Райдо Витич - Чудес не бывает

— Они не в себе.

Нечто подобное она и подозревала, слушая рассказ женщины из деревни о проказах братьев.

— Их мать была сумасшедшей, но очень знатной сукой. Я, как ты заметила, немолод, и мне нужны крепкие, здоровые наследники. Я надеялся, что Галиган не подчинится недугу. Он рос смышленым, хоть и нервным мальчиком. Фелигор же сразу обнаружил пагубное наследство безумия матери. Ты правильно определила — я здоров, но можно ли сказать, что завтра, послезавтра я не свалюсь с ног, не заболею и не умру?

— Все в руках Бога.

— Именно. Поэтому мне нужно, чтобы ты привела Галиган в чувство. Я знаю, его недуг — наследство герцогини, и не прошу от тебя многого. Он должен быть абсолютно вменяем хотя бы на пару месяцев, пока не женится на леди Даниэлле и не подарит ей ребенка. Если поможешь еще и с Фелигором — отблагодарю. Получишь огромный кошель золотых и то что попросишь. Исполню любое желание. Любое.

Его взгляд утверждал, но Исвильда не верила Боз — слишком он ласков, слишком ловко тянет ее в сети. А что если вместо кошеля выдаст ей веревку и вздернет, исполнив желание о последнем причастии? Исключать подобный вариант нельзя.

Исвильда решила, что ей стоит подумать о своей судьбе не завтра, когда она уже будет висеть на суку или попадет в руки палача, а сегодня, пока герцог нуждается в ней, пока способен мягко стелить, увещевать, выдавать призы.

— Возможно, я смогу помочь вам, а возможно, нет. Мне нужно посмотреть на ваших сыновей, поговорить с ними, а после я точно скажу вам — помогу или нет. Но прежде чем взяться за дело, вы должны будите исполнить мое желание, как и обещали, иначе я не стану лечить.

— Ты смеешь мне указывать? — настолько удивился Даган, что не успел разозлиться.

— Нет, милорд, мы всего лишь заключаем с вами договор: если я не смогу помочь — вы ничего мне не должны, но если смогу, то получу обещанное не после, а до начала лечения.

— А если оно не поможет, а ты получишь кошель и исполненное желание?

— Значит вы вздернете меня, милорд… Не беспокойтесь, а не берусь за те дела, что не могу исправить.

— Ты слишком наглая.

— Я всего лишь реально смотрю на вещи. Вы высокородный господин — я нищая оборванка. Что помешает вам после того, как вы получите желаемое, ничего не заплатить мне?

"А баба умна", — прищурился герцог.

— Что ж, это справедливо. Я согласен.

— Поклянитесь, милорд, — протянула ему распятие.

— Что?! Ты смеешь сомневаться в моем слове?! — разгневался Даган.

— Что вы, милорд, конечно нет, и простите глупую простолюдинку за просьбу, но мне было бы спокойнее, если б вы все же потрудились подтвердить свои слова, взяв в свидетели Господа. Клятва мне ничего не значит, а ему…

— Хватит!… Будь, по-твоему, — постановил, хлопнув ладонью по столу.

Ах, хитра ведьма. Но ее рассудочность и осторожность не могла не импонировать герцогу, человеку, реально смотрящему на мир, мыслящему так же как эта грязная нищенка. Если б не ее ужасный вид, он бы, пожалуй, продумал — а не сварить ли с ней еще какую кашу? Умных людей не так много, хотя в этом есть своя прелесть, но есть и опасность.

Нет уж. Лучше иметь дело с недалекими людьми, чем с умными, а то окажутся смышленей герцога — беды не оберешься.

— Идем, — тяжело поднялся Боз.

Ему всегда было трудно заходить на половину сыновей, когда у тех начинались припадки. Смотреть же на них и вовсе было невыносимо.

Какого дьявола он думал двадцать лет назад, беря в жены сумасшедшую Хельгу?

Отец уверял, что ее болезнь слухи завистников ее красоты и богатства. Она действительно оказалась необычайно хороша и богата, еще более богата, чем они с отцом предполагали, но ни один золотой, ни все сундуки, набитые сокровищами, не стоят того ужаса, который посетил его, когда он понял, что женился на ненормальной, и долгожданные сыновья пошли в нее.

Ах, отец, знал ли ты на что обрекал своего сына?

Наверняка, не даром ты привечал Оррика, взял его к себе, обучал как знатного отпрыска и выделял среди внуков, хоть тот и незаконнорожденный. И ему, а не сыну и законным наследникам — внукам, отписал свой замок Верфул. Пусть ветхий, но все ж с недурными угодьями. И все же замок. И правильно, как оказалось, как не обижался на отца Боз — Оррик не развалил семейное гнездо Даган, наоборот, восстановил стены, укрепил и управлял разумно, не транжиря на девок и кабаки наследство, как было, это делал Боз.

Да, всем парень взял, да одним не удался — клеймом незаконнорожденного. С таким `приданным' хорошей партии ему не сыскать. Если только разорившуюся дворянку не подобрать, осчастливив какого-нибудь нищего, как он сам, барончика.

Жаль. Гордячка Даниэлла скорее бы подошла ему, чем Галигану, и потомство у них было бы здоровым. Но кто отдаст троюродную племянницу короля за ублюдка?

Галиган оказался приятным внешне юношей, на лице которого безумие еще не оставило своего отпечатка. Лишь иногда злобная гримаса пробегала по его лицу, меняя его до неузнаваемости, и все же болезнь не пустила свои корни в нем — парень боролся с собой, из последних сил, пытаясь контролировать эмоции.

Исвильда, удовлетворенная увиденным, закрыла смотровое оконце в покои наследного герцога Даган и пошла к следующему, в другой половине третьего этажа замка. Здесь содержали Фелигора. Он был безнадежен: одутловатое лицо, слюни до пола, бессмысленный взгляд, мычание, попытка попробовать на вкус подсвечник. Растение, а не человек.

— Милорд, как давно было последнее прояснение у вашего младшего сына?

— Три месяца назад. Он почти внятно изъяснялся, прекрасно понимал, что ему говорят. Они устроили охоту с Галиган.

— С тех пор не приходит в себя, — с пониманием кивнула Исвильда. Она слышала о той охоте. Была она не на изюбря, не на лесного кабанчика, а на деревенских девок, что отлавливали слуги и тащили Фелигору в амбар. — Он перевозбудился.

— Да, он похотлив неумеренно. Я считаю это следствием болезни.

— Да, милорд. Мне придется огорчить вас — вашему младшему сыну мне не удастся помочь, болезнь слишком запущенна.

— А старшему? — голос герцога был спокоен, но взгляд выдавал тревогу и волнение.

— Шанс есть, — не стала тянуть Исвильда. — Галиган сильный, милорд, он может побороть недуг, если ему помочь.

— Приступайте.

— Нет, милорд, сначала…

— Кошель? Ты получишь два: один сейчас, другой после удачной работы… Если не только поможешь моему сыну, но и сделаешь сердце леди Даниэллы благосклонным к нему.

— Вы предлагаете мне приворожить ее к вашему сыну?

— Я предлагаю тебе заработать вдвое больше и не желаю знать, каким способом ты добьешься результата.

— Никаким, милорд, я не занимаюсь приворотами.

— Мне нужен внук! Здоровый, сильный.