Лана Синявская - Помолвка с плачущим ангелом

Неожиданно смех перешел в рыдания. Я заплакала от жалости к себе. Слезы щипали глаза, а я не могла даже вытереть их: руки по-прежнему были прикованы к постели.

От двери послышался шорох.

Я сжалась. Они снова идут, чтобы мучить меня. Я больше не выдержу!

Я отвернулась к стене, чтобы не видеть того, что неизбежно должно было случиться.

Кто-то осторожно вошел в комнату и медленно приближался к постели. Свет был по-прежнему погашен, но я уже ничему не удивлялась. Просто они придумали какую-то новую, еще более изощренную пытку.

Ничего не происходило. Потом я услышала тихий невнятный шепот возле своего лица. Я не могла разобрать слов, но мне казалось, что я уже слышала этот голос когда-то, давным-давно, в той, другой, такой далекой теперь жизни.

Я вяло повернула голову.

Боже мой! У меня начались галлюцинации! Мне показалось, что из темноты на меня смотрит Зинка с кладбища. Я в отчаянии зажмурилась. Только не это! Неужели они свели меня с ума?

Я вновь открыла глаза. Видение не исчезало. Зинка или тот, кого я принимала за нее, по-прежнему сидела на корточках возле моей кровати, с жалостью смотрела на меня и вдобавок гладила мою руку.

– Ты кто? – прошептала я, не желая верить своим глазам.

– Господи, Лисичка, это же я, Зинка! – чуть не плача, сообщило привидение. – Ты что, не узнаешь меня?

Я молча таращила глаза.

– Не узнаешь? – настойчиво переспросила она. – Сволочи, что они с тобой сделали! Ты же на себя не похожа. Но не волнуйся, я выведу тебя, все скоро закончится. Ты только немного помоги мне, ладно?

– Как ты сюда попала? – спросила я, сама удивляясь тому, как равнодушно прозвучал мой голос.

– Потом. У нас мало времени, – отмахнулась Зинка.

Я безразлично следила, как она, пыхтя и тихо матерясь, возится с моими наручниками. Замки явно не поддавались.

– Вот черт! – прошипела Зинка. – А, ладно!

Она положила что-то тяжелое, что держала в руке, на одеяло и полезла в карман. Я поняла, что она положила пистолет, но меня даже не заинтересовало, откуда он у нее.

Зинка извлекла из кармана нож и довольно быстро освободила мои руки, перерезав держатели.

– Идти ты можешь? – встревоженно спросила она.

– Не знаю. – Я вяло пожала плечами. – И зачем? Все равно поймают. Здесь везде видеокамеры.

– Господи боже мой! – всплеснула руками Зинка. – Да очухайся ты наконец! Никто нас не видит, я тебя уверяю.

– Ты ошибаешься. Где-то в комнате – камера, и сейчас сюда примчится охрана, – упрямо твердила я, не делая даже попытки подняться.

– Слышь, подруга, ты меня достала, – рявкнула Зинка. – А ну живо поднимайся!

Я отвернулась к стене.

– Да знаю я про камеру. Вон там она, в левом углу, на потолке. Только в операторской никого нет, можешь мне поверить. Но если ты будешь упираться, туда и в самом деле кто-нибудь явится. Вот тогда нам обеим крышка.

– Как ты это все проделала? – Я заинтересованно посмотрела на ее хитрую мордашку.

– Тоже мне, проблема. Я, Лисичка, знаю много чего такого, о чем ты, не в обиду будь сказано, понятия не имеешь. И не приставай больше с расспросами, линять надо.

Я попробовала подняться. Комната закружилась, как карусель, и я бессильно рухнула на подушку.

– Я не могу.

– Вижу, что не можешь, – проворчала моя спасительница. – Однако придется. Ты девушка хоть и худая, но для меня слишком тяжелая. Мне тебя не вытащить. Так что придется тебе идти своими ножками. Сосредоточься, милая. Я знаю, у тебя получится.

Огромным усилием мне удалось приподняться и сесть. Подождав, пока стены перестанут раскачиваться, я сделала следующий шаг – спустила ноги на пол.

– Вот и молодец, вот и умница, – шептала Зинка, придерживая меня за плечи. – Теперь вставай.

Встать удалось с третьей попытки. Я вспотела, и меня сразу же вырвало прямо на кровать. Но после этого, как ни странно, стало намного легче. Я смогла передвигаться самостоятельно.

– Черт, ты же голая. И постель вся в блевотине, – выругалась Зинка. – Ладно, пошли как есть. Что-нибудь придумаем.

Зинка, то и дело оглядываясь, потопала к двери. Я неуклюже следовала за ней.

Прежде чем выйти, Зинка притормозила и зашептала мне прямо в ухо:

– У двери охранник лежит, но ты его не бойся и не кричи.

– Почему лежит? – глупо улыбаясь, спросила я.

– Мертвый потому что. Я у того, что в операторской сидел, пистолет свистнула, с глушителем. Представляешь, действительно ничего не слышно.

– Ты его что, убила?

– А что ты хотела? Чтобы он меня хлопнул?

Этот вариант меня, конечно, не устраивал, о чем я и сообщила, помотав головой.

– Вот и молчи тогда, – обиженно посоветовала Зинка. – Мы на…

– А того, в операторской, ты тоже… того?

– Тьфу ты, господи! Отстань, а? Мы на первом этаже, это классно. До выхода – рукой подать…

– А где мы находимся? – снова перебила я. Зинка смерила меня оценивающим взглядом и протянула расстроенно:

– Да-а, здорово они над тобой поработали, совсем мозги отшибло. Мы в психушке. Точнее говоря, в частной клинике для наркоманов и прочей веселой братии. Довольна?

Я кивнула.

– Наконец-то. И больше ни о чем не спрашивай. Некогда дискуссии устраивать. Выберемся – все расскажу. Поняла?

Я снова кивнула.

– Ночью клинику охраняют всего трое. Психи под замком, и вообще отсюда еще никто не сбегал. Двое нам уже не помеха, остался всего один. Если повезет, мы с ним даже не встретимся.

Зинка выглянула за дверь, убедилась, что все тихо, и махнула мне рукой. Мы вышли в коридор. Горело только дежурное освещение, и в коридоре было почти темно.

Возле двери в самом деле был охранник. Он не лежал, как говорила Зинка, а скорее – сидел, неловко прислонившись к стене. Если бы не бурое пятно, едва различимое на его темной рубашке, можно было бы подумать, что он просто спит.

Зинка притормозила возле трупа, деловито вытащила из кобуры его пистолет и протянула мне. Я безропотно приняла оружие у нее из рук. Она стащила с охранника белый халат, запачканный кровью, и протянула мне.

– Оденься, что ли. Замерзнешь.

Я послушно натянула халат, и мы двинулись дальше.

Зинка двигалась по запутанным коридорам вполне уверенно. Мы в очередной раз повернули. Вдруг Зинка замерла, и только потом я сообразила, что именно ее насторожило: прямо по коридору, в кресле дремал третий охранник. Я услышала, как Зинка выругалась, и увидела, как она решительно, но совершенно бесшумно направилась к нему.

Я осталась стоять на месте. Глухой удар по голове рукояткой пистолета сделал сон охранника еще крепче. Зинка, как фокусник, извлекла откуда-то из своих бездонных карманов несколько бинтов, ловко связала его, а остатки затолкала в рот вместо кляпа.

Я с облегчением вздохнула и подошла к ней ближе.