Ричард Матесон - Похороны

Мортон Силклайн сидел в конторе, размышляя над цветочной аранжировкой для погребения Фентона, когда чарующая строчка из «Я пересекаю черту, чтобы слиться с невидимым хором» сообщила о том, что кто-то вошел в «Катафалки Клуни со скидкой».

Заморгав, чтобы прогнать задумчивое выражение из темных глаз, Силклайн умиротворенно переплел пальцы рук и откинулся на траурную кожаную спинку кресла. На губах заиграла приветливая улыбка гробовщика. Тишину коридора нарушил звук шагов, приглушенный толстым ковром, ноги вышагивали с ленцой, и как раз перед тем, как в дверь вошел высокий мужчина, часы на столе прожужжали, сообщив, что сейчас ровно половина восьмого.

Поднявшись так, словно был застигнут в разгар приватной беседы с сияющим ангелом смерти, Мортон Силклайн беззвучно обогнул блестящую столешницу и протянул руку с отполированными ногтями.

— О, добрый вечер, сэр, — сладкозвучно проговорил он, его улыбка так и дышала сочувствием и приветливостью, а голос сочился почтительностью.

Рукопожатие визитера оказалось холодным и сокрушительным, однако Силклайн сумел подавить крик, и боль лишь на секунду отразилась в глазах цвета корицы.

— Не хотите ли присесть? — пробормотал он, указывая дрожащей смятой рукой на «кресло для скорбящего».

— Благодарю. — Баритон посетителя был безукоризненно вежлив. Он сел, расстегнув на груди пальто с бархатным воротником и положив фетровую шляпу на стеклянную столешницу.

— Меня зовут Мортон Силклайн, — сообщил Силклайн, возвращаясь к своему креслу и опускаясь на сиденье, словно застенчивая бабочка.

— Аспер, — ответил мужчина.

— Могу ли я сказать, что горд встрече с вами, мистер Аспер? — промурлыкал Силклайн.

— Благодарю, — отозвался посетитель.

— Итак, — произнес Силклайн, переходя к скорбному делу, — что может сделать бюро Клуни, дабы утишить ваше горе?

Человек скрестил ноги в темных брюках.

— Я хотел бы, — сказал он, — договорится о проведении погребального обряда.

Силклайн кивнул, надев улыбку, означавшую: «Я здесь для оказания всяческой поддержки».

— Ну разумеется, — произнес он, — вы пришли по верному адресу, сэр. — Он чуть приподнял глаза. — «Коль из любимых кто вдруг погрузится в вечный сон, доверьтесь Клуни — пусть занавес за ним задернет он».

Он снова опустил глаза, скромно потупившись.

— Это сочинила миссис Клуни, — сообщил он. — Мы часто повторяем эти слова тем, кто приходит к нам за утешением.

— Очень мило, — произнес посетитель. — В высшей степени поэтично. Однако вернемся к деталям: я хочу снять самый большой ваш зал.

— Прекрасно, — отозвался Силклайн, с трудом удерживаясь от того, чтобы не потереть руки. — В таком случае, это будет Зал вечного отдохновения.

Посетитель согласно закивал.

— Отлично. Также я хочу купить у вас самый дорогой гроб.

Силклайн едва удержался от мальчишеской ухмылки. Сердечная мышца неистово сокращалась, но он вынудил себя вернуть на лицо складки горестного сочувствия.

— Уверен, — произнес он, — это вполне осуществимо.

— С золотой обивкой? — уточнил клиент.

— Ну… конечно, — ответил директор Силклайн, и в горле у него громко щелкнуло, когда он сглотнул. — Уверен, что Клуни сможет удовлетворить все ваши потребности в минуту горестной потери. Естественно… — его голос на секунду утратил сочувственные нотки и сделался доверительным, — это повлечет за собой некоторые дополнительные расходы по сравнению…

— Цена не имеет никакого значения, — отмахнулся клиент. — Я лишь хочу, чтобы все было сделано в самом лучшем виде.

— Так оно и будет, сэр, именно так и будет, — заявил трепещущий Мортон Силклайн.

— Прекрасно, — сказал посетитель.

— Итак, — деловито продолжал Силклайн, — хотите ли вы, чтобы наш мистер Моссмаунд прочитал свою проповедь «Пересекая великий рубеж» или же вы предпочтете провести церемонию по иному обряду?

— Полагаю, второе, — сказал клиент, задумчиво покачивая головой. — Всю церемонию проведет один мой друг.

— Ага, — произнес Силклайн, кивая. — Понимаю.

Подавшись вперед, он вынул из ониксовой подставки золотое перо, затем двумя пальчиками левой руки вытянул бланк договора из коробочки слоновой кости. Посмотрел с выражением человека, уполномоченного задавать Болезненные Вопросы.

— Так как же, — начал он, — имя усопшего, могу ли я спросить?

— Аспер, — сказал человек.

Силклайн поднял глаза, вежливо улыбаясь.

— Родственник? — поинтересовался он.

— Я сам, — сказал клиент.

Смех Силклайна был больше похож на слабый кашель.

— Прошу прощения? — переспросил он. — Мне показалось, вы сказали…

— Я, — повторил клиент.

— Но я не…

— Понимаете ли, — объяснил визитер, — у меня никогда не было приличной погребальной церемонии. Каждый раз все, если так можно выразиться, отпускалось на самотек, сплошная импровизация. Без всякого — как бы это точнее сказать? — смака. — Человек пожал широкими плечами. — И я всегда об этом сожалел. Всегда хотел как-то подготовиться.

Мортон Силклайн неверной рукой воткнул ручку обратно в подставку и вскочил на ноги, пылая от возмущения.

— В самом деле, сэр, — чуть не закричал он. — В самом деле!

Человек с удивлением посмотрел на разгневанного Мортона Силклайна.

— Я… — начал посетитель.

— Я всегда готов посмеяться доброй шутке, — перебил его Силклайн, — но только не в рабочее время. Мне кажется, вы не вполне понимаете, сэр, где сейчас находитесь. Вы у Клуни, в самом уважаемом ритуальном заведении города, это не место для нелепых розыгрышей…

Он попятился назад, широко распахнул глаза и разинул рот, когда одетый в черное человек вдруг оказался рядом с ним, глаза визитера засверкали каким-то невероятным светом.

— Это, — провозгласил он мрачно, — вовсе не шутка.

— Это не… — Больше Силклайн ничего не смог произнести.

— Я пришел сюда, — сказал посетитель, — с самыми серьезными намерениями. — Теперь глаза сверкали как раскаленные докрасна угли. — И я собираюсь добиться, чтобы мои намерения осуществились, — сказал он. — Это вам ясно?

— Я…

— В следующий вторник, — продолжал посетитель, — в полдевятого вечера, мы с друзьями придем сюда на церемонию. К тому времени вы все подготовите. Полная оплата будет произведена сразу же по окончании мероприятия. Вопросы есть?

— Я…

— Едва ли мне стоит указывать вам, — продолжал человек, беря со стола шляпу, — какой значимостью обладает для меня это дело. — Он выдержал долгую паузу, прежде чем позволить своему голосу опуститься до дарующего прощение баса-профундо. — Надеюсь, что все пройдет достойно.

Чуть поклонившись, он развернулся и в два величественных шага преодолел весь кабинет, на миг задержавшись в дверях.