Наталья Коралевских - Седьмая Сефира. Ковен

Остановившись, Матей ритуально поклонился на три стороны: перед собой, на правую сторону и на левую. Дадут ли ходу дальше, или прогонят самозванца?

На тропинку перед ним выскочила невесть откуда лиса. Глаза зверя были слишком умными – нечеловеческими. Повертелась у ног, понюхала его да порскнула по тропинке куда – то вбок. Колдун, не задумываясь, поспешил за провожатой.

Краснодарский край, долина Сукко

Наши дни

Я не помню, как Эльмира ухитрилась дотащить меня до машины и привезти домой. Окончательно пришла в себя только на кухне, когда перед носом мне поставили тарелку наваристого харчо и полулитровую кружку горячего сладкого кофе. Встревоженный взгляд девушки вызвал странное, почти забытое ощущение тепла в душе. А я и забыла, каково это – когда о тебе так искренне беспокоятся. Обычно это моя прерогатива – беспокоиться обо всех, и о своих, и о чужих мне людях, которым я обещала помощь.

Ты помогаешь всем… Но кто поможем тебе?

Придвинув к себе тарелку супа, я уничтожила его в считанные минуты и попросила добавки. Проклятая навка выжрала мой резерв почти до краев, и я уже начала расплачиваться с оголодавшей тварью собственной жизненной силой. Не вмешайся вовремя Эльмира – там бы и осталась. В виде тихого и весьма симпатичного трупа. Вторая тарелка была съедена чуть медленнее. Меня стало понемногу отпускать.

– Что с тобой случилось? —наконец – то решилась спросить девушка.

– Неупокоенный дух прицепился, – вздохнув, объяснила я, потянувшись к кофе. – Все силы выпил.

– Это как так?!

– А так. Убили девку эту в Анапе, да на дороге бросили ночью. Слегка только прикопали. Тело ее потом нашли, да только не все – часть скелета собаки утащили, извини, что пугаю – мясо обожрали… В общем, часть тела осталась в земле, не похоронена, и в результате душа этой убитой теперь привязана к месту захоронения своих костей.

– Фу, – передернулась Эльмира. – Жалко, конечно, но из-за нее уже столько людей погибло!

– О том и речь, – скривилась я. – Это уже не душа, это перерожденец, неупокоенный дух. Их еще называют навьими тварями, или просто навками. Она слишком сильно отравлена ненавистью. И теперь эта тварь убивает людей, и их души попадают в ту же ловушку, между небом и землей. Уничтожать надо. Из-за нее там, по сути, образовался портал в мир Мертвых. Который эта гадина не имела никакого права создавать!

– К – как уничтожать?! – глаза девушки стали большими и круглыми. Я явственно чувствовала, о чем она думает – что я пересмотрела «Охотников за привидениями», и добавила сверху все серии «Зачарованных». Ню – ню.

– Вот отлежусь пару дней, и поеду туда обряд проводить. Если захочешь – можешь отправиться со мной, тогда и узнаешь, – обаятельно улыбнулась я, скрывая вспыхнувший в зрачках желтый огонек. «Зачарованные», да?

Через минуту сообразила, что взявшаяся невесть откуда злость и раздражительность – не моя. Отпустило.

Минут двадцать поболтав с Эльмирой, я вежливо откланялась и пошла к себе – отлеживаться в горячей ванной и размышлять о том, чем же мне теперь заняться. На пороге меня встретила встревоженно мяукающая Шеба. Судя по горящим глазам фамилиара и вставшей дыбом на загривке шерсти, со мной пришел Гость.

Закрыв глаза, я нырнула на нижний уровень астрала. На удивление, выход в иной мир получился легко. Глубже, глубже… Вот они, Врата – уже рукой подать. Теперь главное – вовремя остановиться.

Глубокий вздох… и я вижу, как мое тело начинает меняться. Волосы становятся длиннее, меняется одежда. Призванный из-за Грани посох с навершием из обсидиана удобно ложится в ладонь. Под ногами стремительно покрывается инеем земля.

Пришедшая из реального мира тварь растерянно оглядывается. Она в ловушке. Выйти с этого уровня без моего позволения я просто не дам.

Жертва неожиданно превратилась в Охотника. Ловца душ, стража проклятых.

Я усмехаюсь, и чувствую, как от моей ухмылки искалеченную ненавистью душу бросает в ледяной пот.

– ГРАШ АТЗЕХАННОН!! – шепот неожиданно превращается в крик, вспарывающий застывший мертвенно – спокойный воздух этого места, преддверия Долины Смерти. Тварь визжит, она не хочет уходить.

Но кто ее спрашивает?

– Тебе не место среди живых, – некромант спокоен. Тварь останавливается, глядя на меня с неожиданным изумлением. Черные провалы глазниц начинают медленно меняться. Вскоре передо мной стоит женщина не старше 25 лет. Грудь пышная, налитая молоком. Кого она кормила?

– Дочь… я не могу найти свою дочь… – душа плачет. Показывает, что произошло. Ресторан, двое крупных мужиков соглашаются «приятно провести вечер». Дома в колыбели плачет ребенок, которому нужно купить творожки. Меня почему – то добивает эта мысль о детском питании и об «Агуше». В машине… насилие, боль, режут ножами, избивают… Отрывается почка, разбитое лицо… В конце концов, ее попросту придушили…

Их было пятеро в той машине. Четверых она уничтожила. В живых остался только один. Тот самый Николай, чья жена и дочь погибли в аварии по вине навки.

– Упокой, Господи, душу, рабы Божией твоей… – начинают медленно шептать мои губы. Слова приходят сами собой, но я точно знаю – они единственно правильные в данной ситуации.

– Алевтины…

– Алевтины, и просто все ее прегрешения, вольные или невольные… И даруй Ей Царствие Небесное! Аминь!

Через секунду рядом с плачущей женщиной останавливается карета «Скорой Помощи» – так она представляет своего проводника?

– Иди. Не бойся, – предлагаю я. – Тебе пора вернуться к живым.

На секунду, перед тем, как сесть в автомобиль, душа улыбается. А мне показывают больничную палату, и темноволосую женщину, которой на руки дали новорожденную дочь.

– ГРАШ АТЗЕХАННОН… – у меня еле хватает сил на то, чтобы закрыть портал.

Возвращения в свое тело я уже не ощущаю.

Все восстало против молодого некроманта,

Сделав меня мучеником моего таланта…

Ты, зловещая луна,

В мои муки влюблена.

Отобрав души покой,

Что ты делаешь со мной?

Можешь ты мне дать ответ —

Отчего весь белый свет,

Обозлился на меня?

Для чего родился я?

Король и Шут, «Некромант»

В себя я пришла от того, что по моему лицу кто – то нежно водил влажной тряпкой. Глаза открывать не хотелось, поэтому я решила немного попритворяться обморочной принцессой. В конце концов, не так уж и часто мне выпадает возможность пользоваться чужой добротой и наслаждаться чьей – то заботой. Это ко мне чаще бегут с нытьем и жалобами, считая, что у ясновидящей проблем нет и быть не может.