Кевин Андерсон - Эпицентр

— И вас это радует? — покосившись в его сторону, спросил Малдер.

— Послушайте, а какой смысл бросать на город бомбу, если потом из-за радиации он полвека будет непригоден для жилья? Десятилетиями люди будут умирать от рака. Кому это надо? — Ухмыльнувшись, Доули поднял палец. — А с помощью Брайт Энвил можно превратить вражеский город в блин, а потом занять его, расквартировать там штаб и объявить своей территорией. Можно сразу приступить к репарациям. Это что-то вроде нейтронной бомбы, только наоборот, помните? Смертельная радиация и никаких разрушений.

— А я думал, с нейтронной бомбой покончили из-за отрицательного общественного резонанса: ведь она предназначалась для истребления мирного населения.

Доули пожал плечами.

— Политика меня не интересует. Я занимаюсь только физикой. Остальное меня не касается.

— Выходит, вы изобрели Брайт Энвил, ядерное оружие, которое правительство сможет пустить в ход, ничуть не заботясь о последствиях. А политика вас ничуть не интересует?

Доули, не выключая мотора, молча вылез из джипа и пошел проверить соединения световодов, нажал на кнопки подстанций и убедился, что все светодиоды на приборных досках мигнули зеленым огоньком. По-видимому, моральная сторона его нимало не трогала, но он чувствовал на себе взгляд Малдера. Кончив возиться с датчиками, он выпрямился и медленно повернулся лицом к ветру.

— Ладно, агент Малдер, если честно, я думал об этом. Много думал, но факт остается фактом: ответственности я не несу. И не надо читать мне нотации.

— Удобная позиция, верно? — Малдер нарочито его провоцировал, надеясь, что ему удастся вывести его из терпения и тот выболтает что-нибудь.

Но Доули на удочку не попался и спокойно ответил:

— Я читаю газеты. Смотрю Си-эн-эн. Я достаточно умен, но не делаю вида, что интересуюсь, какова будет реакция других стран. Мне это совершенно безразлично. Я инженер-физик, причем очень неплохой. Я знаю, как сделать, чтобы установка работала. Вот это мое дело. А тем, как ее лучше использовать, пусть занимаются эксперты по внешней политике.

— Понятно. Вы изобрели новую боеголовку, и если кто-то ею воспользуется, чтобы стереть с лица земли город в какой-нибудь Боснии, вы не будете считать себя виновным в смерти невинных людей? Так ведь?

Доули почесал подбородок.

— А как по-вашему, агент Малдер: Генри Форд виновен в смерти тех, кто погиб в автомобильных катастрофах? А производитель оружия отвечает за вооруженные ограбления магазинов? Мы изобрели средство, которым будет пользоваться правительство. Всего лишь способ разрешения конфликтов.

Если какой-нибудь кретин вроде Саддама Хусейна или Муамара Каддафи вознамерится швырнуть доморощенную урановую бомбу в Нью-Джерси, я хочу быть уверен в том, что наша страна сумеет достойно защитить себя и нанести ответный удар. Политикой я не занимаюсь. Пусть политики решают, в каких случаях следует пользоваться этим оружием. Ведь не мне определять внешнюю политику страны. Я бы очень удивился, если бы ко мне в лабораторию явился политик и начал меня учить, как проводить эксперименты. Это было бы странно, верно?

— С какой стороны посмотреть, — уклонился от ответа Малдер.

— Ясно одно: ученые в политике смыслят мало. Если мы, руководствуясь представлениями, основанными на обрывочной информации, начнем лезть не в свое дело, то кончим так же, как… как Мириел Брэмен, которая протестует против использования ядерного оружия, хотя не имеет ни малейшего представления, кто принимает конкретные решения и почему. Уверяю вас, Мириел Брэмен разбирается во внешней политике ничуть не лучше меня.

Бэра Доули понесло, и Малдер, не перебивая, слушал.

— Знаете, а ведь она мне нравилась! — Доули посмотрел на свои большие руки. — Мириел — настоящий ученый. Когда у доктора Грэгори возникали проблемы, у нее всегда находилось нетрадиционное решение. Но, к сожалению, она имела обыкновение задумываться над тем, что не входило в ее должностные обязанности, — и вот полюбуйтесь, куда ее это завело! Когда она ушла из Центра Тэллера, а потом погиб доктор Грэгори, нам пришлось туго. И теперь, после стольких усилии, я никому не позволю сорвать испытания. — Доули ткнул пальцем в сторону плота с установкой. — Я за нее отвечаю. Я не имею права на ошибку: установка должна сработать.

Завершив проверку оборудования, Доули вытер руки о джинсы и залез в джип.

— Славно мы с вами подискутировали, агент Малдер. Но обратный отсчет уже начался, а у меня еще полно дел. Испытания начнутся завтра утром, в четверть шестого. Прямо как испытания в Тринити-Сайт. Правда, тогда из-за урагана, разыгравшегося ночью в Нью-Мексико, испытания задержались. А мы, наоборот, на ураган рассчитываем.

Доули нажал на газ, из-под задних колес веером полетел песок, джип развернулся и помчался к бункеру.

Малдер взглянул на часы: до начала испытаний осталось только десять часов.

Борт эсминца «Даллас».

Пятница, 20.09

В ранних сумерках взбаламученная вода казалась мутной и грязной. Луна спряталась за тучами. Гулко завывал ветер.

Прильнув к поручню, Скалли стояла у опутанного серыми канатами борта «Далласа», ежась от сырости. Внизу, на палубе «Счастливого Дракона», суетились матросы. Несколько крепких, мокрых от пота и дождя моряков помогали трем рыбакам, слепому мужчине с изуродованным шрамами лицом и Мириел Брэман подняться на эсминец.

Словно завороженный, капитан Ив смотрел, как слепец карабкается по громыхающей лестнице, не в силах оторвать взгляд от страшных следов ожогов и пустых мертвых глаз. Несмотря на крепчающий ветер, слепой благополучно добрался до палубы и медленно повернулся лицом к Иву, как будто видел, что тот на него смотрит. По обезображенному шрамами лицу скользнула тень улыбки.

Скалли с интересом следила за ними, но заметив, что на палубу поднялась Мириел Брэмен, повернулась в ее сторону. Скалли вдруг показалось, что Мириел ее подставила, заманила в ловушку. От внезапного неприятного предчувствия у нее похолодело внутри.

Не дожидаясь, пока Мириел ее заметит, Скалли громко, чтобы перекричать шум ветра и волн, спросила:

— Надеюсь, вы не станете уверять нас в том, миз Брэмен, что оказались здесь по чистой случайности?

Мириел Брэмен удивленно оглянулась и, узнав Скалли, помрачнела.

— Значит, вы и без меня знали все о Брайт Энвил, агент Скалли? Ну и дура же я! Ловко вы обвели меня вокруг пальца. А я-то разболталась…

— Ничего подобного! — растерялась Скалли. — Я…

Брезгливо поморщившись, Мириел поправила очки и разметавшиеся на ветру волосы.

— И как только я додумалась откровенничать с агентом ФБР!

К Скалли подошел капитан Ив.