Райдо Витич - Флора и фауна

— Добрый вечер.

Взгляд почти без интереса мазнул по моему лицу, чуть задержался на стопе, изучая выглядывающий из открытых домашних туфель рисунок на ногтях, и ушел в сторону.

— Вы уже познакомились? — спросила Галя, разливая чай.

— Да, вчера.

— Торт вы зря, Зоя, покупали.

— Что вы. Конечно, я понимаю, по сравнению с вашей выпечкой любое кулинарное чудо просто набор продуктов. Но мне хотелось хоть чем-то отплатить вам за доброту. Не люблю быть должной, к тому же я намучилась за те сутки настолько, что вы представить себе не можете. И кругом столько злости, непонимания, что ни спроси — грубость в ответ. А вы настолько доброжелательно приняли меня, я не могла не отблагодарить вас.

— Спасибо, но не стоило тратиться. И беспокоиться не о чем — вы ничего не должны. Будь я на вашем месте, вы бы пожалели для меня чашку чая и кусочек хлеба?

— Нет.

— Вот видите.

— Галя сказала, вы приезжая. Откуда, если не секрет?

— Из Балашихи. Бывали?

— Не довелось.

Женщина разрезала душистый пирог и по кусочку положила на тарелки. Я с минуту разглядывала выпечку, чувствуя себя первоклассницей. Меня словно окунули в тот год, в то время, когда печаль и беда еще не разъели атмосферу тепла и уюта в нашем доме. На какое-то мгновение мне показалось, что все вернулось: я дома, рядом мама и папа, и я, зная, что нас всех ждет, еще могу что-то исправить. Только как?

Я подняла взгляд и заметила, как переглянувшись, Леонид и Галя, тепло улыбнулись друг другу, почти так же, как мама улыбалась отцу, а тот ей.

Намек, знак? Я будто меж матерью и отцом вбиваю клин, становясь причиной их развода, хотя и не была им. Но если подумать — такая же, как я много лет назад была на моем теперешнем месте и точно так же терпеливо и намеренно окручивала отца…

Я лезу в жизнь Леонида и Гали, в отношения, что без слов и объяснений ясны и понятны и на зависть удивительны. Если любовь такая, я бы поклонилась ей без всякой желчи, но червячок сомнения все же ел меня. В моих руках оказались жизнь и счастье двух человек, не в первый раз, но возможно в последний, и впервые я не имела желания влезать меж ними, давить и ломать их отношения, хоть и должна, хоть и выбора не было. Ведь моя жизнь тоже была в чьей-то безжалостной руке, и все это была моя жизнь, а я никому не позволяла решать за себя жить мне или умирать, говорить или молчать. В той среде, где я жила, ни один не имел морального права судить меня и потому не мог решать.

А я вот могла сейчас здесь по праву сильного и владеющего информацией. И это было выгодно мне, но… я готова была сама расплатиться за чужое, чем заставить платить их за себя.

Странно. Мои мысли меня не радовали и очень удивляли. Мне казалось, я напрочь лишила себя жалости, понимания, желания помочь, совершить нечто глупое, но благородное, как лишила себя всяческих морально обременительных раздумий, всего, что может как-то побеспокоить мою душу. Она не беспокоила других, не интересовала, так почему я должна беспокоиться о них, интересоваться, больно им будет, плохо, хорошо?

Но душа конфликтовала с разумом, устроив бунт не первый раз, но, как всегда, не к месту и времени. А тут еще просто повальная череда мистических видений — к чему? Или это сверху кто-то решил дать мне шанс исправить хоть что-то и намекает о приближающемся суде Божьем?

Но я подожду каяться — это всегда успею.

И принялась за пирог, давая себе время справиться с ненужными метаниями. В таком настроении ворону не очаруешь, а уж что говорить о мужчине? Они любят веселых и беззаботных.

Леонид то и дело поглядывал на меня, но взгляд был скорее изучающим, чем завлекающим. Зоя тоже странно косилась на меня и болтала о погоде, телесериалах и прочем вздоре. А мне казалось, я все это уже слышала и видела: эту кухню, пирог и пузатые чашки с позолотой. И сидящих рядом за столом знаю тысячу лет, и они близки мне, известны очень хорошо, несмотря на то, что я вижу их второй раз в своей жизни, не считая изученных вскользь стандартных автобиографических подробностей и фотографий.

Вот только мистики на мою голову не хватало.

— Простите, Зоя, — сказал Леонид, отодвигая чашку, и совсем не как англичанин облокотился на стол. — У меня такое чувство, что я вас где-то видел. Мы не могли встречаться раньше? Силюсь вспомнить, но не могу, хотя у вас очень приметная внешность, яркая.

— У меня такое же чувство. Что-то смутное, будто мы были знакомы, — поставила чашку на блюдце Галя и уставилась на меня, словно я ключ от всех загадок.

— Где бы мы могли встретиться? И когда? Хотя, вряд ли.

— В Англии были? — спросил Сергеев.

— Нет, — изобразила недоумение. Была я в Англии, в Лондоне, но тебя я там точно не видела.

— А Геленджике? — спросила Галя.

— Нет, — качнула головой, отрицая. Хотя была и не раз. Но там, где жила я и гуляла, не могла жить и гулять она.

— Чем увлекаетесь?

`Дайвингом, альпинизмом и горнолыжным спортом, а также игрой на нервах и душах'.

— Марки собираю, — пискнула скромно.

— Н-да? Я когда-то собирала открытки, — улыбнулась женщина.

— А я календарики, — вставил мужчина, и оба опять уставились на меня.

`А что я-то, что я? — пожала плечами.

— Ничего общего.

— Почти. Мне кажется, нас что-то связывает…

`Мне тоже. Но я в этом уверена, потому что знаю, что'.

— Я давно заметила странную систему закономерностей. Встречаешь человека, и он кажется тебе знакомым и ты ему тоже, но когда выясняешь, когда, как, где могли встретиться, ни он, ни ты не можете вспомнить. Более того, выясняется, что вы вообще не могли видеться. И тем не менее ты знаешь этого человека. А бывает тоже самое, но он вызывает в тебе немотивированный страх или злость. Не располагает одномоментно, а наоборот, отталкивает. И при этом может ничего отталкивающего не иметь ни внешне, ни в характере, ни в манерах.

— В чем закономерность? — удивилась я.

— В чувстве, возникающем при встрече. В немотивированном влечении или отвержении. Оказывается, есть версия, что всех, кого мы встречали в прошлой жизни, мы встречаем и в новой. Как к нам относился тот человек, такое чувство при встрече он и вызывает, и ни с материальной, ни с научной точки зрения это объяснить невозможно.

Спасибо за пояснения, теперь я знаю, отчего «люблю» Макрухина…

Это что получается? Мы с ним и в прошлой жизни виделись и тесно общались? «Радостная» весть.

— Мне кажется, Зое не интересна эта тема, — заметил Леонид.

`Молодец. Прими бонус за прозорливость'.

— Нет, что вы… — замялась, вспомнив о роли скромницы.

— А что интересует? — спросила Галя.

`Жених твой. И так интересует, что ты и представить себе не можешь!

— Жизнь. Мнения по любым жизненным вопросам. Я пытаюсь учиться на чужом опыте.