Кирилл Бенедиктов - Завещание ночи. Переработанное издание

Несложно и удостовериться в том, что вышеозначенный Ким никогда не занимался торговлей антиквариатом и вряд ли может предложить что-то по-настоящему ценное. А вот если он выступает как доверенное лицо некоего коллекционера, дело приобретает совершенно иной оборот. Так что я старательно изображал из себя наемника, такого же, как и Олег. Моя нехитрая уловка сработала.

— Завтра вечером, — сказал Олег, поговорив с боссом по телефону. — В восемнадцать ноль-ноль встречаемся на пятом километре Дмитровского шоссе. Я буду на черном БМВ с номерами ноль ноль два. Поедете за мной.

— Далеко?

— Еще километров двадцать. Мой патрон готов уделить вам час. Устраивает?

— Лучше бы, конечно, сегодня, — сказал я.

Олег покачал головой. В лице у него было что-то рысье — густые брови над слегка раскосыми ореховыми глазами, резкие скулы, жесткая линия губ. Мне он сразу показался смутно знакомым, и в конце концов я понял, почему: был он чем-то похож на поэта Брюсова, если только можно представить себе Брюсова с глазами профессионального убийцы.

— Сегодня невозможно. Завтра, в восемнадцать ноль-ноль. Пришлось соглашаться — ситуация не предусматривала такой роскоши, как выбор.

— Что ж во двор-то не заехали? — спросил Олег, кивая на мокнущее за воротами такси. — Боитесь нас, что ли?

Я пожал плечами. Глупый вопрос. Когда у тебя в сумке лежит древний артефакт, стоимость которого невозможно определить даже теоретически — в самом деле, сколько может стоить Грааль? — поневоле приходится быть осторожным.

— Ну, береженого бог бережет, — сказал Олег.

Повернулся и пошел вперед мягкой пружинящей походкой хищника. Был он на голову выше меня и килограммов на десять потяжелее. Манера двигаться и военная выправка наводила на мысль о частях спецназначения. Серьезный мужчина, одним словом.

Мы взошли по ступенькам к тяжелой дубовой двери с глазком, и Олег нажал неприметную кнопку звонка. Дверь отворилась сразу же.

На пороге стоял молодой человек примерно моих лет, одетый в «адидасовский» спортивный костюм. То, что он не хозяин, а охранник, было написано у него на лице, о том же свидетельствовали его гипертрофированные грудные мышцы и резиновая дубинка, которую он рассеянно вертел в руках.

— Все нормально, Сергей, — сказал Олег.

Гард отодвинулся в сторону, пропуская нас в дом. На меня он смотрел неприязненно.

Мы оказались в просторной гостиной, выдержанной в золотистых тонах. Посреди комнаты стоял покрытый парчовой скатертью овальный стол, вокруг него располагались шесть мягких кресел с высокими спинками. Интерьер наводил на мысли о богатой дворянской усадьбе времен расцвета крепостного права.

— Прошу вас, Ким, — негромко позвал Олег, указывая на дверь в дальнем конце гостиной. — Хозяин ждет вас на втором этаже.

Я шагнул к двери, и тут гард неожиданно заступил мне дорогу. Некоторое время он просто стоял и молчал, протянув вперед широкую, как лопата, ладонь.

— В чем дело, уважаемый? — поинтересовался я. — По пятницам я не подаю…

— Отставить, — сказал Олег, мгновенно оказавшись между нами. — Сергей хочет, чтобы вы отдали оружие. Оружие, я полагаю, при вас имеется?

Я неохотно вытащил из кобуры пистолет и протянул ему. Олег, впрочем, тут же передал его гарду.

— Х — хорошая п-п-пукалка, — с трудом выговорил Сергей, и я понял, что он не только качок, но еще и заика. — «В-в-вальтер»! Г-г-где отсосал?

— В Детском мире купил, — ответил я зло. — Смотри, не потеряй, Цицерон!

— Пойдемте, — Олег озабоченно взглянул на часы. — Мы уже вышли из графика.

Мы миновали короткий коридор, обшитый панелями под красное дерево (а может, и самим красным деревом, судить не берусь). Он упирался в узкую каменную лестницу, на которой не смогли бы разминуться два человека. Рядом с лестницей, к моему немалому удивлению, обнаружился лифт, наличие которого в двухэтажном доме выглядело явным излишеством. Олег, впрочем, лифт проигнорировал. Мы поднялись по лестнице и очутились в просторной курительной комнате, из которой был только один выход. Олег постучал.

— Входите, входите, — пророкотал чей-то густой баритон. — Не заперто. За дверью оказался большой кабинет, с камином, шкурами и прочей аристократической дребеденью, огромный, в полстены аквариум с единственной плавающей в нем страшноватой рыбой-телескопом, гигантский стол, на котором вполне мог заниматься строевой подготовкой целый взвод пехоты, а за столом — чудовищных размеров мужчина.

Он был невероятно, неописуемо толст. Раздутые окорока рук розово высвечивали из отворотов богатырского парчового халата. Живот, напоминавший аппарат братьев Монгольфье, подпирал титаническую столешницу. Ног его я не видел, но, надо думать, они тоже были покрупнее, чем, например, мои.

Однако интереснее всего была голова. Неправильной, почти конической формы, увенчанная редкими пучками сальных волос, она, как утес, вырастала из плавно перетекавших в короткую жирную шею студенистых брылей щек. На огромном бесформенном носу кривовато сидели старомодные очки в тяжелой роговой оправе, и это была единственная деталь, роднившая его с привычным обликом Homo Sapiens'a. He будь очков, хозяин кабинета казался бы инопланетянином.

— Здравствуйте, Ким, — пророкотала гора плоти. — Меня зовут Эдуард Юрьевич. Вы опоздали, поэтому я могу уделить вам не час, а всего лишь сорок пять минут моего времени. Постарайтесь уложиться.

— Добрый вечер, — вежливо ответил я, подходя к столу.

Исполин снял очки и, превратившись в совершеннейшего марсианина, принялся протирать их тряпочкой.

Я пододвинул оказавшийся поблизости массивный деревянный стул с высокой спинкой и уселся, закинув ногу за ногу. Сумку с Граалем я положил на край столешницы.

— У вас в коллекции есть старинный китайский арбалет, называемый Нефритовым Змеем, — сказал я. — Человек, интересы которого я представляю, хотел бы его приобрести.

— Об этом мы даже говорить не будем, — прогудел человек-гора. — Я не торгую экспонатами своей коллекции. За определенную плату я могу показать их, но и то далеко не каждому. Поэтому предметом нашего разговора станут документы, о которых вы говорили Олегу. Кстати, откуда вам стало известно о Нефритовом Змее?

— От Льва Михайловича Шмигайло, — соврал я, не моргнув глазом. — Скоропостижно скончавшегося два дня назад.

— Врете, — жестко сказал коллекционер. — Шмигайло не мог назвать вам мое имя.

— Не только имя, — любезно улыбнулся я. — Но еще и фамилию. Я ведь с господином Валентиновым имею честь беседовать, не правда ли?

Круг коллекционеров довольно узок, и когда я постарался осторожно разузнать, у кого из них есть загородный дом в районе Дмитровского шоссе, то услышал всего три имени. Эдуард Юрьевич Валентинов шел под номером вторым.