Джеймс Херберт - Иона

— Я имею в виду насилие над сознанием, — продолжил Слоден.

Химик положил чемоданчик на сервант и открыл.

— Это в самом деле необходимо, сэр Энтони? — нервно спросил он.

Хенсон встал со скамейки и подошел к серванту:

— Да, — ответил он за шефа и, отодвинув тощего человека в сторону, занялся содержимым чемоданчика.

— Введение в организм лизергиновой кислоты зачастую может вызвать эйфорию, — сказал Слоден. — Но при определенных условиях и очень большой дозе это может привести к разрушающим ум кошмарам. Обстановка, в которую вы будете помещены, и полученная доза приведут к крайнему шоку. Думаю, вам не захочется повторить этот опыт. Нам нужно все узнать о вас, Келли, так что почему бы вам не рассказать сейчас и избежать этой неприятной процедуры? Так действительно будет лучше всего.

Келсо не ответил.

Слоден вздохнул и жестким тоном велел:

— Шестьсот микрограммов, Джулиан.

Келсо знал, что стандартная доза — сто микрограммов.

Хенсон повернулся к нему с наполненным прозрачной жидкостью шприцем.

— Закатай ему рукав, Баннен, — велел он, приближаясь.

Баннен был всего в трех футах, когда Келсо выхватил из камина пылающее полено. Не обращая внимания на боль от горящего дерева, детектив сунул головешку в физиономию Баннену. Тот попытался уклониться, но не успел — пылающий конец полена ткнулся ему в щеку, оставив приставшую к коже красную горячую золу. Баннен закричал и попытался стряхнуть ее рукой, но Келсо ударил снова, пользуясь поленом, как коротким копьем. Оно попало Баннену в и так уже распухший нос, и он упал навзничь, схватившись за лицо.

Келсо повернулся к остальным, размахивая перед собой своим оружием и как бы приглашая их к нападению. Хенсон попятился, а двое в дверях, похоже, растерялись. И только сам Слоден быстро вскочил из кресла и ребром ладони сильно ударил Келсо по руке выше локтя, парализовав мышцы. Полено упало на пол.

Двое от дверей бросились на детектива. Доктор Коллингбери, невольно оказавшийся на их пути, был отброшен в сторону. Келсо ударил одного в лоб, но удар оказал мало эффекта. Вместе с двумя нападавшими детектив упал на пол, и они своим весом прижали его к полу. Келсо понимал, что сопротивляться бесполезно, что он слишком ослаб от предыдущего избиения, но все равно боролся, а они снова колотили его, подавляя сопротивление. Он мельком увидел Баннена с красной в волдырях рожей, пытающегося дотянуться до него в путанице тел.

— Нет, — взревел Слоден. — Джулиан — инъекцию, быстро!

Келсо почувствовал, как руку выдирают из рукава, потом на плече разрывают рубашку. Он пытался бороться, но его руку перетянули, так что отчетливо выступили вены. Шприц опустился, Келсо ощутил, как игла проколола кожу. Хенсон с усмешкой надавил на шприц, и Келсо плюнул ему в лицо.

Доктор Коллингбери, все еще на четвереньках у двери, тихо застонал, увидев происходящее. Он резко отвернул голову к окну, где дождь с бешеной силой ударил в стекло. Тяжелые шторы были закрыты, но не могли приглушить дробь, и в течение одного страшного мгновения человек со свалившимися очками был уверен, что стекло сейчас разлетится вдребезги.

Увидев, что в окне нет света, она выругалась про себя. О Боже, только бы он не ушел, не сегодня, когда я набралась мужества вернуться! Я хочу, чтобы он был дома, он нужен мне!

Девушка покачнулась, и проходящий мимо средних лет мужчина остановился спросить, не нужна ли помощь. Но учуяв душок виски, не стал спрашивать. Девка! Небось, не больше двадцати, а посмотрите на нее! Нынче если они не напьются, то накачаются наркотиками. Больше делать нечего, как стоять тут, перегородив тротуар, да еще еле держится на ногах. Он был достаточно близко, чтобы рассмотреть ее лицо в свете уличных фонарей, и покачал головой скорее печально, чем с отвращением. Девушка была хорошенькая, чертовски хорошенькая. Какая жалость! Мужчина поспешил прочь, что-то бормоча про себя, но девушка даже не заметила его.

Какое-то время Сэнди не знала, что делать. Потом улыбнулась. У нее остался ключ — Джим так и не потребовал его обратно. Он по-прежнему любит ее, даже после всего. Если бы не любил, обязательно бы ключ отобрал.

Сэнди перешла дорогу, и автомобиль загудел, чуть не наехав на нее. Квартира Келсо была на верхнем этаже в доме на Майда-Вэйл — квартира, которую с перерывами они делили шесть месяцев. И перерывы не всегда были по ее вине.

Девушка порылась в сумочке, ища ключи, нашла и поднесла к лицу, выбирая ключ от подъезда. Он был больше остальных, а от квартиры — следующий.

На короткое, но неприятное мгновение Сэнди подумала, не сменил ли он замок, но нет, Джим никогда так с ней не поступит. В конце концов он всегда прощал ее. И этот раз ничем не отличается от других, хотя они не виделись уже около трех недель.

Она вставила ключ в скважину и открыла дверь. На лестнице горел свет, и Сэнди услышала музыку из квартиры на первом этаже. Закрыв за собой дверь, она двинулась вверх, но, поднявшись на первую ступеньку, приложила руку к губам, чтобы сдержать смех. Какой будет ему сюрприз! Какой сюрприз ко дню рождения! Она знала, что так же нужна ему, как и он ей, и не сомневалась, что ее отсутствие — самое долгое из всех — заставило его это осознать. Да, порой она бывала сукой и невротичкой, но и у него всякое бывало. Однако она всегда все ему прощала.

Сэнди взбиралась по лестнице и чем выше поднималась, тем сильнее тревожилась. Она остановилась на середине последнего марша и села на ступеньку, прислонившись спиной к стене. Пальцы неосознанно поднялись ко рту, Сэнди кусала ногти. Его раздражала эта ее привычка, но она не могла ее побороть и говорила, что это ничуть не хуже его непрерывного курения, и этим снова вызывала у него угрюмое молчание. О Боже, что за пара! Что за дурацкая долбаная парочка, чтобы жить вместе! Его невроз, может быть, не так очевиден, как ее, но только потому что заключен внутри, скрыт ото всех, так что никто не может даже заподозрить. Но она-то знала, потому что они были любовниками — настоящими любовниками — и делились своими секретами. Если бы только они могли помочь друг другу!

Девушка посмотрела на дверь на верхней площадке и поморгала, чтобы сфокусировать взгляд. Не следовало сегодня столько пить — Джим не терпел пьянства, — но это придало ей мужества снова встретиться с ним. Ей было стыдно за сделанное. Ей всегда было стыдно. Потом. Сэнди покачала головой. Иногда было стыдно еще заранее, но это никогда ее не останавливало. Ощутив во рту вкус крови, она оторвала пальцы ото рта — не хотелось больше злить его.

Таймер выключил свет на лестнице, и Сэнди оказалась в темноте. Она не любила темноту, но через несколько мгновений обрела самообладание. Возможно, он дома, может быть, смотрит телевизор, а может быть, устал и спит. Его работа в полиции занимает все его время — еще одна кость, из-за которой они ссорились, — и иногда ему не хватало сил раздеться, прежде чем свалиться в койку. Это, конечно, никогда ей не нравилось, поскольку для нее постель означала нечто большее, чем просто сон.