Лана Синявская - Помолвка с плачущим ангелом

Он резко схватил костлявой рукой мое плечо и дернул к себе. Его пальцы, жесткие и сильные, сдавили мое горло как клещи.

– Пусти меня, – задыхаясь, прохрипела я, впиваясь ногтями в его руку.

В ответ он ударил меня по плечу стволом пистолета.

Андрей кинулся на выручку, но не рассчитал и, отброшенный мощным ударом ноги, отлетел, ударился о дерево больным плечом и отключился. Танька громко завизжала, закрыв лицо руками.

– Заткнись, сука, – рявкнул бандит, угрожая ей пистолетом. Она замолчала, зажав рот руками и затравленно глядя на оружие. Воспользовавшись моментом, я извернулась и попыталась вцепиться зубами в руку Воблы.

Мне это удалось. Преодолев отвращение, я глубоко вонзила зубы в волосатое запястье. Рот сразу же наполнился чужой кровью. Он завопил, наотмашь ударил меня по лицу и отшвырнул прочь.

Я отлетела довольно далеко и с размаху шлепнулась в лужу. Вдобавок я упала на что-то жесткое, что больно ударило меня по бедру.

Внезапно я догадалась: пистолет! В подвале я машинально положила его в карман куртки и забыла о нем.

Я осторожно посмотрела на Воблу, пытаясь избежать взгляда его глубоко запавших глаз, которые казались дырами в мозг. Он тряс рукой. Я попыталась немного приподняться, стараясь не делать резких движений.

– Ну что, курочки, с кого начнем? – ухмыльнулся подонок. – Мне заказывали одну, но я с удовольствием прихлопну обеих. Так кто первая? Ты?

Он навел пистолет на Таньку. Та сжалась в комок и тоненько заскулила. Вобла веселился все больше.

– Это было бы справедливо. Не люблю оставлять работу незаконченной, – продолжал он издеваться.

Пока он смотрел на дрожащую Таньку, я успела сунуть руку в карман и сжать рукоять пистолета. Это прибавило мне уверенности. Но медлить было нельзя – вот-вот появится второй бандит.

Вобла тем временем переключился на меня. Глядя на меня с ненавистью, он сказал сквозь зубы:

– Ты, рыжая стерва, прокусила мне руку! Пожалуй, с тебя я и начну.

«Господи, – промелькнуло в мозгу. – Если он сейчас выстрелит, все будет кончено!»

– Что тебе от нас надо? Почему ты хочешь убить нас? – спросила я первое, что пришло в голову.

– Заткнись, шлюха, – прорычал он и шагнул ко мне.

Танька дико закричала. Он обернулся. Я выхватила пистолет и, вцепившись в него двумя руками, направила дуло на бандита.

Танька, не помня себя, бросилась бежать. Вобла выстрелил ей вслед, но промахнулся: пуля раскрошила кору на сосне, не причинив Таньке вреда. Она споткнулась о корень и растянулась на земле. Вобла грязно выругался и снова прицелился.

– Эй ты, придурок! – окликнула я.

Он обернулся и замер, увидев пистолет. Я стояла на коленях в грязной луже и целилась ему в голову.

Появление в моих руках оружия нисколько не испугало его, скорее удивило. Глядя на дуло, он широко улыбнулся:

– Так, так, так. У девочки, оказывается, завелась пушка? – Он шагнул ко мне, как ни в чем не бывало. Он откровенно забавлялся.

– Не подходи ко мне! – прошептала я отчаянно. – Я выстрелю!

– Да неужели? – глумливо поинтересовался он, медленно приближаясь. – Может, он даже заряжен? А, рыжая?

Он сделал еще шаг и поднял свой пистолет.

Он меня недооценил.

Ужас пережитого сегодня и безумное желание жить победили. Сомнений не было – придурок перестреляет нас всех, не раздумывая.

Я сообразила, что нажала на курок, только когда услышала грохот выстрела и увидела, что пуля сделала с его лицом.

Несколько секунд он еще стоял с широко раскрытыми глазами, дергаясь всем телом. Затем пистолет выпал у него из рук. Вобла рухнул в лужу лицом вниз, окатив меня брызгами грязи, смешанной с его кровью.

– Господи, что же я наделала! – хрипло прошептала я.

– Ты его убила.

Я повернула голову. Андрей, прислонившись к стволу, с ужасом смотрел на тело, неподвижно лежавшее у моих ног. Я всхлипнула от страха и отвращения и, все еще сжимая пистолет в руке, выползла из лужи.

Из-за деревьев, пошатываясь, появилась Танька. Она оглядела поляну безумным взглядом и неожиданно рассмеялась. Смех перешел в рыдания. У нее началась истерика.

Как ни странно, это привело меня в чувство. Я сразу вспомнила о втором бандите. Пора бы ему уже появиться.

Мы осторожно подобрались к забору. Было тихо. Что означала эта тишина? Но у нас не было другого выхода, кроме как войти во двор: без машины до города не добраться.

Я вцепилась в пистолет. Пот и грязь разъедали кожу. Сердце оглушительно колотилось.

Собравшись с духом, мы заглянули во двор.

Второй бандит исчез. Вместе с ним исчез и джип.

Назад ехали молча.

Танька, закрыв глаза, полулежала на заднем сиденье. Андрей, сидя рядом со мной, болезненно морщился, когда машину подбрасывало на ухабах. Я чувствовала себя отвратительно. Слабость во всем теле и непрерывный звон в ушах мешали сосредоточиться на дороге, но я, стиснув зубы, терпела.

Помимо физической усталости, меня одолевали мрачные мысли. Я впервые убила человека. В это трудно было поверить. Но это было правдой. Если бы не мстительная ярость, бушевавшая в моем сердце после столкновения с садистским энтузиазмом бандитов, я, наверное, сошла бы с ума от того, что своими руками совершила убийство. Пусть подонка, но все же – человека. Парень, научивший меня обращаться с оружием, твердил: никогда не целься, если не собираешься убить; никогда не убивай, если есть другой выход. Тогда его слова казались мне ненужным трепом. Стреляя по консервным банкам, я и представить себе не могла, что когда-нибудь у меня будет живая мишень…

Был ли у меня другой выход? Мне казалось, что нет, но это не приносило облегчения.

Возле реки я остановила машину. Тщательно протерев пистолет, я зашвырнула его подальше от берега. Мы тронулись дальше.

Едва оказавшись в городе, мы первым делом завезли Татьяну в больницу. Всю дорогу ее тошнило, она то и дело теряла сознание. Сотрясение мозга – тот диагноз, который поставил врач, едва увидев ее состояние.

Прежде чем покинуть охотничий домик, мы кое-как привели себя в порядок, поэтому мое появление в травмпункте не привлекло особого внимания. Татьяна, кроме сотрясения, заработала себе несколько ссадин, так что рассказ о неудачном падении с лестницы не вызвал никаких сомнений.

Оставив Таньку на попечение врачей, я вернулась в машину, где меня ждал Андрей. В больницу он идти не рискнул – его сломанную ключицу нельзя было не заметить, а лишние вопросы нам были ни к чему.

– Ну как? – спросил он, как только я шлепнулась на сиденье рядом с ним.

– Полный порядок, – устало ответила я.

– Они тебе поверили?

– На все сто.

– Как Татьяна? – В его голосе звучала тревога.

– Жить будет, – криво усмехнулась я, припомнив Воблу, которому повезло гораздо меньше.