Таня Хафф - Дым и тени

— Это причиняет тебе боль.

— Что именно? — с подозрением спросила она.

— Разговоры о тенях.

— Да. Но… — Арра вцепилась в приборную доску, когда он прибавил скорость и успел проскочить на желтый свет. Из двух направлений раздались возмущенные гудки, — зато как они помогают отвлечься от твоего вождения!

Это был Маус и в то же время это был не он, решил Тони, когда они доехали до промышленного парка. У теней были собственные личности — раз они говорили о себе «я», то должны были что-то понимать — но в то же время сохранялись некоторые черты и человека-носителя. Если только в том мире не было машин с мощными двигателями и подражателей Вина Дизеля. Тони зажмурился, когда мустанг проскользнул между двух трейлеров, и снова открыл глаза, когда они повернули на студийную парковку.

К сожалению, символизм (да и тот факт, что это все-таки были прислужники злого волшебника) говорил, что тени использовали темные стороны своих носителей. Обычно Маус был тихим парнем, который старательно работал и редко отвлекался на веселье. Но Тони слышал рассказы о его прошлом, в которых рассказывалось об интересных шрамах и которые всегда заканчивались фразой «но видели бы вы другого парня».

И сейчас ему очень не хотелось оказаться этим другим парнем.

Он не считал себя настолько сильным, чтобы быть уверенным, что не проболтается. Тони обхватил живот чуть повыше тени. Он заговорит. Он расскажет им, что видел с самого начала. Расскажет, как уничтожил тень, выходящую из Ли.

Ли…

Интересно, тогда к нему подкатывалась тень или темная сторона Ли?

Какой подходящий момент об этом думать!

Да, вот теперь код уже менять поздно , отстраненно подумал Тони, пока Маус одной рукой набирал пароль. Тень прикрыла его рот и щекотала края ноздрей, время от времени заползая внутрь. То ли играючи, то ли угрожающе, Тони не знал. Его мутило, но блевать с забитым ртом было не самая удачная идея.

Когда машина остановилась, Тони распахнул дверь и выскочил на стоянку, уже открыв рот для крика, чтобы позвать на помощь. Строить самого крутого ему расхотелось еще на улице Оак. Но холодная тяжесть, сковавшая лодыжки, заставила его грохнуться на землю. От боли в ладонях, порезавшихся о гравий, успешно отвлекло чувство тени, обвившей тело и заползшей в рот, заставив умолкнуть.

Маус, не торопясь запер машину, потом рывком поднял его на ноги и полудонес, полудовел его до запасного выхода на студию. Все попытки сопротивления приводили к тому, что тень затыкала ему нос, пока он не успокаивался. После первого же приступа удушья Тони убедился, что дергаться не стоит.

Дверь открылась. Широкая ладонь, прижавшаяся между лопаток, втолкнула его внутрь. Споткнувшись, он пропустил мимо ушей хлопок закрывающейся двери, но как только снова обрел равновесие, четко расслышал щелчок закрывшегося замка. Первый звук, заглушивший стук сердца. Спасение накрывалось.

Тони тщетно пытался что-нибудь разглядеть, когда Маус потащил его куда-то влево, безошибочно маневрируя между оборудованием. Судя по всему, слабого излучения от указателей выходов и разных индикаторов питания ему хватало для ориентирования. В отличии от Ли прошлой ночью он не стал включать верхний свет. Секунду…

Теням нужно хоть немного света для… резкости, надо полагать. Иначе она будет выглядеть размытой. А размытая тень должна быть слабее, ведь так? Это не относилось к тени в Маусе, а только к его настоящей тени. Которая сейчас удерживала Тони.

Он экспериментально попробовал вдохнуть ртом.

И обнаружил, что ему это удалось.

Вырвавшись из ослабшей хватки Мауса на шее, Тони побежал в дальний конец звукового павильона в сторону производственного отдела. Еще не очень поздно, максимум 21:30. Может, без четверти десять. Ай, черт! Он налетел на что-то — судя по звуку от падения, на осветительный столб — отскочил к стенке, сориентировался и прибавил ходу. Сценаристы должны были все еще сидеть в своем закутке. Ну куда им идти вечером в пятницу? Ему надо просто добежать до…

Край кожаного кресла Рэймонда Дарка с подголовником врезался ему в живот. Судорожно хватая ртом воздух, Тони грохнулся на пол, задев сиденьем плечо. Он все еще пытался вытащить ноги из-под кофейного столика, когда включился свет. Да уж, непонятно, то ли это хорошо, то ли плохо. Теперь он мог сориентироваться, чем он и воспользовался, сумев подняться на ноги, но если Маус его догонит, то…

Поддельный персидский ковер, растеленный на бетонном полу, не смягчил падение. Тони снесло в сторону, где он наткнулся на ноги Мауса, резко поднявшего его с земли.

— Закончил?

Удар коленом между ног оказался для здоровяка неприятным сюрпризом. Тони бил со всей силы, более чем готовый использовать запрещенные приемы. В его понимании человек, дерущийся честно с противником крупнее его раза в два, был идиотом. Пальцы ухватили его за шиворот, но он вывернулся.

А потом снова распластался ничком, прижавшись щекой к ковру и ощущая, как мощное колено в середины спины прижимает его к полу.

О да. Закончил.

Этот удар Маус, забыв о тенях, воспринял уже на свой счет. Защищаться было бесполезно, хотя это не значило, что Тони не пытался. Когда Маус в очередной раз рывком поставил его на ноги (три — счастливое число, да?), Тони обвис в его хватке, глядя в потолок, когда его протащили из отдела по коридору с бетонным полом в пустое помещение, где располагались декорации для гостиной. В понедельник утром здесь должны были устроить столовую в викторианском стиле, чтобы снять эпизод со званым обедом.

Затылок Тони отскочил от пола, на который его бесцеремонно уронили. Когда в голове поутих гул, парень осознал, что находится в том же самом месте и, более того, в том же самом положении, что и Ли прошлой ночью. При других обстоятельствах он возможно бы это оценил.

Врата должны открыться только через несколько часов… Час… Нескоро… Он немного сбился со времени. Так что они тут забыли? Конечно, Маус не мог отвезти его к себе домой и объясняться перед старухой, но наверняка были более подходящие для грядущего допроса места. Только если тени не понадобилось срочно позвонить домой.

Смеяться не хотелось.

Много чего не хотелось.

Тони не думал, что у него были сломаны ребра. Иначе ему было бы гораздо больней, когда Маус опустился рядом с ним на корточки и, ухватившись за перед футболки, рывком заставил сесть. Оставалось только пассивное сопротивление. И, что бы там ни говорил мистер Ганди, результатов оно приносило не больше, чем активное.

Единственное, что не пострадало у Тони, так это лицо. Судя по всему, пара синяков и сломанный нос послужат финальным штрихом. Если смотреть на это с более светлой стороны, у него появится шанс наконец-то отрубиться.