Эвелин Беркман - Случайный спутник

— Место в лесу, — снова повторил Цукхейзер. Он, наверно, нуждался в этих повторах для того, чтобы усвоить даже самую простую мысль.

— Юденферштек. [5] Еврейская дыра или убежище (нем.) — И замолчал, как будто название говорило само за себя.

— Но что это? — спросила Марта. — Можете ли вы мне что-нибудь о нем рассказать?

— Там жили эти, — говоря с ней, он никогда не смотрел в глаза, а пялился куда-то между грудью и животом. — Евреи там жили, но их выгнали. Это было давно. Сотни лет назад.

— Я хотела бы узнать об этом побольше. Особенно меня интересуют синагога и кладбище. Кого я могла бы расспросить? И нет ли в округе еврейских семейств, которые живут здесь издавна?

На этот раз он молчал так долго, что хоть и не хотелось, а пришлось посмотреть ему в лицо. Выяснилось, что он, прищурившись, напряженно разглядывает Марту. Фрау Цукхейзер также перестала перетирать кружки и глядела на нее с тем же недоверчивым выражением. Наконец немец прервал это многозначительное молчание и тихо осведомился:

— Вы что, еврейка?

— Да! — громко ответила Марта и сама себе удивилась. Это была неправда, и еще можно поправиться, но она не стала. На что ей уважение этого пивного бочонка?

— Да, — повторила она уже спокойней и, заметив, как разительно изменилось лицо фрау Цукхейзер, в приступе холодной ярости принялась фантазировать. — Хотелось бы получить сведения об одном из моих предков, который здесь захоронен. — Получалось гладко, — Я не умею читать по-древнееврейски и должна найти кого-нибудь, кто помог бы мне отыскать могилу.

Молчание Цукхейзера после этого заявления наполнилось каким-то новым качеством. Он смутно чувствовал, что здесь что-то не так, и тяжело ворочал мозгами.

— Кто ж прочтет то, что давно пошло прахом? — пробормотал он. — Дело-то давнишнее.

— И все-таки я должна попытаться, — поспешно сказала Марта, опасаясь, что не выдержит и рассмеется ему в лицо. — Так нет ли такого человека здесь в округе?

Теперь фрау Цукхейзер стояла плечом к плечу со своим господином. Они безмолвно посовещались, потом она пожала плечами и вымолвила:

— Ни здесь, ни в Эгерте, — обращаясь при этом не к Марте, а к мужу.

— Нет, евреев здесь поблизости нет, — как бы перевел он слова жены. Когда-то, да. Теперь — нет.

— А в Вюрцбурге? — не отставала Марта.

— В Вюрцбурге — может быть.

— Пусть милостивая госпожа справится в Вюрцбурге, — посоветовала хозяйка и, одарив Марту ехидной улыбкой, подхватила поднос и исчезла.

— Благодарю вас. — Марта повернулась, чтобы уйти наверх, но жаждущий определенности Цукхейзер остановил ее:

— Вы что, в самом деле еврейка?

— В самом деле, — ласково отозвалась она и по глазам увидела: сама ее ласковость кажется ему подозрительной до того, что в мутных глубинах сознания складывается опасение, что его дурачат.

Уж у себя в комнате она насмеялась всласть, да так, что Цукхейзеры наверняка это слышали.

«Ну и пусть», — подумала Марта. Но веселье испарилось, как только она задумалась, что же предпринять дальше. Видимо, придется вернуться в Вюрцбург и поискать там данные по истории покинутого еврейского поселения. Но какой в этом смысл, непонятно… Надеяться особенно не на что, но как минимум, надо зайти в местный университет. Как ни крути, выбора нет: либо она продвигается вперед, либо опускает руки и возвращается в Англию. Таким образом, от поездки в Вюрцбург было не отвертеться.

В полдень следующего дня она отъехала от Вюрцбургского университета совершенно подавленная. В библиотеке ее расспросы авторитетно пресек главный специалист, согбенный высохший карлик с толстенными стеклами очков и выпяченной верхней губой.

— Всю историческую секцию нашей библиотеки разбомбили, — сообщил он. Превратили в золу одно из богатейших собраний в Европе… Какое варварство, — и покачал головой.

— Я надеялась узнать что-нибудь о местечке Юденферштек, расположенном неподалеку от Рейнольдс-Тюрма. Нет ли здесь кого-нибудь, кто бы мне помог? спросила Марта. Последовала крошечная, почти неощутимая заминка.

Главный библиотекарь приподнял брови, и нечто неопределенно-неприятное промелькнуло в его лице, прежде чем он ответил:

— Юденферштек? Разве его руины еще сохранились? Жившие там евреи изгнаны из герцогства в… Не припомню точно, но где-то в начале восемнадцатого века.

— В тысяча семьсот двадцатом? — Около этого.

— Из-за чего их изгнали?

— Из-за того же, из-за чего все общества того времени старались очиститься от евреев, фройляйн. Их гнали за лихоимство. — Так было в том случае, о котором мы говорим, или это всего лишь личное обобщение? — холодно осведомилась Марта. — Ибо если последнее, то я предпочту проконсультироваться с компетентным историком. Имеется ли такой в Вюрцбургском университете?

— У нас работают очень известные историки, лучшие в мире, — ответил библиотекарь. — Но ваш вопрос настолько… мм… специфичен… очень. Нет, я не знаю никого, кто мог бы помочь вам.

«Хочешь сказать, что не дашь рекомендации еврейке», — расшифровала Марта и обменялась с ним откровенно враждебными взглядами. Легкость, с какой они читали мысли друг друга, была удивительна для людей, знакомых не более десяти минут.

Марта со вздохом облегчения покинула кабинет карлика и поехала в город, отказавшись от мысли переговорить еще с кем-нибудь в университете. Сил не было на еще одно столкновение с тевтонской ученостью. Портье в отеле встретил ее с энтузиазмом.

— Я так и знал, что в Рейнольдс-Тюрме вы долго не протяните, торжествующе сказал он и протянул ей авиаконверт. — Для вас, милостивая госпожа, прибыло этим утром.

Письмо было от Билла. Хмурясь, она сунула письмо в карман юбки. Если уж события последних дней заставили ее почти позабыть Тревора Дермотта, то уж Билла и подавно, и вот он тут как тут, и требует ее внимания. Марта отмахнулась от его тени обратилась к портье:

— Мне нужны сведения о местечке под названием Юденферштек, оно неподалеку от Рейнольдс-Тюрма. Не подскажете ли, к кому я могла бы обратиться?

И на этот раз собеседник задержался с ответом. Марта уже привыкла к такой реакции — так же, как и к тому, что после вопроса о Юденферштеке ее отношения с местными жителями приобретают иную окраску. Теперь вот портье, вертлявый крысеныш, явно изготовился третировать ее, подобно Цукхейзеру и библиотекарю.

— Юденферштек? — переспросил он. Сердечности в голосе как ни бывало. Это всего лишь куча старых камней.

— Я знаю, что это такое, потому что я там была, — резко произнесла Марта. — Я спрашиваю, есть ли здесь в Вюрцбурге кто-нибудь, кто мог бы рассказать мне об этом месте.

— Может, в университете? — На грани непочтительности пожал он плечами.