Dok - Ночная смена

— А как с топливом разобрались?

— Этот жох — Пал Ильич девчонкам на бензозаправке, что у вас там рядом, отвез гарантийное письмо от Музея — Заповедника. И закачал полную бочку бензина. Бочка — ужас на колесах, но не течет, что удивительно. Так что около 600 литров. А потом еще такую же цистерну где-то с задворков привез — та еще страшнее с виду. Взял тонну солярки.

— Я так думаю, что девчонкам больше понравилось, что бензозаправку Михайлов взялся охранять с шестью своими орлами. Это на девушек больше повлияло, а то там уже беспредел творился. Их уже грабили сегодня. У Михайлова с какими-то бычарами, которые там взялись банковать чуть до перестрелки не дошло. Но он еще в Артиллерийский звякнул — оттуда публика приперлась аж с двумя РПК. Бычары зассали и сдриснули, извините доктор, вырвалось… То, что РПК нерабочие — издалека-то не видно.

— Интересно, завтра поток машин не уменьшится?

— Если с такой интенсивностью бежать будут — через пару дней тут и машин не останется.

— Оно и к лучшему. С пробками — хрен куда доедешь. И все ж нервные, да борзые.

— А в Москве на выездах оружие стали раздавать — СКС и АК. И по сто двадцать патронов.

— Да, я б от АК не отказался б.

— Лучше б что полегче. Вон такую б балалайку, как у доктора. Еще и струны натянуть можно. Пострелял — песни попел.

— Кстати, Николаич — насчет пострелял — дали б Вы патронов, что ли.

— А, ну да, конечно.

Николаич достает пачку патронов. Кто-то ловкий упаковал в бумажонку с рекламой своей фирмы две стандартные пачки патронов. Типо уже не боевые, а охотничьи… Протягивает мне. Снаряжаю магазин, еще десяток темномедных прячу в карман.

Галоша все так же ровно и стремительно несется по поверхности воды. Километров 50 в час, пожалуй. Надо бы внимательно смотреть по сторонам, запоминать, прикидывать… Но это очень тяжело. Видно, что в городе много света — и фонари и окна и подсветка некоторых зданий, фары машин и красные стопы. Но кое-где горит и огонь — дымных хвостов в небе добавилось. И это очень непривычно. Город вроде с виду жив — а мы знаем, что он уже умер. Или умрет скоро — и мы не можем ничего сделать… Но пока частью работает автоматика, где-то еще работают на постах живые люди — и внешне, с воды — все отлично.

Разговоры стихают. Водитель хрустит сухариками, свистит винт сзади, урчит мотор и шлепает вода под днищем…

От поездки остается странное впечатление — вроде как на маршрутке прокатились, но очень стремительно, без лихих виражей и резких торможений. Остается по праву руку Кроншлот. Впереди торчит Чумной форт. Видны корабли в гавани. Но «Хивус» идет не туда, куда обычно прибывали суда с экскурсиями, а куда-то вбок. Отмечаю про себя, что по льду он прет не хуже, чем по воде. Правда, сейчас нет волн.

Места совершенно нежилые. Какие-то ангары, склады, заборы. Непарадная часть Кронштадта. Не был тут ни разу. Да и не пустили бы, похоже. Вон тут как все перегорожено.

Агрегат встает окончательно. Включается свет в салоне.

— Должны тут встречать, договаривались.

— Может выйти посмотреть?

— Не стоит. Местность незнакомая.

— Ну, кому как.

— А мертвяков по уму тут быть не должно.

— Это почему?

— Да тут и людей-то один — на километр. Холодно. Вода рядом.

— Протабанишь — и одного за глаза хватит.

— Это да, что да — то да.

— Мужики, а ведь в Галерной гавани у вас тоже хрен подберешься. Чего «Кроншпиц» — то эвакуировали?

— Дык говорили же — безоружному и одного мертвяка хватит. Мы же — спасатели. Вроде как и в погонах, а оружия — нетути. Почему мяса в супе нету? — Не положено.

Вот и у нас так же. А мертвяки пошли — там же Ленэкспо. А сейчас как на грех выставка была, народу приперлось…

— А пользоваться — то умеете?

— Обижаешь. Но вот жена с дитем когда из дома к нам подалась, набрала всяких тряпочек нужных, а мой «бок» так в сейфе и остался. И мне туда никак — на Полюстровский. Хорошо хоть жена с дочей живы добрались.

— Так говорите у нас на связи пока будете?

— Ну, начальство так распорядилось, пока у вас свой флот не образуется. Пока-то у вас в Крепости, кроме надувных резиновых, никакого водного транспорта нет.

— Как же нет. Есть — в Ботном доме — Ботик Петра Первого. И весла и мачта.

— А к слову — он в Крепости настоящий или в Военно — Морском музее?

— В Военморе настоящий, у нас — реплика. Зато руками потрогать можно.

— А что — вам действительно кошечек с деревьев снимать приходится? — невинно спрашивает майор с СВТ.

— Вот сказал бы я…

— А Вы — как Лев Толстой — улыбаясь, говорит Валентина — он когда в Севастополе батареей командовал, пенял солдатам за ругань матную и говорил, что ругань таковая бессмысленна а речь портит. И предлагал подчиненным вставлять такие же бессмысленные слова взамен — навроде: «Едондер пуп!» и «Эх ты, елфиндер!». Так в севастопольском гарнизоне до революции ходили легенды о том, каким страшным матерщинником был великий русский писатель — дескать еще молоденьким порутчиком был, а как загнет — так и не повторишь!

Все посмеиваются, хотя я точно знаю такой факт в биографии Льва Николаевича…

— Такой едондер пуп получается, что да — освинела публика до безграничности — вызывали последнее время и на кошечек. Мы уже думали американский вариант отработать — Игорек когда в США был закорешился с пожарными. А пожарных задолбала бабка одна — ее котяра любил на дереве сидеть — и старая ведьма все пожарных вызывала. Они к ней каждый день ездили. Ну, как это в Америке — приезжает куча пожарных с сиреной, красиво разворачивают лестницу и кота торжественно снимают под аплодисменты…

А в последний раз котяра после снятия с дерева сдуру уселся сзади машины. У колеса. А машине, чтоб развернуться, пришлось задом подавать. Жирный был кот, ленивый. Американцы божились, что это случайно вышло, и они страшно переживают, но Димка им не поверил.

Еще посмеялись. Один из МЧС-ников начинает связываться по рации, после коротких переговоров поворачивается — сейчас машина будет. Задачи какие?

— Задач много. Первое — договориться о взаимодействии. Телефоны вот — вот отрубятся, так что со связью надо решать быстро и внятно. Вы в любой момент получите приказ — и фьють — поминай, как звали, а нам деваться некуда. Связь будет майор пробивать — он спец. Дальше — пара посудин кроме вашей — тоже нужны. До ледохода две недели, так что много можно успеть. Это я обеспечу — потом с оружием разобраться. Ну и доктора — Валентину Ивановну видно придется оставить — тем более роддом меньше других отделений пострадал, ей рожать скоро — да и условия для лабораторной работы тут лучше, а отрядный медик договорится, чтоб наших пациентов тут принимали.