Стивен Кинг - Туман

— Это дерево Нортона! — Сказала Стефф, и в голосе ее чувствовалось такое негодование, что я улыбнулся, несмотря на собственную боль в душе.

Шток с флагом упал в воду и плавал вместе с запутавшимся шнуром. Разглядывая все это, я представил себе ответ Нортона: «А ты подай на меня в суд!»

Билли забрался на волнорез, разглядывая выброшенный на камни причал, покрашенный в голубую и желтую полоски. Оглянувшись через плечо, он радостно закричал:

— Это, наверное, причал Мартинсонов, да?

— Он самый, — сказал я. — Большой Билл, как насчет того, чтобы слазить в воду и выудить флаг?

— Сейчас!

Билли полез за флагом. И остановился. В тот же момент я почувствовал, как насторожилась Стефф, и заметил причину этого сам. Весь берег со стороны Харрисона исчез под полосой тумана. Даже намека на береговую линию не было видно, но за долгие годы жизни здесь я столько раз смотрел на противоположный берег Лонг-Лейк, что мне казалось, будто ровная словно вычерченая по линейке полоса тумана скрыла всего несколько ярдов воды.

— Что это, папа? — крикнул Билли, стоя по колено в воде и пытаясь дотянуться до вымокшего флага.

— Туман.

— На озере? — с удивлением спросила Стефф, и я увидел в ее глазах отблеск влияния миссис Кармоди. Черт бы побрал эту старуху!

— Ну да. Ты никогда раньше не видела тумана на озере?

— Такого никогда. Он больше похож на облако.

— Это оттого, что свет яркий, — сказал я. — То же самое можно увидеть, пролетая над облаками на самолете.

— Но откуда он взялся? Туман бывает здесь только в сырую погоду.

Я взглянул на разрушенный сарай, потом посмотрел на полосу тумана. Мне показалось, что он приблизился, но за это я бы не поручился. Если он приближался, то опровергал все законы природы, потому что ветер — легкий бриз — дул с нашей стороны. Туман был белым-белым. Единственное, с чем я мог его сравнить, это с только что выпавшим снегом, ослепительно контрастирующим с глубокой голубизной зимнего неба. Но снег всегда отражает тысячи и тысячи алмазных лучиков солнца, а этот странный яркий и чистый туман не блестел совсем. Несмотря на то, что говорила Стефф, туман в ясные дни не такое уж редкое явление, но, когда его много, от взвешенной в воздухе влаги почти всегда в воздухе возникает радуга. Сегодня радуги не было.

Снова вернулось какое-то тяжелое предчувствие, но не успело окрепнуть, как я услышал низкое механическое «чух-чух-чух», за которым последовало едва слышное: «Дьявол!» Механический звук повторился, но человек смолчал. В третий раз последовало: «Чтоб тебя!», произнесенное тем же тоном. Тоном человека, решившего самостоятельно справиться с трудной задачей и быстро в этом решении разочаровавшегося.

«Чух-чух-чух…»

Я невольно улыбнулся. Звук хорошо разносится здесь, жужжащие бензопилы были далеко, и я без труда узнал не особенно приятный голос моего соседа, Брента Нортона.

Спустившись ближе к воде, я сделал вид, что просто иду к причалу, выброшенному на наш волнорез. Отсюда Нортона уже стало видно. Он стоял на усыпанной старыми сосновыми иглами прогалине у веранды, одетый в заляпанные краской джинсы и спортивную майку. Сорокодолларовая его прическа совершенно потеряла форму, он пытался завести свою пилу. В глубине души я даже немного обрадовался, увидев, что на его стол, предназначенный для пикников, упала желтая береза и разломила его на две части.

Нортон снова рванул трос стартера.

«Чух-чух-чух-чух-чух-чох! Чох! Чох!..Чох! Чух!»

Почти удалось, приятель.

Еще один рывок, достойный Геркулеса.

«Чух-чух-чух».

— Скотина! — яростно прошептал Нортон, обозлившись на свою шикарную бензопилу.

Я отвернулся, чувствуя себя по-настоящему хорошо в первый раз за все утро. Моя пила завелась с первого же рывка, и я принялся за работу.

Около десяти кто-то постучал меня по плечу. Я обернулся и увидел Билли с банкой пива в одной руке и списком, составленным Стефф, в другой. Засунув список в задний карман джинсов, я взял у него банку пива, не то чтобы совсем ледяного, но по крайней мере холодного, и одним глотком махнул сразу половину.

— Спасибо, малыш.

— Мама что-то приписала внизу, но я не смог разобрать ее почерк, — сказал Билли.

Я достал листок из кармана. «Никак не поймаю „Воксо“ по радио, — написала Стефф. — Может, после бури они не могут выйти в эфир?»

«Воксо» — местная автоматическая станция, транслирующая рок-музыку в длинноволновом диапозоне. Станция передает из Норуэйя, что примерно в двадцати милях к северу, но это почти все, что берет наш старый слабенький приемник.

— Скаже маме: «Может быть», — поручил я Билли, предварительно прочитав ему сам вопрос. — И пусть она попробует поймать Портланд на коротких волнах.

— О'кей. Пап, а мне можно будет поехать с тобой в город?

— Конечно. И тебе, и маме, если она захочет.

— О'кей! — Он бросился к дому с пустой банкой в руке.

Добравшись наконец до большого дерева, я сделал первый пропил, затем заглушил пилу, чтобы дать ей немного остыть. Дерево было для нее слишком большим, но я полагал, что справлюсь, если не буду пороть горячку. Неожиданно я подумал, а расчищена ли дорога, ведущая к шоссе Канзас-Роуд, и как раз в тот момент в просвете между деревьев мелькнул оранжевый грузовик энергокомпании, видимо, направлявшийся в дальний конец нашего маленького отрезка дороги. Значит, все в порядке, и к полудню, можно надеяться, люди из энергокомпании будут у нас и займутся проводами.

Я отпилил большой кусок ствола, оттащил его к краю дороги и подумал, что было бы неплохо выпить еще пива: одна банка только растравляет душу. Затем снова взялся за пилу, но меня продолжали преследовать тревожные мысли насчет «Воксо». Именно оттуда надвигался этот странный туман. И там же был городок Шеймор, где размещался «Проект Стрела».

Этот самый «Проект Стрела» служил у Билли Джости одной из версий «Черной весны». В западной части Шеймора, недалеко от того места, где город граничит с Стонхеном, действительно находился принадлежащий правительству участок земли, обнесенный колючей проволокой. Зона охранялась часовыми.

Никто не знал, откуда, собственно, взялось название «Проект Стрела», и никто не мог сказать с уверенностью, действительно ли это название проекта и ведутся ли там вообще какие-нибудь работы. Однако Билл Джости утверждал, что ведутся, но, когда я спросил его, каким образом и откуда он это узнал, начал крутить: якобы его племянница работает в телефонной компании «Континенталь» и слышит порой разные вещи. Он всегда отвечал в таком духе.

— Это все атомные дела, — сказал он как-то, дохнув на меня мощным пивным духом. — Вот этим они там и занимаются. Атомы в воздух пуляют и все такое.