Джим Батчер - Белая ночь

Я хотел было огрызнуться чем-нибудь злобным, и оскорбленным, и справедливо заслуженным. Вместо этого я заставил себя немного сбавить тон.

— Смотри-ка, — только и сказал я. — Мне не доверяет Страж. Надо же, новость какая.

Рамирес удивленно покосился н меня.

— Чего?

— Да ты не переживай. Я к этому привык, — сказал я. — Морган совал нос во все закоулки моего окружения всю мою сознательную жизнь.

Рамирес молча смотрел на меня, потом слабо фыркнул.

— Слава королеве сцены. Гарри… — он тряхнул головой. — Я говорю о том, что ты не доверяешь мне, чувак.

Мой готовый уже сорваться с губ злобный ответ разом куда-то делся.

— Э… Чего?

Рамирес устало покачал головой.

— Позволь мне выдвинуть несколько предположений. Первое. Ты не доверяешь Совету. Ты ему никогда не доверял, но в последнее время еще меньше. Особенно с этой истории в Нью-Мехико. Ты считаешь, кто-то, передающий информацию вампирам, находится на самом верху, и чем меньше Совет будет знать, чем ты занимаешься, тем лучше.

Я молча смотрел на него.

— Второе. В игре появился новый участник. Коул как раз из этой, новой команды. Мы не знаем, кто они, но, похоже, они взялись за всех — за вампиров, смертных, чародеев, — он вздохнул. — Ты ведь не один заметил эти штуки, Гарри.

Я хмыкнул.

— Как ты их называешь?

— Черные Шляпы. Ну, в честь нашего приятеля-кольценосца, Коула. А ты?

— Черный Совет, — признался я.

— Уууу, — завистливо вздохнул Рамирес. — Твое лучше.

— Спасибо, — сказал я.

— То есть, значит, ты не можешь доверять своим, — кивнул он. — Но ты заключаешь сделки с вампирами, — он сощурился. — Ты считаешь, что тебе удастся найти предателя, глядя с той, другой стороны.

Я коснулся пальцем кончика носа.

— А гангстер? — поинтересовался Рамирес.

— Настоящий змей, — ответил я. — Но свое слово держит. И Мадригал с Витто убили одного из его людей. И я знаю, что он не работает на Коула и его организацию.

— Откуда знаешь?

— Потому что Марконе работает только на Марконе. Потому…

Рамирес слабо развел руками.

— Это что, так страшно трудно, Дрезден? Поговорить со мной?

Я откинулся на спинку стула. Напряжение, сковывавшее плечи, вдруг куда-то исчезло. На меня навалилась жуткая слабость. Я несколько раз вдохнул и выдохнул.

— Нет.

— Идиот, — негромко фыркнул Рамирес.

— Ну, — сказал я. — Ты считаешь, я должен пойти покаяться Мерлину?

Рамирес открыл один глаз.

— Ты шутишь? Он же тебя на дух не переносит. Он сразу объявит тебя предателем, запрет в кутузку и казнит, ты и охнуть не успеешь, — он закрыл глаз. — Но я с тобой, чувак. До конца.

Сил после такого, сквозь что пришлось пройти Рамиресу, остается не слишком много. Он уснул прежде, чем сам понял, что засыпает.

Я просидел с ним всю ночь, пока Слушающий Ветер, член Совета Старейшин, не приехал утром со своей медицинской бригадой.

Раненого друга одного не бросают.

* * *

На следующий день я постучал в дверь офиса «Превыше Всего» и вошел, не дожидаясь ответа.

— Сегодня вас навестят три духа, — объявил я. — Три духа, олицетворяющие прошлые, настоящие и будущие грехи. Они обучат вас истинному смыслу слов «вы все еще криминальный подонок».

Марконе сидел за столом с Хелен Беккит — или, возможно, Хелен Деметра. Она была одета в свой деловой костюм… сидела она, правда, у Марконе на коленях. И волосы ее, и костюм производили впечатление слегка помятых. Марконе сидел с расстегнутой до третьей пуговицы рубашкой.

Чтоб его, мой расчет времени. Приди я на десять минут позже, и я вломился бы к ним в самый разгар процесса. Это произвело бы куда больше впечатления.

— Дрезден, — произнес Марконе довольно-таки довольным голосом. Хелен не делала попытки слезть с его колен. — Приятно видеть вас живым. И чувство юмора у вас, похоже, не изменилось, что не удивительно, поскольку оно у вас, судя по всему, умерло еще в подростковом возрасте. Или покончило с собой вместе с нормами поведения.

— Ваше одобрение, — отозвался я, — много для меня значит. Я вижу, вы выбрались из Небывальщины.

— Без особых проблем, — кивнул Марконе. — Пришлось, правда, подстрелить несколько вампиров — уже на обратном пути. Мне не понравилось то, как они пытались совратить моих служащих.

— Блин-тарарам, — вздохнул я. — Вы кого-нибудь из них убили?

— Зачем? Я только наглядно довел до них свою точку зрения. После этого мы без проблем понимали друг друга — примерно как мы с вами.

— Насколько я поняла, вы разобрались с убийцами Анны, мистер Дрезден, — заметила Хелен. — С помощью, конечно.

Марконе улыбнулся мне своей обычной непроницаемой улыбкой.

— Люди, которые это совершили, никого уже больше не потревожат, — сказал я. — И большая часть тех, кто подвиг их на это, вышли в преждевременную отставку, — я покосился на Марконе. — С помощью.

— Но не все? — нахмурилась Хелен?

— Все, кого мы могли призвать к ответу, — заверил ее Марконе, — ответили. Маловероятно, чтобы мы могли достигнуть большего.

Что-то дернуло меня за язык.

— А я предпринимаю шаги, чтобы предупредить или уменьшить возможность подобных ситуаций в будущем. Здесь и где бы то ни было еще.

Хелен склонила голову набок, обдумывая мои слова. Потом кивнула.

— Спасибо, — очень тихо произнесла она.

— Хелен, — сказал Марконе. — Не будете ли вы так добры оставить нас на пару минут?

— Это недолго, — заверил я ее. — Мне здесь не нравится.

Хелен чуть улыбнулась мне и соскользнула с колен Марконе.

— Если вам от этого будет легче, мистер Дрезден, могу вам сказать по секрету, что ему ваше присутствие здесь тоже не нравится.

— Видели бы вы, насколько подлетают страховые взносы после ваших посещений, Дрезден, — он покачал головой. — А меня еще называют вымогателем. Хелен, пришлете к нам Бонни с той папкой?

— Разумеется.

Хелен вышла. Пухленькая брюнетка, Бонни, в своем гимнастическом костюмчике в обтяжку, впорхнула в кабинет с картонной папкой в руках, одарила меня улыбкой с рекламы «Колгейта» и упорхнула обратно. Марконе открыл папку, достал стопку бумаг и принялся листать их. Добравшись до последней страницы, он перевернул ее, подвинул ко мне через стол и достал из кармана авторучку.

— Вот тот контракт, который вы мне прислали. Будьте добры, подпишите.

Я подошел к столу, взял всю пачку и начал читать с первой страницы. Никогда не стоит подписывать контракт, не прочитав его, даже если вы чародей. Точнее, если вы чародей, это еще важнее. Принято шутить, что, подписывая что-либо, вы отдаете вашу душу или перворожденного наследника. В моем мире такое вполне возможно.

Марконе, похоже, не возражал против этого. Он сцепил пальцы и ждал с терпеливым спокойствием досыта накормленного кота.