не так.

– Ты девушка красивая, – минуя паузу, выдавил из себя будущий папаша. – И мама не против тебя, только я ещё молод. Погулять хочу.

И отвернулся к расхохотавшимся девчонкам.

Валя проплакала всю ночь, а утром объявила матери о своём решении.

– Вот и правильно, – облегчённо вздохнула Алевтина Родионовна – От Валеры не стала рожать, а от этого голодранца и вовсе не надо.

– Как же правильно! – возмутилась Анастасия Антоновна. – Грех это – детей убивать, перед богом отвечать будешь!

– Отвечу, – насупилась внучка и вновь направилась к гинекологу. Через две недели дело было сделано, у неё оказалась двойня.

– Если ещё раз попадётесь, на этот раз уж точно останетесь бесплодной, – заверил Валечку хирург и осуждающе покачал головой.

– Поезжай-ка ты лучше в Москву, доченька, – в выходной попросила Валентину мать, – в институт поступай, с золотой медалью же школу окончила.

И Валя уехала. Поступила сразу, а на четвёртом курсе встретила свою судьбу – Анатолия Рубинштейна, сына декана медицинского вуза.

Поженились с родительского благословения молодые, двоих детей родили, а затем Толик собственную клинику открыл. Через полгода после рождения малюток Алевтина Родионовна на постоянное место жительства к ним приехала, тоже замуж вышла, а ещё через полгода Анастасия Антоновна пожаловала, чтобы внучке помогать ребятню растить.

Девочки – погодки у Рубинштейнов красавицами и умницами выросли, в вузы поступили, замуж удачно вышли.

– Жизнь удалась, – как-то вечером, глядя в далёкие небеса, проговорила Валечка и заплакала, прося прощения у Бога.

– Я беременна, – объявила матери Валентина и в упор поглядела на неё, ожидая ответа.

Перед глазами стоял Валерка Афанасьев. На его губах пузырилась слюна.

– Как же хочется вернуться в детство, – вздохнула Беата, и её пухлые губки задрожали. – Соскучилась по мороженому, конфетам, сливочному варенью. Знаешь, я очень любила сливочное варенье, которое готовила мама.

– Наверное, сливовое, – поправил очаровательную блондинку черноволосый юноша с правильными чертам лица, сидящий рядом с нею на скамейке в цветущем яблоневом саду.

– Ах да, сливовое. Мама начиняла каждую ягоду грецким орехом, – девушка причмокнула и зажмурилась. – До чего же вкусно было! А когда вырасту, чтобы в меня влюблялись все парни.

– Тебе мало меня? – удивился юноша и поцеловал изящную ручку подруги.