Лана Синявская - У черта на посылках

Она могла бы и не представляться. Сейчас, когда я увидела ее вблизи, то сразу узнала очень популярную актрису, Майю Квятковскую, которая не просто много снималась, но снималась в фильмах, претендующих на нечто более весомое, чем сиюминутный успех клубнично-бананового бубль-гума, которым наполнены наши экраны. Она была хорошей актрисой, к тому же очень красивой. До сих пор она, правда, была блондинкой, но темный цвет ее не портил. Красивые лица, как хорошие картины – какую раму не подбери, впечатление останется восхитительным.

– Я Андрэ Бероева. – Представилась я, впервые со времен своего детства испытывая смущение, называя свое имя постороннему человеку. Майя, надо отдать ей должное, не рассмеялась. Она улыбнулась как-то по-доброму и просто сказала:

– Необычное, как будто старинное имя. Кстати, очень подходит к этой комнате.

– Спасибо. Можешь звать меня Андрюшкой, я не обижусь.

– Вот еще. Ты что, пацан? Нет уж, я буду звать тебя Андрэ, если не возражаешь. А кем ты приходишься Кибиткину? Он так всполошился при твоем появлении. Не знала, что у него есть родственники.

– Я не родственница. Просто секретарша, да и то временная. Его поведение и меня озадачило.

– Вот как? Можно я сяду в это кресло?

– Садись, конечно. Надеюсь, это не музейный экспонат.

– Я бы не стала утверждать этого наверняка, но вполне возможно. – Усевшись поудобнее, задумчиво протянула Майя.

– А где твоя комната?

– На втором этаже, как и у всех остальных. В доме будут ночевать только ведущие актеры, Круглов и, конечно Кибиткин. Остальных разместили в деревне, тут совсем недалеко. Знаешь, кому принадлежит этот дом?

– Понятия не имею, хотя он очень занятный. Я вот все гадаю – это новодел или все-таки девятнадцатый век?

– Конечно, девятнадцатый. Только отреставрированный. Кибиткин, продавая права на экранизацию своего бестселлера «Нежить», поставил просто дикие условия и прежде всего – чтобы съемки велись именно в этом доме.

– Так это его дом?

– В том-то и дело, что нет. В то время, когда он выдвинул это нелепое требование, дом стоял буквально в руинах. Кинодеятели за голову схватились: никакого бюджета не хватит, чтобы привести его в божеский вид. Предлагали Кибиткину построить любые декорации, хоть из чистого золота, хотели даже дворец какой-то арендовать – все выходило дешевле. Но тот уперся рогом – нет и все. Вынь да положь ему «Березовую Рощу». И ведь добился своего! – С оттенком восхищения закончила она.

– Как же ему это удалось?

– Ценой больших жертв. – Мрачно сказала Майя и потом вдруг сразу рассмеялась. – Это я про Анжелику. Маленькая такая, на нее еще Круглов орал.

– Круглов – это режиссер? – Уточнила я.

– Ага. Жуткая сволочь, конечно. С актеров дерет три шкуры, а деньги зажимает, падла. – Я уже успела заметить, что Майя, несмотря на свой изысканный облик, частенько выражалась как извозчик, но решила, что это издержки профессии. Нервная она у них, как я погляжу. Она тем временем продолжала. – Так вот, с Анжеликой ему не повезло. И никому не повезло, если честно. Снимаем всего третий день, а уже понятно, что она сильно тормозит съемки.

«Одна актриса всегда сойдется с другой актрисой лишь в одном – в том, что третья – никакая не актриса» – Припомнила я и улыбнулась про себя.

– Нет, ты только не подумай, что я злословлю. Анжелика – миленькая девочка, очень старательная, но актерского таланта ей бог не дал.

– Как же она работала до этого?

– А она и не работала, можно сказать. У нее в активе всего одна роль – «пьяной девушки».

– Кого?!

– «Пьяной девушки». Это такая роль в одном спектакле, где она появляется, чтобы произнести фразу: «Боже, как я сегодня напилась!» И такая «актриса» играет в фильме, для которого требовались только лучшие – это еще одно требование Кибиткина.

– Послушай, но у него же по-моему такая мура в книгах написана. Ее никакие актеры не вытянут. Хоть Чарли Чаплина с Мэрилин Монро приглашай.

– Вот тут ты, Андрэ, совсем не права. – Покачала головой Майя. Это вышло у нее так изящно, что волосы замерцали в лучах заходящего солнца. – Ты говоришь о его книгах так пренебрежительно, потому, что презираешь мистику вообще. Правильно? Считаешь ее чем-то вроде бабушкиных сказок?

– А разве не так?

– Неа. Ты здорово ошибаешься. Не спорю, много есть чепухи, тема-то благодатная. Но ты вспомни «Интервью с вампиром» с Томом Крузом. Вспомнила? Ну и попробуй мне теперь что-то возразить.

Я молчала. Возразить мне было нечего. Майя, весьма довольная собой, продолжала. Я слушала ее с неподдельным интересом. Все, что касалось Кибиткина, было мне интересно, так как могло пролить свет на все загадочные события, с ним связанные. Я не знала, откуда может пролиться этот свет, и не брезговала никакими мелочами.

– Кибиткин добился своего и в этом случае – в его фильме собрались самые настоящие звезды. Могу сказать по секрету, что некоторым заплатили весьма неплохие гонорары. Анжелика – единственное исключение.

– Я так и не поняла, почему ее взяли, да еще, как я поняла, на одну из главных ролей? Она что, любовница режиссера?

– Мимо. Любовница у нас – Маргарита Галицкая. Та, что кудрявая.

Но она хоть актриса стоящая, хотя и старовата для роли молоденькой девочки. Ну да это ничего, сыграл же Меньшиков в сорок лет сопливого юнкера в «Сибирском цирюльнике»? Сыграл. И Маргоша справится, если жрать столько не будет, а то отрастила, понимаешь, филейную часть. Ладно, я не об этом. Короче, с любовницей ты лажанулась. Хотя, собственно, не совсем. Не буду тебя мучить, скажу: Анжелика и в самом деле любовница, только не Круглова, а кое-кого покруче. Такого крутого спонсора себе нашла девочка, что он этот сарай купил, отреставрировал, забил под самую крышу антиквариатом и предоставил в наше полное распоряжение – снимай – не хочу. Но с одним условием, как это водится. Догадываешься, с каким?

– Анжелику взяли на главную роль?

– Умница! Вот такой вот дилеммус: или дом с красоткой – или ни того и ни другого. Прямо как в советские времена – продажа с нагрузкой. А дом он сразу после реставрации на саму Лику записал. Подарок, стало быть.

– Ни фига себе подарочек.

– А что делать? Кому сейчас легко? Се ля ви, как говорили мушкетеры.

– И что, Анжелика абсолютно безнадежна?

– Ну как тебе сказать. – Видно было, что Майя старается быть беспристрастной. Я заметила, что сплетничала она как-то беззлобно, за ее довольно резкими словами не видно было ни зависти, ни ревности, получалось даже обаятельно. Сейчас она уже жалела, что проехалась на счет Анжелики, поэтому постаралась сгладить ситуацию, насколько позволяли обстоятельства. – Анжелика старается не ударить в грязь лицом, все это видят. Возможно, у нее получалось бы лучше, если бы она сумела расслабиться, не зажиматься так перед камерой. Но она не может, чувствуя, что она здесь, в общем-то, чужая. От этого проблема только усугубляется. Тебе, наверное, трудно это понять, да?