Дино Динаев - Дурная Слава

Осмотрев машину, Бен обнаружил след удара. По-видимому «Кончитта» имела несколько степеней защиты. Снаружи имелся гибкий корпус. Он лопнул, из трещины сочилась густая масса. Преодолев брезгливость, он сунул руку, удостоверившись, что вещество имеет ярко выраженный биологический характер.

— Мне страшно, давай уйдем отсюда! — она схватила его за руку.

— Наверху парк. Ты увидишь, это красиво.

Когда они вышли на пандус, он испытал шок. Лестница, некогда сброшенная им, красовалась на прежнем месте. Это ничего не значит, успокоил он себя. Здесь прошлое, здесь нет понятия в прошлый раз, в следующий раз. Тут все установлено раз и навсегда, прошлое просто есть. Не напрасно, он не смог произнести слова "прошлое",

"какой год". Прошлое защищалось. Даже не так. Это данность, с которой ничего не поделать. Гранитный куб на дороге, сквозь который не пройти, не сдвинуть. Можно лишь обойти и оставить позади, изредка оглядываясь и говоря:

— Какой он прекрасный, черт возьми!

Специально или нет, но при упоминании о нечистом свод загудел, готовясь исторгнуть кислотный дождь.

— Бежим! — он потащил ее за руку.

Они успели за мгновение до того, как сверху в облаках едкого пара хлынули пронзительные струи. Бетон кипел. От ужаса девушка ничего не могла сказать. Он потянул ее к лестнице. Они поднимались пролет за пролетом. Полина не хныкала, лишь сжала губы. Девушка оказалась выносливой, несмотря на кажущуюся хрупкость.

— Здесь очень красивый парк, ты увидишь, — пообещал Бен.

Они вышли на кладбище. Прямо перед ними раскинулся безобразно крупный деревянный крест. Был он древний, черный и трухлявый. Перекладина почти перерезала сгнивший ствол пополам. Сами они появились из двери, оказавшейся на крохотном сарайчике с лопатами могильщиков. Никто бы не догадался, какой у него внутри секрет.

— Здесь должна быть система! — размышлял он. — Почему нас выкинуло именно здесь?

У девушки началась истерика. Самыми безобидными словами были «идиот» и "дебил".

Он оказался помешанным на своих сомнительных идеях, и самое место ему было в дурке. Вообще, узнал о себе много нового. Когда она выговорилась, он обратил ее внимание на то, что вокруг нет модных мраморных надгробий с гравировкой в полный рост. Что косвенно доказывает, что они в прошлом.

— Это можно узнать проще, — сказала она с обидой. — Посмотри на даты захоронений.

Он посмотрел на даты смерти. Самые новые были датированы почти сорокалетней давностью.

— Мне сейчас восемь лет, — признался он. — Я учусь во втором классе.

— Прекрати улыбаться как умалишенный, — холодно одернула она. — Ты зачем здесь?

Ты выяснил? Где мы вообще?

Бен взял себя в руки. Смешно сказать, ему сделалось стыдно перед девицей.

Кладбище резко заканчивалось в редкой неухоженной рощице. Среди осин петляла тропинка, по которой торопливо шел гражданин в длинном осеннем пальто. Бен позвал, и гражданин обернулся.

Путник не шелохнулся, дожидаясь их.

— Скажите, это Новоапрельск? — спросил Бен, поздоровавшись, тот подтвердил. — Мы приезжие, слегка заблудились, не могли бы вы нас в город вывести?

— Отнюдь, — проговорил мужчина.

Предложив идти за ним по узкой тропке, он пошел впереди. Руки висели словно плети, на спине небольшой горбик от старости. Бен решил, что тот видно совсем недавно кого-то похоронил, вид у него был нездоровый.

Гражданин неожиданно оступился на узкой тропинке, желая ему помочь, Бен неловко подхватил под руку. Рука оголилась, открыв вид на татуировку, змеей уползавшей к локтю.

— Мы, пожалуй, дальше сами, — сипло выдавил из себя Бен.

Мужчина понял, что его раскрыли. Распахнув полы пальто, оказавшиеся неожиданно широкими, он хлестнул ими в разные стороны. Бен, стоявший ближе, получил болезненный удар. Подкладка оказалась твердой и пахла смесью нафталина и формалина. Запах сладковатый и тошнотворный.

Они с Полиной кинулись наутек. Мужчина последовал за ними, слегка поотстав.

Вскоре им встретилась скорбная процессия, и неизвестный напасть не решился, и, круто развернувшись, ушел.

— Что ему надо было? Ограбить хотел? — стуча зубами, спросила Полина. — Куда он нас вел?

— Туда, где меньше народу.

— Какие твои дальнейшие планы? Ты ведь не хочешь сразу вернуться?

— Еще не пришло время. Когда можно будет, ты почувствуешь. Что касается планов, то я хочу найти Базилевского. Адрес должен быть в автобиографии, что ты достала.

Он на ходу достал смятые листки и мысленно поблагодарил особый отдел, заставлявший людей подробно информировать обо всех своих адресах с момента рождения. Адрес погибший указал "Улица Октябрьская, 86".

— Тогда улицам названия месяцев давали? Как интересно, — удивилась девушка.

— Ага, и дней недели тоже, — угрюмо проворчал он.

Они вышли в город. На дорогах практически не было легковых автомобилей. Изредка проезжал диковинный ландолет. Бен с трудом вспомнил его название "Москвич-420".

Кажется, он как раз в это время сменил более старую модель, 412-ю.

— Знаешь, шока я не испытываю, — призналась Полина. — Люди вокруг, вывески на русском, а не на марсианском. Я думаю, что сорок лет для цивилизации это не срок, за который она может кардинально измениться. Практически, мы проживаем жизнь в одном и том же времени. Что я вижу? Ну, девчонки юбки здесь носят, а не брюки, и не курят, а остальное все такое же. Ты имел обыкновение тыкать меня своим возрастом. Это все смешно, Бенчик. Пройдет пара десятков лет, я стану старухой, а окружение вокруг останется таким же. Ну, разве что, девчонки опять юбки начнут носить и бросят курить.

Бен промолчал, только скрипнул зубами, она была права. О чем они мечтали пацанами? Что в двухтысячном году автомобили будут летать по воздуху и изобретут таблетки от старости. Кончилось же «комками» на каждом углу и извечной нехваткой денег. Что их в прошлом не хватало, что в будущем.

Спросив дорогу, они узнали, что нужная улица располагается в частном секторе, известном более как Южный поселок. Вскоре они вышли к двум холмам с прудом у подножия. Бен узнал это место. Только в предыдущий прилет он попал к нему с другого места. Школа осталась вдали, ближе располагались убогие одноэтажные дома, прореженные грунтовой дорогой. Повезло, что грязи не было. У Бена возникла мысль, которую он смог сразу же проверить. Достав газету из почтового ящика, он понял, что два полета разделяют пять лет.

У дома номер 86 имелся палисадник с нависающим кустом сирени. В тени стояла скамейка, на которой сидел, поигрывая мячом, паренек в выцветшей цветастой рубашке и фуражке-блине с поломанным козырьком.

— Это не он, — шепотом заявила Полина.

Бен и сам это видел. У парня было широкоскулое нагловатое лицо, он слушал доносившиеся голоса из-за забора и ухмылялся.