Ольга горовая - Игры ночи [СИ]

Нет. Такое осознание было именно тем, чего действительно опасался Михаэль.

Но, утыкаясь лицом в его грудь, с наслаждением вдыхая запах любимого, Сирина не могла не продолжать испытывать странный, разрывающий внутренности, ужас.

Вот только, не угроза Михаэлю, теперь, рождала его…

Девушка подняла голову, вырываясь из крепких, не пускающих…, уже сковывающих ее, рук. Отчего-то, на шаг отступила, не понимая, почему напряженное, холодное лицо любимого, так пугает ее. Почему, таким страшным начинает казаться его черный, пристально следящий за ее движениями, взгляд.

Ее вселенная разрушалась.

Она слышала, как, с грохотом, падает стержень этого мира, рассыпаясь по кирпичику.

С каждой секундой, в течение которой глаза Рины обводили измазанный кровью зал — ее разум переполнялся картинами другого мира. Того, который был до него…, до Михаэля.

Сирина отступила еще на шаг, упираясь глазами в бесформенное месиво мышц, и переломанных костей. Это она его в такое превратила…

Странные движения сотрясали ее грудь. Они не несли в себе смысла, лишь заставляя жадно глотать воздух, насыщенный солено-сладким запахом, от которого хотелось выть.

Стон, ужаса, осознания вырвался из закушенных до крови губ.

— Ник…

Это она сотворила такое с ним…

Зеленые глаза взметнулись, встречаясь с холодными и жесткими, черными.

— Сирина… — Его голос подавлял, укрывал, заставлял подчиниться… но она, лишь, еще отступила…

— Кто я?! — Надрывно, яростно, зло закричала Сирина, сжимая в кулаки, покрытые каплями крови друга, руки. — Что ты из меня сделал?!

Михаэль сделал шаг к ней.

— Это не должно волновать тебя, Сирина. Просто, покорись мне. — Его глаза не пускали, но Рина смогла оторваться от них.

— Нет! — Девушка не собиралась более, ему подчиняться. Не тогда, когда осознала, что было перед «ними». Что теперь, стояло между «них». — НЕТ!!

Ее фигура задрожала, теряя очертания, она не хотела быть здесь. Не хотела более находиться рядом с ним.

Сирина была опустошена, шокирована, и переполнена болью от того, что сама натворила… ради него.

Ей хотелось исчезнуть, просто, раствориться в ночи.

И она покорилась этому порыву. Вырываясь из плена темных глаз. Отвергая его требование. Не подчиняясь тому, что звучало в настойчивом и… встревоженном «Сирина».

Уже не давая себе вернуться на яростный, наполненный растерянностью и его болью, рев.

— У меня есть серьезные подозрения, что замок может и не выстоять. — Макс задумчиво рассматривал очертания здания в слабом свете уходящей луны.

Они уже пару часов торчали на улице, соблюдая приличное расстояние от этого дома, с полным правом опасаясь быть чересчур близко к Михаэлю.

Грегор только хмыкнул в ответ на такое замечание друга, и сам не отрываясь от созерцания.

— Нет, серьезно. В каком его веке построили? В двенадцатом, тринадцатом? Я не думаю, что его строители предусматривали ярость вампира. Тем более, Михаэля. — Светловолосый вампир лениво перебирал цепочку, но так и не брал в пальцы звоночек.

Слишком много было в сегодняшней ночи такого, что выбивало из колеи. Чересчур многое рушило представление этих двух вампиров об устоявшемся устройстве мира. Даже обычные способы смирения с этой реальностью не давали четкости понимания происходящего.

Разозлившись, Максимилиан с гневом отбросил цепочку, не обращая внимания на мягкий серебристый перезвон.

— Какого дьявола, вот скажи мне, Грегор?! Какого, проклятого, безумного дьявола, тут творится?!

— Вопрос не по адресу, Макс. — Друг только пожал плечами, продолжая наблюдать за замком, стены которого, то и дело сотрясались ударами силы. Макс не так уж и ошибался. Древнее строение, вполне, могло не выдержать такой вот ярости Михаэля. — Я понимаю не многим больше тебя.

— Ты видел, как она этих, по стенам размазала? — Светловолосый вампир хмыкнул. — У нее, конечно, есть сила, но тут, … тут было что-то большее Грегор…

— Я видел, Макс. — Что он мог сказать? Вампир, и правда, это все видел.

И, у него была одна, довольно-таки невероятная, но теория. Вот только, он не был уверен, что стоит ею делиться с другом.

— Каким, чертовым образом, она смогла ему не подчиниться, Грег?! — Продолжил Макс после минутного наблюдения за колебанием опорных стен. Вампир, все же, не выдержал, зажимая серебристый шарик в ладонь. — Может, мне стоит потолковать с ней, на тему «Как обойти приказ создателя», а? Что скажешь? Может эта крошка сможет и меня научить паре-тройке трюков, чтобы я, наконец, смог плюнуть в Аристарха?

— Когда ты успеваешь регенерировать, Макс? — Друг насмешливо поднял бровь. — О, и да, не думаю, что тебе стоит хоть на шаг приближаться к Сирине. Если, конечно, ты доволен самим фактом своего существования. Я как-то рискнул — никому не советую повторять подобный опыт. До сих пор не верю, что он меня в живых оставил. — Вампир широко ухмыльнулся. — Да, и кроме того, ты не дурак, Макс, не хуже меня понял, что не просто так Михаэль сотворил ее. Что-то там было. Не то, как обычно, по крайней мере, проходит сотворение.

Максимилиан, с силой хлопнул друга по плечу ладонью, с зажатым между пальцами колокольчиками, отвечая на подколку, вынуждая того сердито зашипеть, потирая обожженное плечо.

— Дурость дуростью, а интересно, все же. — Светловолосый Мастер бросил задумчивый взгляд на спокойно стоящий замок. — Тебе не кажется, что последние две минуты, подозрительно тихо?

— Ну, думаю, он успокоился достаточно, чтобы отправиться ее искать. — Хмыкнул, все еще, недовольный Грегор.

— Рискнем, или у меня денек переждем? — Макс вопросительно поднял бровь.

— Лучше к тебе. Я не настолько силен, чтобы в таком его настроении рисковать. — Грегор начал растворяться во тьме. — И где она взялась на нашу голову, а, Макс?

— Вернись, спроси у Михаэля. — С жесткой ухмылкой предложил союзник, начиная исчезать вслед за другом.

— Ха-ха, очень смешно, юморист, чертов. — На секунду возвращая телу плотность, Грегор ногой подсек друга, и с усмешкой исчез, уже тьмою наблюдая за матерящимся вампиром, наслаждаясь тем, что оставил, все же, последнее слово за собой.

Сирина смотрела перед собой, но не видела ничего из окружающей обстановки.

Сколько прошло времени? Час? Два?

Девушка не знала этого.

Она, уже, вообще, ничего не знала. Кто она? Как смогла сотворить такое? Зачем?!

Рина просто растворилась, стала самой ночью, не хотела существовать. Она страдать и думать не хотела. Но, мысли не покидали сознание по желанию девушки. Хоть, само сознание, и пребывало за гранью материальной реальности, скользя призрачной дымкой в ночной тьме.

Где Сирина находилась? На этот вопрос, она, так же, не знала ответа. Но, ей очень хотелось домой. В родной дом. Туда, откуда она так давно сбежала от ужаса… Куда старалась не возвращаться в последние годы.