Виктор Точинов - Логово

В мирных туристов уже не игрались – у Лисовского имелись серьезные подозрения, что в непосредственной близости от Логова никакая маскировка не поможет. Группа, летевшая на исчезнувшем вертолете, тоже была замаскирована под бригаду геофизиков…

Все бывшие туристы облачились в обтягивающие черные комбинезоны, оружие не прятали, держали под рукой. И майор знал, что кое-кто в группе не прочь посуперменствовать, решить дело лихой голливудской атакой. Пробить, к примеру, направленным взрывом железобетонную ограду периметра и показать лопухам из охраны, что значит бой на уничтожение в исполнении грамотных специалистов.

Лисовский предпочел бы, обойтись вообще без огневых контактов. Потому что хорошо знал простой факт, который никогда не признают авторы кинобоевиков, – живучесть любой группы специального назначения в боестолкновении определяется отнюдь не качеством подготовки бойцов, не умением их бить муху в лет, крушить ладонью груды стройматериалов или ловить зубами пули, выпущенные противником. Время жизни ввязавшейся в бой спецгруппы определяется куда более прозаическим фактором – количеством носимого боезапаса. Грубо говоря, остается жить тот, у кого позже кончились патроны. И в этом потягаться с охранниками люди майора не могли.

Так что лезть на рожон Лисовский не собирался. Он планировал провести весь следующий день на выбранной поодаль от Логова позиции, отдыхая после утомительного маршрута. И лишь затем приступить к выполнению задачи, начав с тщательной разведки.

…Над озером было тихо. Птичий гомон на берегу умолк. Чайки, кружившие над водой с неприятными резкими криками, отправились на ночевку. Деревья не шелестели листвой, не поскрипывали – полное безветрие. Слышались только тихие всплески рыбьей мелочи и, реже, но громче, – охотящихся на нее хищников.

Подозрительный звук Лисовский услышал сразу. И сразу же определил, что он значит – за озером, у Логова, запустили и прогревали двигатель вертолета.

Черт! Случайность? Совпадение? Или хозяева странного объекта оказались предусмотрительнее, чем майор? И оснастили наблюдающей аппаратурой даже дальние берега, а сейчас собираются проверить, кто пожаловал к ним в гости?

– К берегу, быстро! – негромко скомандовал Лисовский.

Несколько движений веслами – и три лодочки вломились, втиснулись в затопленные прибрежные кусты. Невезение продолжалось – берег оказался здесь низкий, залитый – каяки двигаться сквозь сплетение обросших тиной корней не могли, а сколько придется добираться по колено в воде до сухого места, в сумраке не определить…

Поэтому команду на высадку майор не отдал. Маскировка из сомкнувшихся над головой ветвей, конечно, аховая – в том случае, если будут искать конкретно их и конкретно здесь. Следы каяков на озерной глади вблизи наверняка видны для аппаратуры, работающей в инфрадиапазоне. Видны четко, как лыжня на снегу – расположение слоев воды с одинаковой температурой нарушено. «Стоило подождать хоть легкого волнения», – запоздало подумал майор.

– Готовимся к варианту-три! – скомандовал он сквозь зубы.

Вариант-три предусматривал, что группа будет раскрыта и вступит в бой еще на подступах к объекту. Поганый вариант. Фактически провал… Ладно, посмотрим. Мало ли кто и куда решил слетать по ночному времени. Может, в деревню за самогонкой. Дисциплина на таких затерянных у черта на рогах точках обычно чуток послабее, чем в стерегущем президента кремлевском полку…

Шестерка приготовилась покинуть каяки и рассыпаться. Долго готовиться не пришлось – все минимально необходимое давно распихано в карманы разгрузок, оружие наготове. Остальное придется бросить в лодках. Миша держал в руках охотничье ружье – то самое, в незаконном владении которым пытался обвинить «туристов» Ахмед. Двустволка была прихвачена не чистой бутафории ради. Два заряженных сейчас в нее спецпатрона при нужде выстрелят облаками горячих, активно излучающих в инфрадиапазоне частиц. Инфраоптика преследователей будет ослеплена – к сожалению, ненадолго.

Вертолет взлетел.

Майор нервно покусывал губу, пытаясь определить по звуку направление движения. Следующие секунды решали все.

Скоро стало ясно – вертушка приближается. Летит не в деревню за самогонкой – но прямо на них.

Не было ничего.

Потом появилось что-то – страшное, огненное, не просто обжигающее, но сжегшее всё до костей, и сами кости тоже сгорели, распались на кучки ничем не связанных атомов и исчезли. Осталась лишь боль – хотя болеть вроде было нечему, но корчащийся сгусток боли выл и метался в море огня…

Казалось, что она была в самом центре шаровой молнии или звездного протуберанца – но тварь не знала таких слов. Она сейчас не знала ничего, кроме дикой боли, и боль была для нее всем.

Потом появилась даже не мысль – инстинктивное ощущение: здесь быть нельзя. Надо вырваться из пламенного ада. Вырваться любой ценой. И она двинулась – не зная и не понимая, как – двинулась вверх, к поверхности огненной бездны боли…

Все началось неожиданно. И для Наташи, и для похитителей.

Только что она с тоской думала, что время утекает, а вожделенная возможность никак не представляется – никто и не думает выйти из машины, перекурить или оправиться, – сидят как истуканы, как роботы, не получившие очередной команды; и даже – она была уже согласна и на это – никто не пытается с ней «поиграться»….

Рев ударил по перепонкам. Оглушительный, утробный, нечеловеческий. Она не сразу поняла, что это Андрей. Потом увидела: лежащий изогнулся дугой, чуть не колесом – пятки почти коснулись затылка. Тут же расслабился, рухнул. Изогнулся снова. Рев не смолкал.

Сидевшие по бокам от Наташи вскочили, навалились сверху на бьющееся тело, попытались прижать к полу. Главный рявкнул: «Шприц!» – Наташа скорее угадала, чем услышала, рев заглушал все. Третий, сидевший у двери, торопливо распахнул кейс, рылся в нем лихорадочно.

Шанс!

Другого не будет!

Она напрягла мышцы рук – рывком, запредельным усилием, не обращая внимания на боль, на то, что кости, казалось, трещали и были готовы сломаться. Истертый ремень был обязан лопнуть. Но выдержал.

Наташа закричала, позабыв, что рот заткнут кляпом. Звук вырвался через нос отчаянным стоном. Никто, похоже, не услышал. Или не обратил внимания, похитителям было не до нее.

Один из них – тот, с блудливыми ручонками, – буквально вылетел из кучи-малы, отброшенный слепым и страшным ударом. Но тут же ринулся обратно, кривясь и шипя от боли.

Третий наконец достал шприц, приблизился к свалке, пытаясь улучить момент для инъекции, и оказался рядом с Наташей.

Она сжалась, как пружина, подтянула колени к подбородку. И сразу же распрямилась, ударила третьего связанными ногами.