Стефани Майер - Рассвет

Пока я добежал до гаража Калленов, у меня появился план. Вторая его часть состояла в том, чтобы на обратном пути вдребезги разбить вампирскую тачку.

Поэтому я малость растерялся, когда нажал кнопку на брелоке, а фарами вспыхнула вовсе не «вольво». Эта машина даже в ряду с остальными обалденными тачками бросалась в глаза.

Неужели он нарочно дал мне ключи от «астон-мартин вэнкуиш»? Или все-таки ошибся?

Я не стал дольше раздумывать и не спросил себя, изменит ли это вторую часть моего плана. Просто запрыгнул в кожаный салон и завел двигатель, пока мои коленки все еще теснились под рулевым колесом. В другой день от мурлыканья двигателя я бы восхищенно застонал; сейчас меня хватило лишь на то, чтобы вести машину.

Я нашел рычаг для регулировки сиденья и отодвинулся подальше, одновременно выжав газ. Машина будто оторвалась от земли — так легко она покатила вперед.

Извилистую подъездную дорогу я преодолел буквально за несколько секунд. Машина была такая послушная, словно я управлял ею при помощи мыслей, а не рук. Вылетая из зеленого туннеля на шоссе, я успел заметить в папоротниках встревоженную серую морду Ли.

Я было задался вопросом, что она подумает, но тут же решил, что мне на это плевать.

Повернул на юг: сегодня мне не хватило бы терпения на паромы, оживленное движение и вообще что-либо, из-за чего пришлось бы отпустить педаль газа.

В каком-то извращенном смысле денек выдался удачный. Если под удачей подразумевать, что на оживленном шоссе, по которому я гнал на скорости двести миль в час, мне не попалось ни одного копа — даже в городишках, где было ограничение тридцать миль. Вот жалость! Маленькая погоня пошла бы мне на пользу, да к тому же у пиявки потом возникли бы проблемы с машиной. Конечно, он бы откупился, но пусть бы понервничал.

Единственный признак хоть какой-то слежки я заметил на юге Форкса: среди деревьев мелькнул коричневый волк и несколько миль бежал параллельно дороге. Кажется, Квил. Видимо, он тоже меня заметил, потому что через минуту скрылся в лесу, не подняв тревоги. Мне опять стало любопытно, что он расскажет своим, но потом я вспомнил, что мне нет до этого дела.

Я мчался по шоссе в сторону самого крупного города, какой удастся найти. Такова была первая часть моего плана.

Дорога заняла чуть ли не целую вечность — возможно, потому, что меня до сих пор тащили по бритвам, — хотя на самом деле прошло не больше двух часов, когда я добрался до первого безликого поселения. Тогда я сбавил скорость: невинных людей убивать вовсе не хотелось.

Глупый план я придумал. Ничего не выйдет. Однако, прокручивая в голове возможные способы избавления от боли, я снова и снова вспоминал слова Ли.

«От импринтинга любовь пройдет. Ты перестанешь страдать».

Возможно, не так оно и плохо, когда у тебя не остается выбора. Возможно, эта боль — самое ужасное, что есть на свете.

Но я видел всех девушек Ла-Пуш, Форкса и резервации мака. Пора расширить охотничьи угодья.

Как же мне найти свою духовную половинку в толпе? Ну, во-первых, нужна толпа. Я покатался по городу в поисках подходящего места. Проехал мимо двух торговых центров, где наверняка было полно девушек моего возраста, но почему-то не смог остановиться. Кому охота запечатлиться на девчонку, которая целыми днями торчит в торговом центре?

Я поехал на север, и вокруг становилось все больше и больше народу. Наконец я нашел большой парк, где было полно семейных пар с детьми, скейтбордов, мотоциклов, воздушных змеев и всего в таком духе. Только тогда я заметил, какая хорошая стоит погода. Солнце, все дела. Люди вылезли из дома порадоваться ясному небу.

Я припарковался в неположенном месте — напрашивался на штраф — и вошел в людный парк.

Бродил я там, наверное, несколько часов. По крайней мере, солнце успело перебраться на другую сторону неба.

Я вглядывался в лица всех проходящих мимо девчонок, отмечая, кто хорошо выглядит, у кого голубые глаза, кому идут скобки, а кто злоупотребляет косметикой. Я пытался в каждом лице найти что-нибудь интересное. Ну, там, вот у этой очень прямой нос; этой бы челку укоротить; эта могла бы сниматься в рекламе помады, будь у нее все лицо такое же безупречное, как губы.

Иногда девушки бросали на меня ответные взгляды. Порой испуганные: мол, что за жуткий верзила на меня пялится? Некоторые смотрели довольно приязненно, впрочем, мое взбесившееся эго могло и напутать.

Как бы то ни было, ничего не произошло. Даже когда я встретился взглядом с самой обалденной — тут уж не поспоришь — девчонкой в парке и прочел в ее глазах явный интерес, я ничего не почувствовал. Только прежнее отчаянное желание избавиться от боли.

Время шло, и я стал замечать то, чего не стоило бы. Беллины штучки. Ну, вроде, тот же цвет волос, похожую форму глаз, такие же скулы… У одной девушки тоже была морщинка между бровей, и я спросил себя, о чем она волнуется…

Вот тогда-то я и сдался. Какая страшная глупость: вообразить, будто я выбрал правильное время и место и сейчас встречусь с родной душой лишь потому, что отчаянно этого хочу!

Да и вообще, с чего ей тут быть? Если верить Сэму, моя генетическая половинка должна обитать в окрестностях Ла-Пуш. Однако там никого подходящего нет. А если прав Билли? Кто подойдет сильному волку?

Я вернулся к машине, привалился к капоту и стал теребить ключи.

Может, я — тот, кем считает себя Ли, и не гожусь для продолжения рода? А может, вся моя жизнь — длинный жестокий анекдот, и от ключевой фразы никуда не деться.

— Эй, у тебя все нормально? Да, ты, с угнанной тачкой!

Я не сразу понял, что обращаются ко мне, и не сразу сообразил поднять голову.

На меня пялилась девушка, вроде бы знакомая… Ах да, я видел ее в парке: светлые золотисто-рыжеватые волосы, светлая кожа, несколько веснушек на щеках и на носу, глаза цвета корицы.

— Если ты переживаешь из-за угнанной машины, всегда можно сдаться полиции, — сказала она, весело улыбнувшись, так что на подбородке появилась ямочка.

— Она не угнана, я взял ее у знакомых, — буркнул я. Голос у меня был ужасный, как будто я плакал или еще что. Кошмар.

— Конечно, в суде это учтут.

Я злобно уставился на незнакомку.

— Чего тебе надо?

— Ничего. Не парься, я пошутила насчет машины. Просто… ты как будто жутко расстроен. Ах да, меня зовут Лиззи. — Девушка протянула мне руку, но я ее не пожал.

— В общем… — неловко проговорила она, — я подумала… может, тебе нужна помощь. Ты там кого-то искал. — Она кивнула в сторону парка и пожала плечами.

— Ага.

Лиззи помолчала, дожидаясь объяснений.

Я вздохнул.

— Помощь мне не нужна. Ее тут нет.

— А… извини.

— Ты тоже извини, — пробормотал я и снова взглянул на девушку. Лиззи. А она симпатичная. И добрая: захотела помочь сварливому незнакомцу, у которого явно не все дома. Ну почему она не может быть «той самой»? Почему надо все так усложнять? Милая девушка, хорошенькая и вроде забавная. Почему нет?