Андрей Собакин - Пионерский некрополь

Успокоившись, Катя быстро вышла на веранду и поспешила к лестнице. Оксана уже успела спуститься вниз и открывала застеклённую дверь на улицу. Катя всё-таки не осмелилась её окликнуть, а, стараясь не шуметь, начала спускаться сама. Выйдя на улицу Катя очень удивилась, что заметно похолодало, и всё вокруг было мокрым, как после недавнего дождя – и земля, и трава, и листья на кустах и деревьях. Впрочем, с неба лился ровный лунный свет, а значит ни туч, ни облаков больше не было. Катя увидела силуэт девочки на тропинке, ведущей в сторону туалета и, уже совсем не скрываясь, побежала следом за ней. Девочка шла не очень быстро, и Катя практически сразу её догнала. Когда между ними оставалась всего лишь какая-то пара метров, произошло нечто совершенно неожиданное…

Прямо перед Катиным носом, справа от тропинки, высокие тёмные кусты резко качнулись вперёд, практически перекрыв тропинку и обдав Катю дождём из холодных крупных капель. Катя на мгновенье аж перестала дышать от испуга. Кусты тут же хаотично закачались и затрещали, и из мокрой темноты на тропинку вырвался какой-то огромный человек – его спина в облезлой чёрной кожанной куртке заслонила всё перед оторопевшей от неожиданности Катей. Девочка, за которой Катя бежала, тоже услышала треск и, наверное, обернулась – из-за спины незнакомца Кате было ничего не видно. Короткий пронзительный крик разорвал тишину лунной ночи. Катя в страхе попятилась, споткнулась о какой-то корень и едва удержалась на ногах. Незнакомец, видимо, её не заметил и набросился на Оксану… Её крик оборвался мгновенно – мужчина зажал девочке рот ладонью и, схватив ей поперёк туловища, потащил вперёл по тропинке. Последнее, что Катя увидела, были бледные голые ноги, отчаянно бьющиеся в воздухе…

Мужчина с девочкой сначала побежал в сторону туалета, к левой двери, которая была для мальчиков. Однако не вошёл внутрь, а, пробежав мимо, проломился сквозь кусты за туалет, туда, где был забор, огораживающий территорию лагеря… Потом всё исчезло, и стало очень тихо.

Оторопевшая Катя несколько секунд стояла и тупо смотрела на освещённую тусклой жёлтой лампочкой кирпичную стену туалета в конце тропинки. Ноги её не слушались. Всё, что только что произошло, казалось ей сном, просто каким-то ночным кошмаром… «Я, наверное, ещё сплю…» – подумала Катя. Крик несчастной девочки всё ещё стоял в её ушах. Наконец, она начала пятиться в сторону корпуса, не решаясь повернуться спиной к туалету и кустам. «Надо позвать на помощь!» – лихорадочно думала Катя, оказавшись у застеклённой двери, ведущей на лестницу. Однако, что-то в этой жуткой истории казалось ей очень и очень странным. Кто это был? Теперь она была абсолютно не уверена, что видела Оксану… Может быть, это всё-таки была Таня? Или какая-нибудь другая девочка из их отряда? Внезапно Катя почувствовала, что ещё чуть-чуть – и она точно описается. Не решаясь снова идти по тропинке, она побежала по асфальтовой дорожке в противоположную сторону. Там, в паре сотен метров, за аллей Пионеров-героев, возле столовой был ещё один туалет. Дорожка была освещена, и Кате было уже не так страшно. Пересекая аллею, она краем глаза ловила спокойные и мужественные взгляды пионеров-героев на портретах – теперь она не чувствовала себя совсем одинокой и беззащитной… Туалет был залит ярким светом, и показался Кате огромным надёжным океанским лайнером, на борт которого она ступила выбравшись из полузатонувшей спасательной шлюпки…

По дороге обратно в отряд Катя никого не встретила. Подбежав к корпусу, она твёрдо решила разбудить Риту и всё ей рассказать… «Кого похитили?» – спросит наверняка Рита. Что ей сможет Катя ответить – Оксану или, всё-таки, Таню? Может, это вообще Савельева была?.. Катя поспешно взбежала вверх по лестнице и, не задерживаясь на залитой лунным светом веранде, побежала в спальню…

Перед тем как будить Риту, она решила сначала проверить, кого из девочек не было в своей постели. Такое решение показалось ей самым правильным. «Могу ещё соображать», – подумала Катя открывая дверь в спальню, – «Ещё не все мозги от страха разбежались».

Она быстро прошла по проходам между кроватями, отмечая про себя: «Юля – на месте, Шишкина – на месте, Таня – на месте, эта – тоже… Оксана…»

Катя запнулась – Оксана совершенно беззаботно посапывала в своей постели. «Что за наваждение?» – подумала Катя, – «Все на месте! Вот единственная пустая кровать, но это – моя…»

Теперь идти к Рите было вроде бы и незачем… Но ведь девочка-то была! И мужик какой-то был, в старой кожанной куртке! Катя в растерянности присела на свою кровать. «Этого просто не может быть!» – решила она, – «Та девочка прошла мимо меня, значит её кровать должна быть в том конце палаты…»

Она снова вскочила на ноги и обежала всю спальню. Все девочки спали там, где им полагалось. «Всё!», – Катя почувствовала, что очень хочет спать, – « Это был просто сон. Мне всё приснилось…» И, хотя в глубине души она с этим никак не могла согласиться, ей ничего другого не оставалось, как забраться под тёплое одеяло и попытаться заснуть. Впрочем, пытаться особенно и не пришлось – сон, казалось, только и ждал, когда её голова коснётся подушки…

Весь следующий день Катя провела как в тумане. Сначала ей очень хотелось хоть кому-нибудь рассказать о ночном происшествии, но понемногу её воспоминания несколько сгладились и как бы отдалились. Внимательно понаблюдав за Оксаной и другими пионерками из их отряда, Катя всё больше убеждалась, что ночью она стала свидетелем похищения совершенно незнакомой ей девочки. На утренней и вечерней линейках, а также в столовой Катя пыталась приматриваться к пионеркам из других отрядов, но была вынуждена признать, что не смогла бы узнать ту девочку даже столкнувшись с ней нос к носу – всё-таки была ночь, и ни разглядеть её как следует, ни хорошенько запомнить Кате не удалось… В пользу того, что это, действительно, был сон, говорил также и тот факт, что вот уже больше недели стояла сухая жаркая погода, а тогда ночью всё было насквозь промокшим после недавнего дождя и было холодно…

После отбоя, предварительно сбегав в туалет и почистив зубы, девочки, как обычно, распределились по своим и чужим кроватям и болтали о разных пустяках. Рита зашла в спальню погасить свет и, прищурившись, оценила степень усталости контингента – «Минут через пятнадцать должны уснуть», – отметила она про себя. Щёлкнув старомодным выключателем, прикрученным к стене, наверное, ещё во времена Хрущёва, Рита молча показала девочкам три пальца – это могло означать либо, что она давала им три минуты на болтовню, либо, что у них было время на рассказывание трёх страшных историй. Более точно определить значение показываемых пальцев девочкам никак не удавалось. Правда, у Юли была теория, что когда Рите приходилось многократно заходить в спальню после отбоя, то та начинала отчёт: три пальца, два, один – а потом, возможно следовал ядерный взрыв или ещё чего похуже…