Кира Фэй - Дневники Энн

Сердце бешено колотилось, я неслась прочь, не желая больше его видеть. Все мои мечты и надежды испарились в один короткий миг предательства, совершенного самым дорогим мне человеком на земле.

— Энн! — прокричал он, я слышала его шаги. Его голос пронизывал меня болью насквозь, я остановилась, чтобы в последний раз заглянуть ему в глаза.

Сердце разорвалось на мельчайшие осколки, и я больше не дышала. Меня что-то ударило…

«Я проснулась рано утром — волнение. Лето кончилось, а вместе с ним и душевное спокойствие. Я, как и все современные подростки, не люблю учиться. Я не считаю это жизненно необходимым занятием, но мне совсем не хочется разочаровывать тётю Алисию. Я и без того живу у неё, как последняя иждивенка, это не благодарно по отношению к ней. Но я, же не просила забирать меня из приюта — это её решение.

Я почти не помню окружение детского дома. Все лица были расплывчатыми от моих слёз. Это было страшным сном, да и вся моя жизнь сейчас и есть страшный сон!

Я — лузер обыкновенный, особый вид человеческого индивидуума, проживающий во всех точках нашей необъятной и неизученной планеты. Да, наша планета.…Сколько в ней загадок, которые я никогда не раскрою. Но меня всегда больше привлекал космос с его неизученными просторами. Космос — это единственное, что спасает мой мозг от растворения среди всех этих людей и существ. Но и скоро он потеряет смысл, поскольку придёт время, и я влюблюсь, а этого мне делать не хочется.

По-моему любовь это что-то несбыточное для меня. Ну, кто может влюбиться в ходячую колючку!? Ха! Это полнейший бред. Вот такая я — Энн Сотнер, добро пожаловать в мой нетронутый ни кем мир!

Я живу с тётей Алисией, она — самая хорошая тётя в мире! Она не беспокоит тебя, когда ты приходишь из школы в отвратительном настроении, она не ругается за плохие оценки, она — дитя цветов! Меланхоличная, забывчивая, лёгкая, всегда немного не в себе — это моя тетя Алисия. Я всегда звала её просто Алисия, без всяких там тетей, это проще, если учесть то, что эту тридцатипятилетнюю женщину трудно назвать тридцатипятилетней. Во-первых, она выглядит не больше чем на двадцать пять, ну, а во-вторых, ведёт она себя, как будто бы ей ещё и нет восемнадцати.

Алисия застряла в своей юности, хотя я никогда не понимала, чем это школьные годы так хороши. Все утверждают, что это самое беззаботное время в жизни человека. Чушь! Какие учебные нагрузки на мозг ребёнка, которому только шестнадцать лет! Я не знаю, где человек может одновременно говорить на двух языках, использовать теорему Пифагора, перечислять функции белка и говорить в каком году образовалось США!

Школа — это самый худший промежуток жизни человека, ведь тебе не только нужно учиться, но и ещё следить за своим имиджем, быть популярной, заниматься спортом и иметь парня. Ничего из этого я не делаю! Если только учусь. Моё увлечение — это космос, но это, ни как не значит, что астрономия — это моё всё! Я не собираюсь всю оставшуюся

жизнь пялиться в небо и тем самым заслужить себе искривления позвоночника. Просто иногда полезно отвлечься от земной суеты и хотя бы мысленно изучить другие планеты и миры с их невообразимым и великолепным содержанием.

Было полвосьмого утра. Будильник бешено трезвонил у меня под ухом и тут, мне первый раз пришла это мысль — почему бы мне не швырнуть его в стену, как это делают в фильмах? Во-первых, это даст мне хорошую разрядку, так как утром я не в духе, а во-вторых, я еще немного посплю! Хотя нет, придётся отчитываться перед директором за опоздание на урок. Ну что я скажу нашей тучной миссис Майер?! „Ах, Пенелопа, прошу, простите, просто я расшибла будильник о стену и уснула!“ — нет, это не пройдёт. Придётся вставать!

Здравствуйте проблемы наступающего дня! Ох, как же мне это всё надоело!

Я выполнила все предписанные непонятно кем, утренние процедуры и пошла на кухню. По нашей с Алисией кухне ещё не проходила настоящая хозяйка. Тётя мало чего готовила, во-первых, она была вегетарианкой, ну, а во-вторых, она просто не умела готовить овощи! Да и если бы даже она не была вегетарианкой, мясо бы на нашей кухне тоже не готовилось.

Я зашла в небольшое маленькое жёлтое помещение. Комната, конечно же, как и всегда очень „подходила“ к моему имиджу: цветочки на жёлтых обоях просто замечательно сочетались с рваными джинсами и потёртыми кедами.

Я особо не озадачивалась по поводу одежды, понятие мода означало для меня „быть как все“, а это было не для меня. Я была не такой как все, и не, потому что считала себя особенной. Просто вся эта жизнь с её бесконечным бегом наперегонки не подходила для меня, я не стремилась отличаться от всех этих „барби“, я просто изначально была не такой и пусть все считают, что я просто пытаюсь таким образом выделиться из толпы. Меня никогда не волновало чужое мнение, это их проблемы, я же такая, какая есть. Если когда-нибудь Энн Сотнер захочется стать „как все“, то я обязательно надену на себя юбку и каблуки, сделаю модную стрижку и буду со всеми милой, я стану идеалом! Но сейчас, я хочу быть такой — черные длинные волосы беспорядочно уложенные, тёмный макияж, рваные джинсы и черные цвета. Если я такая, значит я такая, ну, а если кому-то не нравится, пускай не смотрит.

Я, как и обычно, достала миску и, насыпав туда шоколадных шариков, налила молока. Этот завтрак был своего рода традицией. А ещё, традицией было не видеть Алисию до позднего вечера. Она работала, конечно, не на самой высокооплачиваемой работе в мире, но на жизнь хватало. Я тоже работала в забегаловке под названием „Большой хот-дог“. Работа это была неплохой, если, конечно же, убрать кучу людей, постоянно требующих принести им то и это. Работала я два раза в неделю, и весь заработок был моим, этих денег хватало на карманные расходы.

Я закончила поедать сладкий завтрак и, положив в сумку свой обед, пошла на автобусную остановку.

Меня радовало, что за мной приезжал школьный автобус, ведь с таким „имиджем“ мне не хотелось каждое утро приезжать в школу на солнечно-оранжевой машине Алисии.

Иногда, я ловила себя на мысли, что мне даже нравится быть не такой как все, вокруг меня сложилась определённая аура. Меня все опасались, поскольку с моим грозным видом я отпугивала всех вокруг. Никто не осмеливался надо мной подшучивать, ложить кнопки на стул и так далее. Меня не доставали глупыми вопросами и не предлагали всяких бессмысленных вещей.

У меня практически нет друзей. Моя единственная хорошая подруга — это Молли Фин. Мы совсем разные, но в тоже время очень похожи. Мы своего рода не похожи ни на кого, но от этого мы похожи друг на друга. Это не просто понять, но, как говорится, две противоположности притягиваются.