Александр Смолин - Книга ужаса. Мяуканье извне

Единственным минусом его еды была ненасыщаемость, еда имела отменный вкус, но сколько бы я ее не ел, я не мог насытиться.

Я сам не заметил как съел весь мед из сот и меня одолела жажда. Стоило мне подумать о жажде, как я тут же увидел поблизости от себя колодец. Я заглянул вниз и увидел блеск воды, в полуметре от ее поверхности висело деревянной сухое ведерко. Значит, им сегодня не пользовались. Я крикнул вниз, чтобы проверить глубину колодца и эхо тут же отозвалось на мой призыв. Колодец был довольно глубоким. Я накрутил веревку, поднял ведро и вдоволь напился воды. Такая приятная на вкус. Я выпил два или даже три ведра, чтобы утолить нестерпимую жажду. Что за чудесное место? И как я мог здесь оказаться?

Я побродил еще немного по саду и решил возвращаться к особняку.

Очнулся я снова у стола, звериный голод привел меня на аллею буквально силком. Я снова вкушал пищу, заглатывая персиковую мякоть, кусочки маринованных ананасов, филе индейки, картофельное пюре и всевозможные диковинные салаты из мелко нарезанных овощей, колбас и морепродуктов.

Все это время мне казалось, что за мной кто-то наблюдает.

– Кто ты радушный хозяин? Я благодарен тебя за еду! Покажись, чтобы я мог пожать твою щедрую руку! – Мой голос прозвучал в пустоту. Я уже было усомнился в том, что здесь вообще кто-то есть, как вдруг на противоположном конце аллеи, поближе к поместью послышался шорох в кустах.

Теперь мне стало не по себе. И кого это я собрался благодарить? О чем я думаю? Я оказался неизвестно где, за высоким забором, как пленник.

На всякий случай я исследовал стол на предмет ножа или вилки, но ни единого столового прибора мною не было обнаружено. Защищаться мне было нечем. Впрочем, я все еще рассчитывал на миролюбие этого господина, кем бы он ни был, и на его благоразумие. Разве мог в такой красоте жить плохой человек?

– Кто здесь?! – уже без шуток прикрикнул я.

Честно говоря, все происходящее меня настораживало. Я вооружился пустым графином и побрел к особняку. В кустах никого не оказалось. Но я готов поклясться, что явственно слышал шорох. Возможно даже видел шевеление веточек. Мне не понравился этот шорох и те следы, которые я нашел у фонтана. Я решил выбираться отсюда подобру-поздорову.

Я несколько раз обошел всю территорию поместья. Выхода не было. Куда бы я не шел – везде сплошняком стоял высокий забор. Я несколько раз попытался допрыгнуть до верха, но моя идея была абсурдной, я признаю это… скорее жалкие попытки отчаянья сделать хоть что-нибудь в этой безвыходной ситуации. Высота метров шесть никак не меньше. И после метра от земли забор был исключительно гладким.

Я почувствовал себя птицей в клетке. Определенно в клетке! Никак иначе.

Я был не гостем, вовсе не гостем, но пленником…

Тем временем солнце уже поднялось над головой, а значит наступил полдень. Я понял только одно, что нужно возвращаться к столу, потому что я снова был голоден… нет же! О чем я говорю? Я понял только одно – мне нужно попробовать перелезть через забор. Я должен где-то раздобыть веревку. На ум сразу пришли шторы особняка. Но двери насколько я помню были заперты, а значит мне нужно было разбить стекло. От этой мысли я сразу почувствовал себя не в своей тарелке.

Как мог я хозяйничать в чужом доме?

За спиной вновь послышался шорох. Он явственно доносился до меня и был совсем рядом. Я вновь попытался приветствовать хозяина. Но снова никого не увидел.

Присутствие чего-то неведомого пугало меня до чертиков.

Я поторопился покинуть сады. Я шел в сторону дома и постоянно оглядывался. Проклятый шорох! Он сводит меня с ума! То, что я был здесь не один, для меня стало очевидным.

Я добежал до качелей и посмотрел назад. Я ждал, что кто-нибудь выйдет из зарослей, потому что, пока я шел по тропинке, шорох появлялся несколько раз. Будто кто-то преследовал… или может следил за мной.

Я обошел особняк и вознамерился разбить окно, но стол полный яств заставил меня вновь повернуть голову по направлению к аллее.

О чем я только думаю? Мне нужно спасаться бегством пока не поздно, что будет если наступит ночь? От этой мысли закружилась голова. Превозмогая голодные спазмы в желудке, которые по моим наблюдениям появлялись не от чувства голода, а от еды которую я ел, как будто бы не я ее ел, а она меня изнутри, я для себя вдруг заметил, что прибавляю в весе.

Причем мой вес и объем росли прямо на глазах. В обычной жизни такого случиться не могло. Что здесь вообще происходит? Я точно сплю и не могу проснуться.

Я сплю! Нет – слишком реально происходящее вокруг. С момента пробуждения я решил все комментировать, вдруг кто-то услышит мой голос и разбудит меня.

Шорох послышался вновь. Пришла пора действовать.

Ударом ноги я разбил окно и вошел в особняк, не обращая внимания на присутствие невидимки. Внутри пусто! Только шторы висят на окнах, но ни мебели, ни каких-либо предметов быта не наблюдается – будто бы дом выставили на продажу или возможно только что приобрели.

Хотелось бы отметить дороговизну напольных покрытий и качественную богатую отделку стен – опять же белые тона и вкрапления золотых орнаментов. Потолки украшает барельеф и он мне совершенно не нравится – на нем запечатлены древние сцены насилия, я вижу воочию пожирающих детей тварей, я посмотрел внимательней и увидел жертвоприношения, казни, пытки рабов, содомию. В центре потолка на выпуклом круге висит хрустальная люстра, которая при свете дня поблескивает искристыми звездочками и россыпью драгоценных бриллиантов. Я только что оглядывался по сторонам, когда мне показалось, что за окном кто-то стоит – немного в отдалении поближе к фонтану – я бы сказал страшная тварь, я не задерживал взгляда на том окне, поэтому не сразу понял, что кого-то заметил, а когда понял, то немедленно обернулся, чтобы рассмотреть более детально, но за окном уже никого не было.

Поджилки затряслись, задрожали колени, во рту пересохло, и моя кожа сделалась бледной как мрамор, я пошатнулся и едва не упал в обморок. Пусть я и не разглядел незнакомца досконально, но я точно видел силуэт бешеной собаки, может быть волка, стоящего на задних лапах, скорее, напоминающего человека с отвратительной пастью, оскалом. Мне показалось, что он смотрел на меня с аппетитом, с агрессией.

От увиденного стало дурно. Ощущение животного ужаса пробежало от макушки до самых пяток. А тут еще проклятый живот снова свело от голода.

Мне в голову пришла мысль раздобыть какое-нибудь оружие, может быть сломанную ветку? И заточить ее? Черт, ведь здесь нет ни единого ржавого ножика. А что если хозяин поместья озлобился на меня за разбитое окно? Я чувствовал себя неловко по этому поводу. И тут же вознамерился извиниться.