Елена Нестерина - Большая книга ужасов – 4

Анджей попытался улыбнуться.

– Ведь если нет Ужаса, то и кончилось действие их проклятия? – продолжала бедная женщина.

И осеклась, глядя на измученного мальчишку.

– Или это только благодаря вам? – проговорила она. – И средству…

Анджей кивнул, подтверждая обе версии.

Женщина, поцеловав детей, которые все это время сидели запертыми в доме, метнулась в другую комнату, вернулась с деньгами и протянула их Анджею.

– Отнеси родителям! – решительно заявила она. – Бери, отнеси родителям! Ты не представляешь, как я… Как мы вам благодарны!

– Приходите к ним сами. И сами их отдайте! – быстро крикнул Анджей, выскакивая на улицу.

Подходила к концу зима. Весь снег почти растаял, холодов не было, казалось, что уже наступила весна. Только к ночи иногда пробирал морозец. И тогда в воздухе, темном-темном воздухе становилось по-зимнему пусто, пронзительно, резко. Звезды в подмерзшем небе светили ярче, контур луны словно был вырезанным из бумаги особо острыми ножницами.

Так было и сегодня. Морозный воздух проникал сквозь широко открытую форточку в лабораторию, расположенную как раз над магазином «Белые тапочки». Работа там кипела – отец и мама Анджея старались вовсю. Линия жевательной резинки не останавливалась ни на минуту.

И снова освещенные окна второго этажа в этот час были под пристальным наблюдением человека с биноклем, засевшего далеко-далеко от дома.

«Значит, слов вы не понимаете и угроз не боитесь, – подумал он, внимательно проследив за тем, чем занимаются хозяева „Белых тапочек“. – Ну хорошо, тогда берегитесь…»

На его счастье – и на несчастье жильцов дома на краю кладбища, именно этот день, точнее, вечер выдался ясным. Все последующие дни и ночи попали во власть бурь и ветров. А сегодняшняя прекрасная видимость играла на руку. На нечистую руку. На много нечистых рук…

– Кошёлкин, а где твои борзые ребята, с которыми ты по осени тусовался? – хлопнув студента Стасика по спине, поинтересовался Колян – крупный парень с того же курса, на котором Стасик учился.

– Какие? – закашлявшись от мощного удара, проговорил тщедушный Стасик.

– Да такие модные, вертлявые, по дискотекам все с тобой шарились? – Однокурсник вновь собрался огреть Стасика – исключительно для убыстрения его мыслительного процесса, но юркий Кошёлкин успел отскочить в сторону. – Ну осенью! Мы еще все думали, чего они такие бледные – обкуренные вдрызг, что ли… Да не тормози ты, Кошёлкин?!

Стасик почесал голову. Он понял – речь скорее всего шла о необыкновенно стильных и крутых ребятах, с которыми он, деревенский парнишка, только что прикативший из своей глухомани в город, познакомился и подружился осенью, едва начав занятия в своем сельскохозяйственном институте. Эта компания была продвинутой до безобразия – ни у кого во всем городе больше не было таких навороченных джинсов, маек и кроссовок, таких классных мобильных телефонов самых распоследних моделей. А на машинах на каких они рассекали! От зависти можно было только или давиться, или с криком: «Хочу такую же машину!!!» – бросаться под колеса…

Стасик Кошёлкин дружил с ними, дружил… А ребята оказались вампирами! Настоящими, с вырастающими в свете ночной дискотеки клыками. Один из них, принимая Кошёлкина в их элитную компанию, и приложился своими клыками к вене Стасика… Бедный студент Кошёлкин стал одним из них, стал вампиром. Он ждал, что теперь, раз в его венах играет то, чего нет у других людей, его жизнь выйдет на новый уровень. Вампир Кошёлкин почувствовал себя особенным и ждал, когда мир начнет ощущаться им острее, интереснее и красочнее – ведь так ребята-вампирята обещали…

Оказалось, что для этого нужно всего ничего: выйти на улицу, поймать кого-нибудь, выпить его крови – и тогда наступит долгожданный «приход», который изменит ему весь мир! Такой красоты ощущений ни от одного наркотика добиться невозможно! Стасик Кошёлкин поверил – и помчался на улицу за ощущениями. Осталось только жертву выследить, схватить, укусить и… напиться крови!

Но вместо этого Стасик попал в руки Анджея и его отца. К своему счастью, вампиром он так и не стал. И тусовку ребят-вампирят с тех пор решил за километр обходить… Однако они и сами ему больше не попадались.

И вот теперь выясняется, что их, оказывается, снова видели в городе.

– Я понял, о ком ты! – хлопнул себя по лбу бывший вампир Кошёлкин. – Не знаю, куда-то они слиняли, видимо…

– А по-моему, видел я опять недавно таких… – покачал головой Колян. – Стильно прикинутые, бледные, как будто мелом натерлись. Возле центрального кинотеатра они топтались, «стрелку», что ли, кому-то забили, я не понял. Я пришел в другой раз – нету их уже там… Ты бы, Кошёлкин, подвалил к ним, что ли, узнал, чем они торгуют, как к ним подсуетиться, и вообще. А? Нам интересно.

– Да чего я-то… – сразу сник Стасик. К вампирам он не хотел ни за какие коврижки – он помнил, как его ломало, когда ему не давали человеческой крови попить.

– Они тебя знают. Ты же у нас известный тусовщик… – Дотошный однокурсник снова примерился дружески похлопать здоровенной ладонью по Стасиковой тощей спине. Но тот опять отпрыгнул – и как можно дальше.

– Я… Я посмотрю… – промямлил он. – Издалека сначала посмотрю – они или не они… И скажу тебе. Давай?

– Заметано! – обрадовался парень, который был почему-то уверен, что модные тусовщики непременно примут его в свою компанию – и будет он таким же крутым и стильным. – Ну, Кошёлкин, не подведи.

– Ну что ты, меня не знаешь? – жизнеутверждающе воскликнул Стасик и как можно шире улыбнулся.

Любопытный однокурсник отправился по своим делам. А бывший вампир Кошёлкин потерял покой… Неужели они вернулись, вернулись, вернулись? Ведь тогда они схватят его – и станут разбираться насчет того, почему он предал их вампирское братство и никого не загрыз. А в городе-то снова что начнется… Эх, хоть бы все это оказалось ошибкой!

Страшно одинокому путнику на темной зимней дороге. Резкий холодный ветер гонит сухой колючий снег, который в течение зимы то таял, превращаясь в воду, то опять замерзал в мелкие острые льдинки, то вновь таял, то замерзал по новой. Обидно такому снегу, что не удалось ему как следует покрасоваться, посиять в солнечном свете, померцать при луне, лежа ровными спокойными слоями или пухлыми сугробами. Вот он и срывается с земли, несется вместе с ветром, колется, норовя попасть путнику в лицо, поранить, отомстить… И не спрячешься от него, не затаишься – идти-то надо, двигаться к теплу, к покою, к дому.

Хорошо, если подберет припозднившегося странника попутная машина, или рейсовый автобус возникнет из мрака нежданно-негаданно. Но это редкость, это чудо, это удача. А так надеяться можно только на самого себя, на крепкие ноги, на силу духа и теплую одежду.