Таня Хафф - Цена крови

— Дружбы? — Брови Вики поползли вверх.

Селуччи запустил обе пятерни в свою гриву, немилосердно распрямляя вьющиеся пряди, как делал всякий раз, когда пытался сдержать гнев.

— Что, если я не желаю вычеркнуть четыре года дружбы и четыре года секса из-за какого-то глупого разногласия!

— Просто секса, значит? Вот как? — Вики предпочла придраться к самому легкому, чтобы избежать более сложной темы — их разногласий. Недостаток поводов для перепалок никогда им не грозил. — Для меня это был не просто секс, детектив!

К этому времени оба уже перешли на крик.

— Разве я говорил о просто сексе? — Он широко развел руками и возопил на всю станцию: — Нет, это был просто великолепный секс! Потрясающий секс! Это был... Что еще?

К ним подскочил весь пунцовый от смущения констебль Уэст.

— Вы загородили проход, — запинаясь, проговорил он.

Прорычав неразборчивое проклятие, Селуччи прижался к стене.

Пока мимо проезжала каталка, на которой из стороны в сторону покачивался яркий оранжевый мешок, Вики сжала кулачки, собираясь всадить один из них прямо в классически красивый нос Майка Селуччи. Почему она позволила ему довести себя до такого состояния? У него была определенная способность пролезать сквозь тщательно воздвигнутые преграды, раздувая чувства, которые, как ей казалось, она давным-давно посадила под замок. Будь он проклят. Пусть даже на этот раз он прав. Она дернула уголком рта. По крайней мере, они снова разговаривают...

Каталка уехала, Вики разжала кулаки, положила руку на локоть Селуччи и сказала:

— В следующий раз я поведу себя, как положено по инструкции.

На большее извинение она не была способна, и Майк это понимал.

— Почему бы не начать прямо сейчас? — Он вздохнул. — Послушай, насчет ухода из полиции... Ты ведь не совсем ослепла, Вики, ты могла бы остаться...

— Селуччи, — процедила она сквозь стиснутые зубы. Всякий раз в конце разговора этот человек отпускал одно лишнее замечание.

— Ладно, забудь. — Майк протянул руку и поправил очки на ее переносице. — Хочешь, подброшу до дома?

Она взглянула на свое испорченное пальто.

— Почему бы нет.

Когда они начали подниматься по лестнице вслед за каталкой, Селуччи, шутливо встав в боксерскую стойку, слегка стукнул ее в плечо.

— Приятно снова сразиться с тобой.

Вики сдалась — последние восемь месяцев были скорее наказанием, чем победой, — и улыбнулась.

— Я тоже по тебе соскучилась.

В понедельник на первых полосах почти всех ежедневных изданий были огромными буквами напечатаны сообщения об убийстве. В одной желтой газетенке даже появилась цветная фотография каталки на выезде со станции — яркое оранжевое пятно на фоне серых и темно-синих тонов. Вики отшвырнула газету на растущую стопку «в переработку» слева от письменного стола и принялась грызть ноготь большого пальца. Версия Селуччи, которой он неохотно поделился, пока подвозил ее до дома, включала наркотик «ангельскую пыль» и что-то вроде накладных когтей.

— Как у того парня в кино — ну, «Кошмар на улице Вязов».

— Селуччи, у Фредди Крюгера была перчатка с бритвенными лезвиями.

— Один черт.

Вики не поддалась на уловку. Она прекрасно знала, что Майк и сам не очень-то в это верит. Просто ничего лучшего, пока не было новых фактов, он не придумал. Окончательная версия часто не имеет даже отдаленного сходства с первоначальной. Но Селуччи ненавидел работать с нуля. Вики же предпочитала накопить факты, а потом посмотреть, какие выводы можно сделать.

Она потянулась к телефону, но потом вспомнила и убрала руку. Это дело ее больше не касалось. Мисс Нельсон дала показания, и на том ее участие в нем исчерпывалось.

Вики сняла очки и протерла одно стекло краем футболки. Перед глазами все поплыло, но уже через секунду она словно смотрела в затуманенный туннель; довольно широкий туннель, вполне достаточный для каждодневных дел. Пока она потеряла около трети периферийного зрения. Но это пока. Дальше будет хуже.

Очки могли корректировать только близорукость. Остальные недостатки зрения уже ничто не исправит.

— Ладно, пусть Селуччи сам разбирается. А мне тоже есть чем заняться, — твердо заявила она самой себе. — Буду делать то, что могу.

И ей не мешало бы приступить к работе поживее. Накопления скоро закончатся, а клиентов по-прежнему унизительно мало: из-за плохого зрения ей приходится отказываться от многих дел.

Скрипнув зубами, она положила на колени пухлый телефонный справочник Торонто. Если повезет, некто по имени Фу Чан, которого она ищет, наследник кругленькой суммы, завещанной покойным дядюшкой из Гонконга, окажется одним из двадцати шести, приведенных в списке. Если нет... в справочнике фамилия Чан занимает больше трех полных страниц — шестнадцать колонок, приблизительно 1856 Чанов, и как пить дать по крайней мере у половины из них найдется в семье хоть один Фу.

А Майк Селуччи как раз сейчас занят поиском убийцы.

Вики отогнала эту мысль прочь.

Нельзя быть копом, если ни шиша не видишь.

Она посеяла свое поле. Теперь будет его пожинать.

Терри Нил вошла в лифт и устало привалилась к стенке, потом сделала пару глубоких вдохов и, когда ей показалось, что сил прибавилось, подняла руку ровно настолько, чтобы увидеть часы.

— Первый час? — простонала она.

«Как быстро, черт возьми, пролетел понедельник, и какой смысл ехать домой? Все равно я должна быть на месте через восемь часов». Она почувствовала вес пейджера на поясе и молча взмолилась, чтобы ей достались хотя бы эти восемь часов. Компания и так за сегодняшний день урвала свое — проклятый пейджер сработал, как только она села в машину в 16:20, — поэтому есть надежда, правда очень слабая, что до завтрашнего утра ее оставят в покое.

Дверь лифта, зашипев, открылась, и женщина, с трудом переставляя ноги, направилась в подземный гараж.

— Чтобы уйти из конторы, — пробормотала она, — нужны двое. В одиночку никак.

Слегка прищурившись от ярких ламп дневного света, Терри пересекла почти пустой гараж, глядя на собственную тень, которая выплясывала вокруг нее, словно спятившая марионетка.

Ей никогда не нравился холодный резкий свет дневных ламп, мир казался таким неприветливым, когда отбрасывал колючие тени. Особенно сегодня...

Она потрясла головой. Из-за недостатка сна в голову лезли безумные мысли. Подавляя желание поминутно озираться, Терри наконец достигла единственной своей награды за все бесконечные часы переработок.

— Привет, малышка. — Она покопалась в кармане и выудила ключи от машины. — Соскучилась?

Открыв крышку багажника, подняла свой чемоданчик-дипломат — эта чертова штука, должно быть, весила целую тонну! — и опустила его внутрь. Опершись локтями о край багажника, она помедлила, вдыхая запах новой краски, нового винила, нового пластика и... какой-то гнили. Нахмурившись, женщина выпрямилась.