Стивен Кинг - Цикл оборотня

Семь тридцать, восемь, девять. Время от времени рука Марти проскальзывает под подушку, чтобы удостовериться, там ли еще целлофановый пакет. Около девяти тридцати, когда луна поднимается достаточно высоко и заливает комнату Марти серебристым светом, дом наконец начинает погружаться в сон.

Телевизор выключается. Кейти отправляется в постель, ее протесты и слова о том, что все подруги летом ложатся поздно, остаются без внимания. После ее ухода родные Марти еще некоторое время сидят в гостиной, их голоса сливаются в сплошной невнятный гул, в котором не разобрать слов. И…..

Возможно, Марти задремал, потому что, когда он наконец берет в руки заветный пакет, в доме совершенно тихо и луна светит гораздо ярче — настолько ярко, что предметы в ее свете отбрасывают тени. Марти заправляет рубашку пижамы в пижамные брюки, кладет за пазуху пакет и спички, которые раздобыл раньше, и готовится выбраться из постели.

Для Марти это целая операция, хотя и безболезненная — в отличие от того, что думают некоторые. Его ноги вообще ничего не чувствуют, так что не ощущают и боли. Марти обхватывает переднюю спинку кровати, принимает сидячее положение и затем по одной переносит ноги через край кровати. Он проделывает все это одной рукой, держась второй за поручень, который начинается у кровати и опоясывает всю комнату. Однажды Марти попробовал передвигать ноги обеими руками и беспомощно перекувырнулся, оказавшись на полу. На шум от его падения тогда сбежался весь дом.

— Зачем ты пускаешь пыль в глаза, дурак! — злобно прошипела ему на ухо Кейти после того, как Марти был водворен в свою, коляску. Слегка потрясенный, он смеялся как сумасшедший, несмотря на шишку на голове и разбитую губу. — Ты хочешь себя убить? Да? — И она с плачем выбежала из комнаты.

Сидя на краю постели, Марти вытирает руки о рубашку, чтобы они были сухими и не скользили. Затем, держась за поручень, он перемещается к коляске. Бесполезные ноги волочатся по полу. Луна светит достаточно ярко, чтобы на полу четко выделялась тень Марти.

Инвалидная коляска стоит на тормозах, и мальчик уверенно забирается в нее. Он на миг замирает, сдерживая дыхание, и прислушивается к тишине. Старайся не шуметь сегодня ночью, предупредил дядя Эл. Марти понимает, что дядя был прав. Он отпразднует Четвертое июля, и никто об этом не узнает. По крайней мере до завтра, когда все увидят почерневшие гильзы, но тогда это уже не будет иметь значения. Пламя самых разных цветов, как из пасти дракона, сказал дядя Эл. Но Марти думает, что дракон вполне может дышать совершенно бесшумно.

Он снимает коляску с тормозов и включает питание. В темноте загорается маленький золотисто-желтый огонек, который говорит о том, что батарейки заряжены. Марти включает ПОВОРОТ ВПРАВО.

Коляска поворачивается вправо. Эге-гей! Когда перед Марти появляется дверь на веранду, он нажимает кнопку ВПЕРЕД. С тихим жужжанием коляска катится вперед.

Марти поворачивает рукоятку двустворчатой двери, снова давит на кнопку ВПЕРЕД и выкатывается на улицу. Там он раскрывает заветный сверток и на миг застывает, охваченный очарованием летней ночи — убаюкивающим стрекотанием цикад, легким, благоухающим ветерком, играющим в листве деревьев на краю леса, почти неземным сиянием луны.

Марти больше не может ждать. Он достает «змейку», чиркает спичкой, поджигает фитиль и в восторженном молчании смотрит, как «змейка» с шипением выбрасывает зелено-голубое пламя.

Четвертое июля! — думает мальчик. Глаза его сверкают. Четвертое, четвертое — с Четвертых июля, Марти!

Яркое пламя «змейки» опадает, мерцает и сходит на нет. Марти поджигает одну из «пирамидок» и смотрит, как она извергает огонь — желтый, как любимая папина рубашка для игры в гольф. До того, как первая «пирамидка» прогорает, Марти успевает поджечь вторую. Она горит темно-красным огнем — под цвет роз, растущих около изгороди, окружающей новый бассейн. Воздух наполняется волшебным запахом пороха.

Марти на ощупь достает плоский пакет с петардами. Открыв их, он понимает, что может вызвать переполох — их пулеметный треск поднимет на ноги всю округу. И тогда один десятилетний мальчик по имени Марти Кослоу скорее всего до самого Рождества окажется в немилости у родителей.

Он отодвигает петарды в сторону, снова со счастливой улыбкой шарит в пакете и достает самую большую «пирамидку» — можно сказать, мирового уровня (если, конечно, такой бывает). Она почти с его кулак. Со смешанным чувством страха и восторга Марти поджигает «пирамидку» и подбрасывает ее вверх.

Ночь озаряется красным светом, ярким, как адское пламя… Неровный, дрожащий огонь освещает кусты на краю леса. И тут раздается какой-то низкий звук, не то кашель, не то рычание, и… появляется Зверь.

Мгновение он стоит на краю лужайки и, кажется, принюхивается… а затем начинает подниматься по склону — туда, где в своей коляске сидит Марти, вытаращив глаза и вжавшись в ее полотняную спинку. Зверь сутулится, но видно, что он идет на задних лапах. Он передвигается так, как это делал бы человек. Дьявольский красный отблеск фейерверка дрожит в зеленых глазах Зверя.

Он ступает медленно, его широкие ноздри равномерно то расширяются, то опадают. Зверь чует, что жертва рядом, и почти наверняка понимает, как она слаба. Марти ощущает запах чудовища — запах его волос, пота, аромат его жестокости. Зверь снова рычит. Его толстая верхняя губа темно-каштанового цвета приподнимается, обнажая большие, похожие на бивни слона зубы. На шкуре играет серебристо-красный отблеск.

Чудовище уже почти подобралось к Марти, а его когтистые лапы, одновременно похожие и не похожие на человеческие руки, уже тянутся к горлу мальчика — и тут он вспоминает о пакете с петардами. Едва соображая, что делает, Марти чиркает спичкой и подносит ее к главному фитилю. Фитиль молниеносно выбрасывает длинный сноп красных искр, опаляющих нежный пушок на руке мальчика. Оборотень, моментально потеряв равновесие, отступает. В его недоумевающем хрюканье, как и в контурах рук, проглядывает что-то человеческое. Марти бросает ему в морду пачку петард.

Они с грохотом срабатывают. Зверь издает хриплый крик боли и ярости, отшатывается, пытаясь ухватить когтями то, что вгоняют ему в лицо пламя и горящий порох. Марти видит, как четыре патрона с громоподобным ТРРАХ! срабатывают одновременно и один из горящих зеленых глаз мгновенно гаснет. Теперь в реве существа слышится только страдание. Оно хватается руками за лицо, мычит и, когда в доме Кослоу зажигаются лампочки, поворачивается и бежит по лужайке к лесу, оставляя позади запах паленой шерсти и испуганные крики.

— Что это было? — Голос матери звучит сейчас совсем не резко.