Dok - Ночная смена

- Потом и укусишь?

- И укушу.

- Ну вы пацаны и нарветесь... Сильно нарветесь... Поедете вы мимо нас...

- Ты, твое имя не Дима Еблан? Если нет - то веди куда надо и не вдрючивайся.

Продолжая грозить дальнейшими карами, старлей вместе с нами выходит к нашей группке. Потом вместе с ним куда-то идем. Настроение наигнуснейшее - тут явно несколько тысяч человек, а вот нас - мало. Очень мало.

Сначала я вижу густую черную толпу. В центре этой толпы торчат две трубы с легким дымком - явно полевые кухни.

- Нож? Нож у вас есть? - кидается к нам сразу несколько человек.

Толпень окружает нас, обдавая густым тошнотворным запахом. Одновременно у нас просят тысячу вещей - но чаще всего - вода. Ножи, еда, одежда, тепло - во вторую уже очередь.

- Так, слушайте все! - ору я как можно громче. - Дайте нам место! Не напирайте!

Куда там, словно не слышат. Лейтенант делает попытку прорваться через толпу, но его крепко держит и Филя и пацан из санинструкторов. А не держали бы - так все равно бы не прорвался.

Плохо это. С толпой вести дело невозможно. Толпа - это скопище тупых людей с невнятной мотивацией, уродливым извращением инстинктов и самыми дурацкими выходками. Любой умный человек попав в толпу - тут же дуреет. Все в толпе дуреют даже ниже среднего уровня. Это как с морским конвоем - какие бы суда не шли вместе - скорость хода даже самых лучших будет - как у самого медленного. То же и с толпой - толпа профессоров мало отличается от толпы подростков... Одинаково тупое животное - толпа.

- Нам нужны инициативные помошники и помошники! Не напирайте - иначе мы ничего не сможем сделать! Нам без вашей помощи не обойтись - поможете нам - поможете себе! - заливаюсь я.

Братец в дополнение к моим словам сдергивает с плеча в давке свой АКМС и лепит над головами длинную очередь.

Толпа шарахается от нас, освобождая пустое пространство.

- Убили, убили - орет заполошно какая-то женщина.

- Тиха! Никого не убили! Вот сейчас этот офицер - старший лейтенант - покажет вам где палатки. Вот вы - назначаетесь руководителем по постановке палаток - я выдергиваю из толпы исхудавшего мужике, глаза которого вроде как показывают, что он - человек разумный.

Братец аккомпонирует еще парой очередей. Не пожалел он для себя трассеров - весь рожок у него такой. Толпа немного отвлекается, глядя на красивые дуги прошедшие в небо. То, что между нами и толпой остается пространство - несказанно меня радует.

- Филя - доглядай за лейтенантой! Вы - идите ставить палатки! Зачем были нужны ножи?

- Консервы! Нечем открыть консервы! - галдит толпа. Но уже начало ее размывать, мужик вытаскивает несколько человек себе в помощь. Те тоже кого-то тянут. Начинается какое-то движение внутри монолита толпы, разваливающее недавно единый многоголовый организм на кучки и ручейки.

- Ножи не нужны! Берете банку, трете ее плашмя - вон о бетонную стену - через пару минут сотрется тонкий слой жестянки и крышка свободно отойдет. Не порежьтесь только!

Мне удается пробиться к кухням - на первой очень полный повар в запачканном белом халате поверх длинной куртки. Держит воинственно черпак в пухлой лапе.

Медики оттирают толпу, тем более, что многие отправились к стене - открывать консервы старым альпинистским способом. Я помню свое удивление, когда приятель стал ржать в патетический момент фильма 'Вертикаль' - там где нашли в заваленной снегом палатке замерзший труп свана - альпиниста и прочли его записку, что нечем-де открыть консервы. Приятель пояснил мне, что консервы откроет любой альпинист. В том числе и стерев соединение крышки с банкой. Только тут надо постараться, чтоб жижа не вытекла.

А потом из банки можно сделать кружку.

Вот не подумал бы, что такая фигня пригодится.

Ан даже братец удивился.

- Что готовите? - спрашиваю повара.

- Вовремя вы. А готовим похлебку. Та еще похлебка, но чем богаты - привезли нам тефтели в томатном соусе, да я еще манку выклянчил. Вот их и варим. Зато горячая жидкая пища.

Чувствую, что у меня начинается изжога. В студенческие годы - когда финансы не позволяли позволить себе внятную закусь, приходилось брать эти самые 'братские могилы' - кильки в томате. Но они были деликатесом по сравнению с тефтелями. С трудом представляю себе такой супчик. Повар понимающе смотрит на меня и говорит неожиданное:

- Любая горячая жидкая пища сейчас необходима, сами понимаете, обмен веществ у них нарушен и заторможен. Усвоиться должна нормально, вкус приемлемый, а манная крупа - даст необходимые углеводы. Несварения вряд ли будут.

- Вы повар? Медик?

- Биолог. Готовить немного умею. По-холостяцки.

Ясно. Ну, биолог - это уже неплохо. Если еще и варево у него съедобельное - тогда совсем хорошо. А армейцы - сукины дети, прислали что похуже, Собакевичи.

- Готово уже?

- Через десять минут. Только и тут проблема - котелков у них нет. И тарелок тоже. В ладони разливать не выйдет - все кипячее...

- Эй. Кто в курсе - где тут может быть посуда?

- Я, наверное знаю...

- Палатки невозможно поставить - там нет кольев и веревок!

- Вода, где тут вода?

Мама родная, только б мне сегодня не свихнуться!

Раздачу похлебки нам все же удалось организовать. На вкус она и впрямь оказалась не совсем омерзительной - я ее попробовал. Сварить что-то пристойное из того, что было - это повару-биологу зачот.

Палатки поставить не удалось. Учитывая, что помещения и так уже были забиты людьми, оставалось только расстелить палатки у стен цехов - люди собирались кучами - и другой палаткой накрывались. До утра дотянем, а там видно будет. Удивительно - но даже маленькая порция такого хлебова вырубает как кувалдой - чуток поели - и тут же спать валятся. Медики мои стараются - высматривают, кому помощь нужна, но тут скорее можно выбрать только тех, кого надо эвакуировать - приказ недвусмысленный - что-то с первой партией неладное случилось. Потому - держать всех тут, утром прибудут еще люди, будет одновременно и распределение спасенных и проверка начнется.

Надо бы пройти по цехам, откуда люди спасены - там тоже остались, причем самые слабые. Но я своих не пускаю - хоть фонарики у них и есть, но любой зомбак для вооруженных, но неумелых - смертоносен. Если кому в цехах суждено сегодня помереть - что поделать. А без грамотной охраны я своих не пущу. Ну, да и тут работы много - публика все время норовит сломать организацию раздачи пищи, возни много.

Тяжелых находим все время. Даже не смогу сказать - сколько всего получается, но где-то три десятка. Несколько мужиков из числа выпущенных сегодня из цехов - помогают - таскают воду. Кухни варят непрерывно - манку заливают водой, дают разбухнуть - и варится она очень быстро. А тефтели эти и так уже готовы. В похлебке они разваливаются в кашицу...