Вячеслав Романцев - Псы Господа

– Да, конечно.

– В курсе значит, что твою нежить обследовали. Результат видел?

– Видел. Умерла она.

– Я не про то! Не обнаружено ничего особенного. Никаких мутаций, латентного тенятничества и прочего. И хвоста у нее не было, – добавил Борис Евгеньевич ехидно.

– Не было так не было. Но я хотел бы проверить свою версию. Если это выглядит смешно – то, может быть, я сам туда съезжу? Два-три дня…

– Опять?

Начальственный голос прозвучал грозно, но вот взгляд… Ковалев, чуть прищурившись, поглядывал на Александра, словно поощрял настаивать далее…

– Надо съездить, – сказал Светлов твердо. – Есть там пара подозрительных мест.

– Ладно, Светлов… – сменил начальник гнев на милость. – Уболтал, черт языкастый. Иди, составь план командировки, три-четыре дня максимум, я посмотрю. Объявление проверить следует, хоть и ерунда полная…

Едва за подчиненным закрылась дверь, открылась другая – неприметная дверца в углу кабинета. Светлов всегда предполагал, что там размещается персональный начальственный ватерклозет. Но из дверцы, один за другим, вышли пятеро мужчин – что, пожалуй, в корне опровергало предположения суб-аналитика Светлова…

– Не слишком ты вошел в роль, Борис? – спросил Алладин, выкладывая на стол Ковалева листок бумаги. – Я уж думал, что сломается парень, вытрет сопли и пойдет снова заниматься вудуистами-шарлатанами…

Борис Евгеньевич счел вопрос риторическим и ничего не ответил, изучая цифры на листке Алладина и на листках остальных четверых… Потом, конечно, придется взять калькулятор и вычислить средний балл, но и без того ясно – очередной экзамен Светлов выдержал. Правда, экзаменаторы и сами того хотели… Впрочем, не все – под одной колонкой оценок (самых низких) стояли две большие буквы: ОМ.

– В чем дело? – неприязненно спросил Ковалев. – Что за особое мнение?

Человек – на вид не старый, но рано поседевший – имел полное право не отвечать – даже если бы этот вопрос задал сам начальник Северо-Западного филиала. Ибо отделы внутренней безопасности существуют при филиалах, но подчиняются лишь шефу СВБ.

Однако человек ответил.

– Я считаю, – сказал он ровным голосом, – что суб-аналитик Светлов не пригоден к самостоятельной оперативной работе. Я считаю, что он вообще не пригоден в работе в Инквизиции. Особое мнение будет оформлено рапортом и сегодня же отправлено в СВБ и канцелярию обер-инквизитора.

Алладин хмыкнул – обер-инквизитор тоже человек, тоже понимает, как остро нужны оперативники-суггесторы. И спросил:

– Какие меры вы предложили бы применить к Светлову? Увольнение и глобальную промывку памяти?

Седой человек помолчал и сказал без малейшего следа эмоций:

– Не промывку. Ликвидацию.

А ведь я знавал этого Старцева, с удивлением подумал Богдан Буланский. Точно, всё сходится – 1904 год, Северное море, эскадра Рожественского, ночная погоня за «миноносцами-призраками», завершившаяся странным приключением, о котором Богдан не любил вспоминать.

Тот капитан-лейтенант Старцев – как же его звали?.. Николай?.. точно Николай, значит, первый инициал тоже совпадает, – был прикомандирован к эскадре Главным Морским штабом, причем тем отделом его, что занимался делами весьма деликатными, контрразведывательными…

Вполне вероятно, что молодой офицер не сменил место службы, благо имел к ней и талант, и призвание, дослужился к январю 1917 до звания капитана второго ранга… И стал автором развернутой аналитической записки, пожалуй, даже меморандума – лежавшего сейчас на столе Буланского.

Богдан сделал на полях мысленную отметку: отнестись к документу десятилетней давности серьезно. Склонности к беспочвенным фантазиям его старый знакомец не питал.

Темой анализа для капитана второго ранга Старцева стали катастрофы военных кораблей в годы Первой мировой войны, еще не завершившейся к моменту составления меморандума.

Причем катастрофы, вызванные единственной причиной: взрывом артиллеристских погребов.

Хронология рассмотренных Старцевым событий:

26 ноября 1914 года – в порту Ширнесс (Великобритания) буквально взлетел на воздух английский броненосец "Булварк". Причина катастрофы названа предположительно – неосторожность при погрузке боеприпасов. Членам комиссии, расследовавшей происшествие, толком допросить свидетелей не удалось – из экипажа численностью в 780 человек уцелело всего 12 матросов.

27 мая 1915 года – вновь в Ширнессе взорвался минный заградитель "Принсес Айрен".

27 сентября 1915 года – в порту Бриндизи (Италия) взорвался броненосец "Бенедетто Брин". Погибло две трети экипажа – 456 моряков во главе с адмиралом Рубен де Сервеном.

31 декабря 1915 года – в Кромартин-Ферт (Великобритания) рванули боеприпасы на броненосном крейсере "Наталь". Из 700 моряков спаслось менее половины.

2 августа 1916 года в Таранто взлетел на воздух новейший итальянский дредноут "Леонардо да Винчи". Погибли 203 офицера и матроса.

7 октября 1916 года – черный день для Российского военно-морского флота – погиб линкор "Императрица Мария", и опять-таки из-за взрыва артпогребов. 228 убитых, свыше двухсот раненых… (Именно гибель линкора послужила поводом для более широкого расследования, предпринятого Старцевым.)

Во всех случаях причины достоверно установить не удалось. Версий каждый раз высказывалось множество, но главное место среди них занимали две: случайность, вызванная небрежностью, либо диверсия, совершенная шпионами враждебной державы.

Первый вариант Старцев отметал с порога. И в самом деле, случайности на то и случайности, чтобы происходить бессистемно, беспорядочно, хаотично. Случайно, одним словом.

Так почему же взрывы артпогребов с непонятной регулярностью происходили на кораблях единственно Антанты?

За тот же период у Германии и союзных ей держав стряслась одна-единственная похожая неприятность: взорвался легкий крейсер «Карлсруэ» – причем, судя по всему, и в самом деле случайно – взрыв грянул в открытом океане, у берегов далекой Индии, где о тайком проникших на борт шпионах речь идти не могла. Корабли же Англии и ее союзников взрывались исключительно в портах. Понятно, что происходившее с русскими или, допустим, итальянскими кораблями можно было списать на типичное для этих наций разгильдяйство – но ведь более всех пострадали как раз англичане, имевшие засуженную репутацию лучших моряков мира.

К тому же, с изрядной долей иронии писал Старцев, очень странные повадки обнаруживаются у Рока, или Фатума – как ни назови управляющую случайностями таинственную силу. Ни разу две случайности не произошли подряд, одна за другой, или же через короткие промежутки времени на разных концах театра военных действий – сегодня, к примеру, на Северном море, а через неделю или две – на Черном. Нет, минимальный срок, потребный Фатуму, чтобы тщательно подготовить очередной взрыв – два месяца… Любопытно, и наводит на размышления.