Вилли Конн - Постель Дьявола-искусителя

— Билли, я точно знаю — постель Сатаны у тебя.

— Постель Сатаны? Не смеши, Кап, это обыкновенная старая кровать.

— Что же ты за нее так держишься, как девица за панталоны?

— Видишь ли, на этой кровати я лишился девственности. Она дорога мне, как память.

— Не морочь мне голову, Билл, я плачу за нее миллион баксов. Ну как, по рукам?

— Вот заладил. Говорю тебе — кровать не продается, — прожженный мафиози Билл Фрезер отодвинул в сторону недопитый стакан. — Проваливай, Кап!

— Билли, ты кажется, забыл с кем разговариваешь? — в пустой гостиной тихий голос Капа прозвучал зловеще, как шипенье подползающей змеи.

— Пожалуй, забудешь, все только о тебе и пишут: Бруно Капельяно Король гангстеров! Скажи, Кап, ты сам платишь газетчикам? Может, ты для них что-то и значишь, а для меня ты — нуль. Дешевка.

Кап побледнел. Его взгляд стал холодным и острым, как сталь хирургического скальпеля.

— Значит не продашь? — не спуская глаз с Билли и напрягая мышцы для молниеносного выстрела, он потянулся за револьвером.

— Спокойно, Кап, ну-ка пошарь у себя под задницей, — серые никотиновые губы Билла скривились в презрительной усмешке.

Капельяно сунул руку под стул и тотчас отдернул. К сидению была прикреплена металлическая конструкция.

— Ты сидишь на стволе, Кап, попробуй шелохнуться и пуля войдет тебе в зад, а выйдет из горла, и твои люди, что топчутся на газоне, не успеют тебе помочь. Теперь слушай меня, — Билл подался вперед, пристально глядя в лицо Капа. — Это действительно постель Сатаны. Я сам его видел. Вот как сейчас тебя. И не приведи Бог увидеть еще. Копи деньги, Кап, и приходи через год-другой, если не угодишь на электрический стул. Кровать стоит в десять раз дороже, потому что она может…

Цокнув разбитым стеклом, пуля 45-го калибра оборвала его на полуслове. Так и не поняв, откуда она прилетела, Билл, судорожно вытянув шею, рухнул на пол. Из его рта вытекла тонкая струйка крови. Кап склонился над трупом и оцепенел — в зрачках Билла отразилось нечто, стоящее за спиной Капа. Не смея обернуться, Кап чувствовал, что ОНО здесь…

Волосы гангстера встали дыбом, а невыносимый ужас охватил мозг.

— Сатана! — прошептал Кап, теряя сознание…

Очнулся он от того, что кто-то больно придавил язык, запихивая в рот бутылку виски.

— Босс, что с вами?

Чья-то дрожащая рука поднесла ему карманное зеркальце. Кап увидел в нем совершенно седого человека. Это был он сам.

— Обыщите дом. Живо! — прохрипел Кап, стервенея.

Торопливый стук гангстерских каблуков разнесся по комнатам, но тщетно. Кровать Сатаны бесследно исчезла. Покидая дом, Кап покосился на труп и ему показалось, что мертвый мафиози скривился в презрительной усмешке.

В этот день приемная начальника полиции Морли была похожа на дамскую парикмахерскую. Разбросанные по креслам сумочки, аромат духов, истерический смех, дюжины девиц, пришедших в полицию, в высшей степени раздражали Морли. Но еще более неприятными показались ему два мрачных типа, молчаливо стоящие в углу.

— Кто такие, Стивен? — спросил Морли своего помощника.

— Они называли друг друга Боб и Том, я думаю, это родственники потерпевших. Разрешите проверить их документы, сэр?

— Не надо, — махнул рукой Морли, проходя в свой кабинет. — И что, всех изнасиловал один и тот же мерзавец, а Стивен? — Он строго посмотрел на помощника.

— Да, сэр, они опознали его фотографию.

— Что, всех сразу?

— Нет, что вы, сэр, — смутился помощник, — по одной…

— Так арестуйте сукиного сына — и дело с концом!

— В том то и проблема, сэр, нет никаких доказательств изнасилования.

— Как это нет? Вы что, оглохли, Стивен — вы только послушайте, как они орут.

— Сэр, мне очень жаль, но мы не можем арестовать насильника.

— Вы что, первый день в полиции, Стивен? Ну-ка позовите одну из них!

В кабинет вошла высокая крутобедрая блондинка с припухшим от слез лицом.

— Расскажите, мисс, об этом печальном событии, — Морли строго посмотрел на девушку, — тот подонок избил вас?

— Нет.

— Он угрожал вам?

Она отрицательно мотнула головой.

— Он хотя бы сорвал с вас одежду?

— Я сама разделась.

— Так какого черта вы пришли в полицию, мисс? — взорвался Морли.

— Он меня изнасиловал! Я не знаю, как это произошло, — посетительница залилась слезами.

— Стивен, медицинского эксперта ко мне, быстро! — прорычал Морли.

Закончив опрос потерпевших, Морли, грузный и розовощекий, откинулся на спинку кресла, распластавшись во всю его ширину:

— Что скажете, Стивен?

— Я не могу допустить, чтобы все они лгали, сэр.

— Тогда скажите мне, как можно изнасиловать женщину, которая сама раздевается?

— Может быть, он гипнотизер, сэр?

— Чепуха, — возразил медицинский эксперт, — это превышает возможности гипноза. То, что произошло, не может быть объяснено с позиции современной науки. Можете меня уволить, Морли, но это какие-то сверхъестественные силы. Боюсь, что здесь нужен не ученый, а хороший сыщик.

— Опять все сваливаете на полицию, — недовольно проворчал Морли. Кому мы поручим это дело, Стивен?

— В полиции Нью-Йорка нет нужного нам человека, сэр.

— А этот ваш, как его, Майк Норман?

— Он ушел из полиции, теперь у него свой бизнес, к тому же у вас с ним было не все гладко.

— Вот что, Стивен, я действительно не люблю выскочек. Но надо отдать ему должное: Норман — настоящий полицейский. Ради стоящего дела он бросит все и примчится в Нью-Йорк. Соедините меня с ним.

— Да, сэр.

Отпустив подчиненных, Морли поправил прическу и нажал на кнопку звонка. В дверях показалась секретарша Моника Грей с хромированным подносом в руках. Увидев ее, Морли, как всегда, сглотнул слюну. Не потому, что на подносе стоял отменный кофе с любимыми сливочными тянучками, а потому, что сама Моника была как сливочная тянучка. Ее озорные глаза, прелестные губы и полные ноги сводили Морли с ума.

— Ваш кофе, сэр.

— Спасибо, мисс Грей. А что вы делаете сегодня вечером? — как бы невзначай спросил начальник полиции.

— Сегодня я занята.

— А завтра?

— И завтра, и послезавтра, сэр.

— Моника, Моника, когда-нибудь вы будете снисходительнее к судьбе несчастного полицейского, — изловчившись, он схватил ее руку и коснулся губами тонких ароматных пальчиков.

— Извините, сэр, но вы требуете невозможного, — отстранившись, Моника удалилась.

Глядя ей вслед, Морли попытался представить, как бы она вела себя с этим таинственным насильником. Пожалуй, после его объятий она стала бы сговорчивее…

И тут же бред, порожденный нежностью и ненавистью к строптивой секретарше, обратился в конкретный план.