Андрей Смирнов - Болезни Белокамня

– Зачем это тебе, моя милая?! – грустно улыбалась в такие моменты мать, расчёсывая дочери её белоснежные локоны.

– Я не хочу прозябать в нищете, подобно Эфраиму и его семье, – всегда отвечала одно и то же девушка. – Не хочу бояться каждого шороха, каждого бандита и каждого злопыхателя. Не хочу знать голода и нужды.

– Но ведь всего этого можно добиться и иным путём, нежели насилием или торгуя своим телом! – вздыхала Санса.

– А я и не хочу торговать собой, мама!

– Вдовы не берут тех, кто отказывается от подобной работы, – горько усмехалась женщина. – Они ожидают от своих подопечных того, что те всегда готовы пойти на любые жертвы и принимать крайние меры. Умение грамотно торговать своим телом ценится ими пуще всего прочего, ибо банда очень часто действует путём соблазнений или откупается подобным образом от поступающих претензий. Так что моя милая Белогривка, давай лучше подумаем над тем, куда мы сможем тебя пристроить, чтобы ты зарабатывала честным трудом, а не так, как твоя пропащая мать!

Однако время шло, никаких альтернатив предложено и озвучено до сих пор не было, а посему девушка готовилась к своему боевому крещению, каждый раз с замиранием сердца провожая мать вечером на службу, надеясь и одновременно опасаясь того, что та скажет ей собираться и поведёт её в бордель на смотрины. Каждый раз этого не происходило, а посему после ухода Сансы Нэтали каждый раз приходилось волноваться из-за того, что её мать может не вернуться домой, оставшись где-нибудь на узких грязных улочках Дыры истекать кровью с ножом в животе, как уже бывало не раз и не два. Правда раньше, женщина находила в себе силы подняться на ноги и доковылять до дома или борделя, где её выхаживали и ставили обратно в строй, но ведь здоровье у неё уже не то, что раньше. Каждый раз может стать последним. И этого Нэтали боялась пуще собственной смерти, ибо никого ближе матери у девушки не было.

Тряхнув головой, Белогривка отогнала прочь свои сомнения, глядя на стоявшего рядом с ней Эфраима, чей взор тёплых карих глаз лучился собачьей преданностью и надеждой.

– Может, ты не пойдёшь сегодня на пристань? – спросил он у своей возлюбленной. – Я хотел тебя позвать кое-куда, если ты не возражаешь.

– Куда? – полюбопытствовала девушка, хотя уже была уверена в том, что откажет своему товарищу, который не мог сравниться с Дюмоном.

– Секрет! – усмехнулся Эфраим.

– Уж не на свидание ли ты меня хочешь позвать? – улыбнулась Нэтали, наблюдая за тем, как быстро краснеет лицо её несостоявшегося ухажёра, выдавая его с головой. – Неужели это так?!

– Э-э-э, – замялся юноша. – Почти! Я хотел пригласить тебя на выступление уличного балагана. Они в Ремесленном Квартале сейчас остановились, выступают там по вечерам. Это, конечно, не цирковое городище в центре, но тоже есть на что посмотреть. Вот, я уже и билеты на сегодняшнее выступление приобрёл.

С этими словами он показал девушке два замусоленных бумажных огрызка, которые были настолько жалкими, что с успехом могли соперничать со скромными потугами Эфраима по соблазнению своей соседки.

– Всё это очень мило, Эф, но ты же знаешь, что мы с тобой всего лишь друзья! – вздохнула Нэтали. – Ты мне нравишься, правда, но подумай, что скажут твои родители, когда узнают, что ты связался с такой беспутной девкой, как я? Ты же сам знаешь, что в народе судачат про меня и мою мать. Хочешь, чтобы подобные сплетни пошли про тебя и твою семью?

– Мне всё равно! – тряхнул своими грязными патлами Эф. – Мне всё равно, что обо мне подумают! Ты мне нравишься и я хочу…

– Эфраим, домой! – раздался громогласный клич из его домишки. – Помоги мне покормить Бруно и Стефана, а потом будешь ужинать сам!

– Я… я… Иду, мам! – крикнул, обернувшись назад, юноша, после чего горячо прошептал Белогривке. – Я быстро! Как только покормлю малых, так сразу к тебе и вернусь! А потом мы сможем отправиться на выступление! Ну, что скажешь?!

– Я не смогу! – вздохнула девушка. – Отдай эти два билета своим родителям, и отпусти их туда отдохнуть от забот, а сам останься дома с детьми.

– Может, ты тогда пришла бы ко мне в гости и помогла мне с братьями и сёстрами?

– Ну не знаю, – пожала плечами Нэтали, которой уже не терпелось ускользнуть от друга, чтобы отправиться на настоящее свидание с ненаглядным Дюмоном.

– Всё-таки пирс! – нахмурился проницательный Эфраим. – Этот контрабандист не достоин тебя!

– А вот это уже мне решать! – пришёл черёд хмуриться и Белогривке. – Кто меня достоин, а кто нет!

– Этот пройдоха подведёт тебя под арест, попомни мои слова! – сжал в кулаке билетики молодой человек. – Ты сама прекрасно знаешь, как бандиты относятся к своим…

– Не называй его так! – вскинулась Нэтали. – Он не бандит!

– А кто же он тогда?! Контрабандист, который стоит вне закона! Не лучшая партия для тебя!

– Ну, знаешь! – всплеснула руками девушка, разворачиваясь, чтобы уходить. – Это уже чересчур, даже для тебя!

– Я всего лишь желаю тебе добра! – крикнул вдогонку её Эфраим. – Нэт, прости меня! Не уходи!

Однако та уже свернула за угол, намереваясь добраться до пирса затемно, чтобы не пришлось туда идти впотьмах. С одной стороны настроение было безвозвратно испорчено размолвкой с другом, который постоянно стремился изменить этот статус на более интимный, но с другой сердце девушки трепетало от осознания того факта, что скоро она встретится со своим ненаглядным Дюмоном. По крайней мере, девушка на это рассчитывала, ибо место встречи не было оговорено заранее, но насколько она знала своего парня, тот большую часть своего свободного времени проводил именно там, без устали латая свой старый разбитый ялик, на котором его старик постоянно провозил наркотики в город.

– Если на пристани в правобережных доках я не обнаружу Дюмона, тогда вернусь обратно и загляну к Эфраиму, – решила для себя Белогривка. – То-то паренёк обрадуется, если это произойдёт! Знатно он в меня влюбился, это факт!

Однако если тебе не повезло однажды, то не повезёт и дважды, потом и трижды, и лишь потом иди ж ты… примерно так всегда говаривал отец Эфраима, и в чём-то был прав. Как и в своём нежелании отпускать на прогулки сына с этой беловолосой девицей, кою все в народе считали чужой, и чурались её при встречах. Ну что могло хорошего выйти из подобных встреч, когда шебутной мамашке Нэтали вздумается прирезать бедного паренька за заигрывания с её ненаглядной дочуркой, с которой женщина едва ли не пылинки сдувала? Зачем позволять своему первенцу связываться с откровенно криминальной семьёй, чтобы покрывать таким образом позором не только его самого, но и прочую родню? Лучше жить впроголодь, но спокойно, чем сыто, но с ножевыми ранениями, как Санса, кою уже несколько раз пытались умертвячить на её «работе»!