Юлия Шолох - Тихий омут

Когда мы, держась за руки, открыли калитку, нам пришлось перед ней остановится, потому что никто не хотел заходить первый. Я подталкивала Кирилла и говорила что он, как настоящий джентльмен должен пойти проверить, не забрело ли на участок диких животных, а он отвечал, что и сам их боится и лучше пусть первая иду я! Так, толкаясь у входа, мы не сразу заметили? что под навесом от солнца сидит Борис Сергеевич. Он наблюдал за нами с большим удовольствием, и надо же, даже широко улыбался.

Ну, тут уж пришлось бросить выделываться и отправляться на кухню. Борис Сергеевич привез готовую еду из какого-то ресторана, чему я жутко обрадовалась — готовить было лень. Он остался с нами ужинать, они говорили о каких-то неприятностях с Сухинскими, что-то считали, потом Кирилл подписывал какие-то бумаги. Мне было неудобно вникать в разговор, он вроде как меня не касался, поэтому я выставила колонки в окно и ушла на улицу, чтобы им не мешать.

Как уехал Борис Сергеевич я не помню. Только музыка вдруг остановилась, несмотря на то, что я создала длиннющий плейлист часа на 4.

— Послушай, я тебе Татьяну Анциферову скачал, — услышала я голос Кирилла из окна и полилась песня. Я ее помнила из детства, из какого-то старого фильма.

Мир без любимого… солнце без тепла… птица без крыла

Рай без любимого… горы без вершин… песня без души.

Да, в моей ситуации песня приняла гораздо больший смысл, чем когда я ее слушала раньше. Она даже немного ранила. Вроде ничего грустного, прекрасная музыка и нежный голос. И мир, такой же, как меня окружает. Но только одно уточнение — и все, пустота… Вскоре я могу оказаться в таком мире, и только по своей вине. Она проиграла несколько раз подряд и потом наступила тишина.

— Отличный стимул, спасибо, — сказала я через несколько минут после того? как она закончилась.

Кирилл не ответил. Я оглянулась — он так и стоял у окна.

На следующее утро я проснулась под яблонями. Свернувшись клубком, лежала прямо на траве в одной ночной сорочке. Поднявшись, стала удивленно оглядываться. Кирилл сидел на земле неподалеку, темные круги под глазами, задумчиво покусывает травинку.

— Давно я? — киваю на примятую траву.

— Часов с трех, — устало говорит Кирилл.

— А ты?

— Одновременно.

Похоже, он меня караулил. А я даже не помню, как здесь очутилась.

— Я ничего не делала? — самый важный сейчас вопрос.

— Нет, все в порядке — отвечает Кирилл.

Странно, но я чувствую, что прекрасно выспалась. В отличие от него.

— Или спать.

Он не спорит, сразу идет в дом.

Полдня на меня давит только одно желание — чтобы Кирилл побыстрее проснулся. К тому времени как он спускается, еда стоит на столе и вещи для похода на реку собраны. Впереди еще пару часов жары.

К реке можно попасть и на машине, это гораздо быстрее, но тропинка через лес куда интереснее. Жара загоняет всех гуляющих в тень деревьев, но настроение от этого только улучшается — прекрасная погода и свежий воздух делают людей гораздо спокойней и добрее обычного. Мы встречаем множество отдыхающих и они все с нами здороваются.

А на реке мы неожиданно попадем в большую молодежную компанию.

— Мои знакомые из Волгограда — шепчет мне на ухо Кирилл, хватая за руку, когда они со смехом нас окружают. Они приехали на машинах, с шашлыками, музыкой и маленьким катером. Судя по всему, это та самая золотая молодежь, дети, которым все достается прямо от рождения, поэтому их мало кто любит. По крайней мере, искренне. Их так много, что не получается запомнить, как кого зовут.

— Отмечаем день рождение Кати, — кричит высокий тонкий блондин, кивая в сторону кудрявой брюнетки. У нее на голове заячьи ушки, когда она кивает, уши смешно подпрыгивают.

— Федора, — представляет меня Кирилл, не отпуская руки. Его, похоже, итак все знают, а мое имя вдруг имеет бешенный успех, все хотят посмотреть на меня поближе. Становится очень весело и когда Катя машет мне рукой, я иду к ней. Кирилл крепко цепляется за мою руку и мне приходится с удивлением на него посмотреть.

— Не съедим, — кричит Кириллу сквозь музыку Катя, и еще одна девушка рядом с ней, смеясь, вертит в руке пластиковые нож и вилку.

— Просто заставим рабски трудиться, — добавляет она.

Кирилл неохотно меня отпускает и я иду к ним.

— Поможешь с готовкой? — спрашивают девчонки, — а то тут все сплошь раздолбаи.

Я охотно соглашаюсь, всегда любила готовить, они высыпают из пакета кучу овощей, которые надо нарезать.

— Долго тут будете? — интересуется Катя. — Нас тут целая компания, до самого сентября думаем остаться, если в Грецию не соберемся. Некоторые не понимают прелести отдыха на родине, — она повышает голос и демонстративно смотрит на соседку. Хрупкая блондинка, причем натуральная, пожимает плечиками.

— Я никого не заставляю, — нежным голосом спокойно осаждает Катю.

Потом смотрит на меня, спрашивает:

— Поедете? — И я понимаю что спрашивает, чтобы позлить подругу. Заячьи ушки подпрыгивают, когда Катя злобно угрожающе пыхтит, а потом обе смеются.

Иногда ко мне подходит Кирилл, но я действительно в порядке. Мое веселье совершенно объяснимо — жизнь прекрасна.

В очередной раз убедившись, что все хорошо, Кирилл разворачивается, но тут его останавливает Катя.

— А Стасика тут нет? — интересуется она, делая вид, что спросила просто так.

— Нет, он в Польше, — рассеяно отвечает Кирилл и уходит. Меня вдруг поражает, что он в упор не видит заинтересованность Кати, хотя мои эмоции всегда очень четко улавливает.

— У него такой брат, — шепчет Катя, смотря в спину удаляющемуся Кириллу. — Настоящий мужик!

— Красивый? — в голосе Лены легкий интерес.

— Нет, — Катя отмахивается. — Наоборот лицо почти грубое, лет 30, но к нему прямо тянет, так и хочется… уединится. Только он меня в упор не замечал.

Лена поднимает брови и хихикает, а Катя видит, что проболталась. Теперь у ее подруги есть прекрасный повод для шуток, но надо отдать Лене должное, больше она ни разу об этом не напоминает.

Мы с девчонками жарим шашлыки и сосиски целыми порциями. Все сметается мгновенно. Из спиртного только пиво, и то особым спросом не пользуется. Вся компания сильно поднимается в моих глазах, учитывая, что обдолбаных тоже нет. Периодически все запрыгивают в реку и плывут до лодки, которая является ориентиром сегодняшнего купания. Кто доплывет — получает конфетку. У меня их уже 5, правда, рекорд у парня с длинными темными волосами — 27 штук.

— Он профессиональный пловец, — поясняет Катя. — Я его специально просила особо не выделываться и не мешать веселью.

Кирилл подходит, когда начинает садится солнце. Пора, говорит его взгляд. Уходить дико не хочется, тут так хорошо. Катя — настоящая хохотушка, а Лена, блондинка — невозмутимая, как скала. Они обе мне ужасно понравились.